Энциклопедический словарь (М) - Ф. Брокгауз

Мемфис

Мемфис – греческая транскрипция (MemjiV) древнеегипетского Мен-нофр = «прекрасная гавань» (возможны и другие переводы). Основание этой древней столицы приписывается первому смертному фараону Мине, но особенное значение она получила в эпоху V династии; первоначально здесь, вероятно, был форт «Белая стена», с храмом местного бога-покровителя Пта, который потом был сопоставлен с Сокаром и Осирисом. Как воплощения божества, здесь почитались аписы, гробницы которых, открытые Mapиeттом, находятся напротив города, в ливийской цепи. По имени города период древнего царства Египта часто называют мемфисским. Кроме М., город еще носил имена: Ну-Пта – град Пта и Хака-Пта – храм духа Пта, первообраз слова «Египет». Перестав de facto быть столицей в ливанский период, М. снова стал играть видную роль в египетской политической истории в позднейшие периоды, пока основание Александрии не подорвало его значения; Птолемеи, однако, продолжали здесь короноваться. Разрушение языч. храмов при Феодосии положило конец значению гор., как священного центра. В византийское время здесь был очаг монофизитства. После арабского завоевания М. заменен выстроенным на правом берегу Нила Каиром, для возведения которого были частью употреблены древние постройки М. Еще в конце XII в. Абделлатиф уверял, что величие развалин М. превосходит всякое описание: они тянулись от Дашура до Гиз. В настоящее время здесь только ничтожные холмы мусора, покрытые пальмами, да деревни Бедрашен, Митрахине и Касрийе.

Б. Т.

Менандр

Менандр (MenanoroV) – афинянин, сын Диопейфа (342 – 291 до P. X.) – глава новой аттической комедии, как Аристофан – глава древней. Находясь в близком родстве с Алексидом, поэтом средней комедии, М. был сверстником и другом Епиктра, другом и учеником Теофраста, внимательного и тонкого наблюдателя повседневных отношений и людских нравов и характеров. Довольством, привольем, любовью к женщинам исполнено было личное существование М. Об общественной его деятельности никаких сведений нет; он отклонил предложение царя Птолемея переселиться в Александрию. Число комедий М. доходило до 105 или 108, но всего 8 раз он вышел победителем из состязаний; счастливейшим соперником его был Филемон. Ни одна из комедий М. до нас полностью не дошла. Понятие о построении их, содержании, обрисовке характеров дают римские пьесы Плавта и Теренция, вместе с Цецилием и Афранием перенесших комедию М. на римскую сцену (fabula palliata), Знакомят нас с М. многочисленные отдельные замечания позднейших греческих писателей, а также исходящие от них общие характеристики поэта и подражания ему. Первостепенную важность имеют, конечно, сохранившиеся отрывки комедий. Авторитетнейшим почитателем М. из ближайших к нему по времени критиков был знаменитый грамматист Аристофан из Византии (262 – 185 г. до Р. Х.), он отвел М. первое место после Гомера; не отражение действительности, а саму действительность находил критик в комедиях М. Наставительность комедий, верность жизни, благородство и чистоту речи превозносит в М. Плутарх, ставящий его выше Аристофана. «Не стоит посещать театр», замечает моралист, «если не дается что-либо из Менандра». По словам Квинтилиана, М. славой своей затмил всех соперников и окутал их мраком. Слава М. не отвергалась и христианскими писателями. Апостол Павел, Иероним, Климент Александрийский находили возможным хвалить М. и заимствовать из него мудрые изречения. Драгоценную часть комедий М. составляли суждения