Плохой парень// Bad Guy (СИ) - Ли Кристина

— Выпьешь со старым хрычом по рюмочке лучшего корейского пойла?

— Выбирайте, — я улыбнулась и поднялась, собирая все фото, — Маколи и закусочная, или соджу и уличная палатка с умопомрачительным такпокки или пипимпабом?

— Это ты сейчас так старика обматерила? — я рассмеялась после его слов и покачала головой, на что мужчина открыл мне двери, и ровно ответил:

— Водка, русский бар в Каннаме и вкуснющее мясо с жирнючим салом на закуску и чесночным гренками.

— Где вы это нашли? — опешила и с округлила глаза.

Мы вышли в коридор и Анастасов по-отечески покачал головой.

— Вы друг друга стоите, Лика. Вот прям созданы друг для друга, — намекнул на Хана, и продолжил объясняя как маленькому ребенку, — У меня туристическая виза, я приехал сюда вместе с толпой молоденьких девочек, этих фанаток айдолов, — мужчина приосанился, а я рассмеялась громче, — Я в такой цветник попал, что помолодел на лет сорок! Ты бы видела какие наши девчонки нынче красивые и воспитанные. А главное в моей группе нет ни одной распущенной особы. Радует когда молодежь не позорит свой народ за бугром. Тем более в этом царстве высокой нравственности.

Медленно конец этого слишком насыщенного дня подарил мне просто приятный разговор с близким человеком. И сейчас сидя на стуле в баре, действительно чем-то напоминающем наш, я чувствую что мне правда не хватает Хана. Я бы хотела, чтобы он сидел с нами. Чтобы познакомился с мужчиной, который заменил мне отца ещё ближе.

Поэтому когда я усадила дядю Олега в такси у своего комплекса, и он поехал в гостиницу, первым делом начала набирать номер Хана. Но услышав короткие гудки, а потом быстрый трёп девушки на корейском, приперлась спиной к стене лифта, и всё вернулось обратно: пустота в груди, страх, а самое главное боль.

Но теперь это было по-другому, и боль имела другие краски. Она была тягучей, а не резкой. И усилилась, когда я застала пустые апаты. Он не придет сегодня.

— А может не придет и завтра. И потом всё снова будет кончено, Малика. Всё снова вернётся в квартиру в высотке Владивостока, где кроме серо-черных тонов и полутонов не будет этой яркой палитры.

Я встала над монополией и застыла. Он притащил её из магазина за десять минут, стоило мне лишь заикнуться, что я любила в это играть.

— Идиотка! — засунула руки в волосы у лба и буквально упала на диван.

Упала, легла, смотря в потолок, а потом закрыла глаза и прошептала:

— Хотя бы приснись мне, чтобы я во сне попробовала это произнести. Просто приснись, Ким Хан Бин.

Но на утро ко мне постучал другой мужчина азиатских кровей. Вернее не постучал, а внезапно пожелал встретиться.

Я как раз заваривала кофе, и поглядывала на часы, чтобы успеть в департамент вовремя, когда мой сотовый на столешнице начал как всегда съезжать на пол.

На экране высветилось незнакомый номер, вернее его вообще не было. Просто "Входящий" вызов и всё.

— Слушаю!

— Анъен, госпожа Адлер. Простите за столь ранний звонок, но вы сами просили моей помощи. Это Ким Тэ Хван.

— Анъен, господин Ким! Я вас слушаю! — я налила кофе из кофеварки в чашку, когда в двери позвонили, а в трубке послышалась явно корейская ругань.

Потом мои двери издали писк, и вообще открылись, а я так и стояла с телефоном и чашкой в руках.

— Прошу прощения, госпожа! Я не хотел вторгаться в ваш дом, — один из вошедших снял сначала черный капюшон, потом кепку, а уже следом повязку, и я признала в нём Тэ Хвана, с которым вообще-то говорила по телефону!

Потом перевела взгляд на другого, и мое сердце сжалось, а узел снова развязался. Хан по хозяйски прошел мимо меня и открыв холодильник опять запихнул туда кучу контейнеров с едой, и минералку с соджу.

— Ты что-то ела? — прошептал за моей спиной, и застыл.

— Нет, — спокойно ответила и сделала глоток кофе, чувствуя как начинаю улыбаться словно дурочка в кружку.