поэта на всевозможные случаи жизни, отличавшиеся правдой и меткостью содержания, краткостью и выразительностью формы. Позднейшие собиратели добывали эти суждения не из самых комедий, а из Стобея, Атенея, схоластов и др. писателей. Сохранилось, между прочим, собрание однострочных изречений М., числом до 760. Всего уцелело от М. до 1130 отрывков и названия 73 комедий. Мир комедий М. – частные повседневные отношения; его действующие лица – заурядные люди, с мелкими страстями, с обычными вожделениями и ошибками, поставленные в забавные положения; индивидуализации, глубокого анализа характеров и преобладающих личных свойств героев нет еще; общие типы, часто повторяющиеся даже под одними и теми же именами, только в различной обстановке – такова отличительная черта Менандровой комедии. Хитрые сводники, влюбчивые юноши, находчивые рабы, ревнивые или расточительные жены, потакающие матери, скупые отцы, глупые хвастунысолдаты, наглые прихлебатели, обольстительные куртизанки, содержатели непотребных домов – вот сфера в которой вращается М. Квинтилиан считает М. величайшим мастером в изображении «отцов, сыновей, мужей, солдат, крестьян, богачей и бедняков, то сердитых, то вымаливающих, то кротких, то суровых». Для римской сцены переделаны были Теренцием 4 комедии М.: «Евнух», «Сам себя казнящий», «Братья», «Андриянка», причем римский поэт не стеснялся выкраивать одну комедию из двух греческих. Лучшими из комедий М. считались «Женоненавистник» и «Фаида». Не меньше пяти комедий посвятил М. изображению хвастливых, глупых солдат, забавных своими притязаниями на взаимность и неудачами в любовных делах: «Льстец», «Ненавистный», «Рыбаки», «Фрасилеон», «Евнух». Душу Менандровой комедии составляла любовь; любовная интрига имела у него обыкновенно благополучный конец. Женщины и рабы, простолюдины и бедняки занимают в пьесах М. видное, нередко первенствующее место. Личными достоинствами – молодостью, находчивостью, сердечной добротой и благовоспитанностью – определяется успех героев у возлюбленных, независимо от общественного положения и состояния. Человечностью запечатлено отношение поэта к обездоленным и приниженным. Раб в комедиях М. является во всевозможных видах: то он честный и преданный слуга, то плут и обманщик простоватого господина, то лентяй и дармоед и т. п. Богатым людям вменяется в обязанность участие к беднякам и благотворительность, а бедным поэт рекомендует блюсти свое человеческое достоинство. О бедных пекутся боги; обижать бедняка – значит совершать дурное деяние. Как сюжеты комедий М., так и способ развития их, а также обилие общих суждений, верных не для одних афинян IV в. до Р. Х., сближают эти комедии с новоевропейской драмой, и еще больше – с романом. Эти-то свойства, вместе с ясностью и простотой аттической речи, обеспечили М. блестящий успех далеко за пределами собственно Греции в течение многих веков. Стихотворный размер диалогов – ямбический триметр и трохаический тетраметр. Хоров в комедиях М. не было. Комедии начинались прологом, как трагедии Еврипида. По философским воззрениям М. всего ближе к Эпикуру, а по построению пьес и обилию в них житейских сентенций – к Еврипиду. Ср. Meineke, «Fragm. comic, graec.» (Б., 1839 – 1857; в 1 т. критич. история греч. комедии, в IV т. отрывки М.; компактное изд. его же, 1847); Kock, «Comic. graec. fragm.» (Л., 1880 – 1888; отрывки М. в III т.); Benoit, «Essai hist. et litt. sur la comedie de М.» (П., 1854); Guizot, «Menandre» (Пар., 1855); Preller, в «R.-Encyclop.» Паули.