— Господин Ким, проходите и присаживайтесь! Может кофе? — я посмотрела на Хана, а он пройдясь по мне быстрым взглядом, кивнул и достал ещё две чашки, положил на стол и налил кофе, и себе и своему другу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Потом быстро пошел в конец комнаты, а я забыла как дышать, потому что, повернись Тэ Хван а ту сторону… Хан сделал вид, что ищет пульт от плазмы, и медленно перекинул цепь за спинку кровати. Тэ Хван нахмурился и только хотел обернуться, как я тут же выдала:

— Вы хотели мне что-то рассказать? Что то узнали про гейшу, и про рисовую пудру? — он тут же оживился и достал из карманов красивую пудреницу в полиэтиленовом пакете, с бумагой сложенной в четверо.

— Да, госпожа! Я сделал всё о чем вы просили. Более того… — парень поднял на меня взгляд глубоких карих глаз, которые прикрывала выбеленная челка и отчеканил:

— Я знаю, где эта тварь выступает со своими безумными танцами.

Я встрепенулись, а Хан встал за спиной Тэ Хвана и кивнул:

— Говорите! — строго отчеканила, и парень тут же развернул пудреницу.

— Эти вещи сделали под заказ только артисткам старого японского театра на улице айдолов.

— Где? — я нахмурилась не понимая о чем он, но пояснить взялся Хан.

— Это улица в Каннаме, в районе Шин Са Дон.

— Каросукиль это особенная улица. Место, где мы постоянно встречаемся и ведём трансляции для фэндомов, — продолжил Тэ Хван, — Именно на ней есть стилизованный японский театр, где выступают гейши. Это отнюдь не девушки лёгкого поведения. Это артистки, которые ставят постановки и танцуют древние японские танцы на гетах. Именно для этих танцовщиц изготовили всего десяток подобных пудрениц на Хоккайдо, оттуда привезли и пудру. Более того, состав того образца, что вы мне дали абсолютно идентичен составу этой пудры, — он указал на пудреницу в моих руках и сделал глоток кофе.

Я же облокотилась о столешницу руками и выдохнула с таким облегчением, словно у меня гора с плеч свалилась.

— Но это ещё не всё, госпожа, — Тэ Хван замер, а потом продолжил, — В эту труппу, в подтанцовку и дублершами, набирались наши девушки — кореянки. И все они…

— Являются мертвыми? — я посмотрела прямо в лицо парню, а потом перевела взгляд на Хана.

— Да! Все они были убиты, по словам работников, которым пришлось заплатить мой месячный гонорар, чтобы они раскрыли рты. По документам этих девушек там нет! И никогда не было! — отрезал парень, и скривился от горечи кофе.

— Вот почему Ли Ю Чон-ши не смог ничего найти кроме норэбан. Все подчищалось, — я перевернула пудреницу, а она чуть не выпала из моих рук после последнего, что сказал Тэ Хван.

— На чем вы нашли эту пудру, образец которой мне дали?

— На повязке, — я тут же ответила, и указала на его вещь, которая лежала на столешнице.

— Значит девочки точно не могли ошибиться, — прошептал парень, и добавил, — Это не мужская пудра, а так как мужчины обычно пользуются специальной косметикой, которая не ложиться слоями подобно гриму, а впитывается в кожу моментально, она не может остаться на вещах, вернее на них останется… Небо! Я ж не химик! — прошипел Тэ Хван, и развернул ко мне бумагу, — …короче! В этом образце остался компонент, который входит в мужскую тональную основу для лица. А это может значить лишь одно — эта повязка и пудра была на лице мужчины!

Вся моя теория рассыпалась моментально! Я отошла от столешницы и начала ходить кругами у раковины и плиты, как дура.

— Вы поймаете его! Я в вас верю! И Ан Мин Хёк поверил! Он завтра же даст показания в прокуратуре и департаменте, госпожа инспектор. Поэтому у меня последний вам подарок, в качестве помощи. Завтра вечером состоится премьера постановки легендарных "Мемуаров Гейши". И меня твердо заверили, что нужная нам особа заявлена в качестве ведущей солистки!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я остановилась, и попыталась собрать все мысли в кучу, пока Тэ Хван допил кофе, положил три билета на стол, и поклонился мне со словами:

— Это билеты на завтрашнее представление. Если это тот кого вы ищете, и вам удастся его поймать, значит мои усилия и риск не напрасны, госпожа инспектор. Помните, что мы полагаемся на вас! Камсамнида, агашши! Но мне уже пора!