Ф. Мищенко.

Менгер

Менгер (Карл Menger, род. в 1840 г.) – австрийский экономист, проф. политической экономии в Венском университете. Его первая работа «Grundsatze der Volkswirtschaftslehre» (1871) является наиболее оригинальным его произведением, хотя сначала она не имела такого успеха, как второй крупный его труд «Untersuchunngen uber die Methode der Socialwissenschaften und der Politischen Oekonomie insbesondere» (1883), вызвавший оживленную полемику в специальной печати. В «Grundsatze» Менгер выступает против господствующей в германских университетах исторической школы экономистов. Все науки делятся М. на два разряда – изучающие индивидуальные явления в их конкретной обстановке и изучающие типические формы явлений и их соотношения между собой. К числу наук первого рода М. относит историю и статистику народного хозяйства, к числу вторых – теоретическое учение о народном хозяйстве или теоретическую политическую экономию. Предметы наук того и другого разряда настолько различны, что и свойственные им методы исследований не могут быть одни и те же. Теоретическое познание может быть достигнуто двояким образом: 1) путем реалистическогоэмпирического исследования конкретных фактов (индуктивным путем), причем явления берутся в их целостности и затем, путем анализа и группировки сходных и несходных случаев, устанавливаются типы явлений и типические соотношения. В этом случае результаты исследования имеют только относительную точность, так как реальные явления никогда не имеют строго типической природы. Таким путем можно достигнуть, самое большее, эмпирических законов, правильных лишь в пределах нашего наблюдения. 2) Другим способом теоретического познания является точное исследование (дедуктивное), стремящееся свести явление к его простейшим элементам, все равно, существуют ли они в действительности, как самостоятельные явления, или нет. Такое исследование исходит из типических форм явлений, которые хотя и существуют, строго говоря, только в нашем представлении (напр., абсолютно чистый кислород, золото, человек, руководимый только эгоизмом и т. п.), но на базисе которых возможно установление точных законов природы. В применении к народному хозяйству точный метод исследования выражается в том, что исследователь предполагает человека руководящимся только одним простейшим мотивом – эгоизмом, оставляя без внимания все другие мотивы человеческой деятельности. Выводы из этого предположения не вполне совпадают с действительностью, как движение тела в воздухе не вполне совпадает с его идеальным движением в безвоздушном пространстве; тем не менее, они являются необходимым условием понимания действительности и не нуждаются в эмпирической поверке, как не нуждаются в ней выводы математики. Так как эгоизм на самом деле является важнейшим мотивом хозяйственной деятельности (хотя и не единственным), то эмпирическая действительность до известной степени согласуется с заключениями точной науки. Необходимость исторической точки зрения в политической экономии М. не отрицает. Экономические явления находятся в процессе развития. Вследствие этого, было бы неправильно рассматривать каждое конкретное хозяйственное явление или даже каждую типическую форму хозяйственных явлений как нечто неподвижное и неизменное. Экономист должен принимать в соображение изменяемость этих форм, но это обстоятельство вводит существенную модификацию только в реалистически эмпирическое направление теоретического исследования хозяйства; что же касается до точного направления, имеющего дело с точными абстрактными типами, то выводы его исследования отнюдь не устраняются фактом исторической сменяемости этих форм. Книга М. вызвала несколько ответов со стороны приверженцев исторической школы; но самый влиятельный из них, проф. Шмоллер, признал справедливость замечаний М. о теоретической слабости экономистов исторической школы. Вообще, методологическая работа М. несомненно была очень полезна и содействовала оживлению интереса к теоретическим вопросам в политической экономии, замечаемому в последнее время. Что касается ее положительного значения, то оно невелико. Будучи последователем Милля, М. прибавляет мало нового к методологическим воззрениям своих предшественников и учителей, а его отрицание необходимости эмпирической поверки выводов абстрактной политической экономии показывает недостаточное понимание практического характера всякой общественной науки. Желая отстоять абстрактное направление в политической экономии, М. совершенно упускает из виду важность установления законов развитая народного хозяйства; именно эта область в настоящее время более всего привлекает исследователей, и попытка М. вернуть политическую экономию на тот путь, которого она держалась в начале этого столетия, не может рассчитывать на успех. Интересна теория ценности, развиваемая М. независимо от Госсена и Джевонса, которые раньше высказали сходные воззрения по тому же вопросу. Сущность этой теории М. формулирует следующим образом: «Ценность каждой единицы хозяйственного блага, находящегося в распоряжении данного лица, равняется значению, которое данное лицо придает удовлетворению наименьшей из потребностей, удовлетворяемых при помощи данного запаса благ». В пояснение этого М. приводит следующий пример. Предположим человека, ведущего хозяйство на необитаемом острове, на котором есть только один источник воды. Часть воды, доставляемой источником, нужна человеку для поддержания его жизни, другая – для умывания и стирки белья, третья – для менее важных потребностей, например, для поливки цветов и, наконец, остальная вода совсем не нужна. Спрашивается, будет ли в этом случае вода иметь какую либо ценность для рассматриваемого лица? Очевидно – нет. Но если количество воды, доставляемой источником, так уменьшится, что ее едва будет хватать для поливки цветов, то вода приобретет ценность, равную не наибольшей потребности, удовлетворяемой при посредстве данного запаса воды (потребности поддержания жизни), но наименьшей – потребности в цветах. Если же воды будет так мало, что ее будет хватать только для питья, то и ценность ее повысится в соответственной степени. Эта теория принята многими экономистами, преимущественно соотечественниками М., и, таким образом, возникла так назыв. австрийская школа экономистов, главой которой является М. Какого бы мнения ни держаться о научных достоинствах этого направления, нельзя отрицать его оригинальности; помимо школы Маркса, оно является едва ли не единственной в новейшее время серьезной попыткой внести существенные изменения и дополнения в теорию экономической жизни, созданную классическими экономистами. Кроме указанных сочинений, М. написал: «Die Urrtumer des Historismus in der deutschen Natioualoekonomie» (1884), «Beitrage zur Wahrungstrage in Oesterreich-Ungarn» (1892), «Der Uebergang zur Goldwahrung» (1892) и несколько журнальных статей.