Семь портретов - Александра Флид

Она замолчала, поскольку ей снова захотелось плакать – Рита видела, как задрожали ее губы, но Юдифь перестала говорить прежде, чем ее голос выдал волнение.

Когда она передохнула и вернулась к речи, ее чувства уже пришли в равновесие.

– Так вот, родной, я все гадала над тем, что за женщину ты выберешь для себя. Принцесса тебе бы не подошла. Прости, но я все-таки это скажу, а дальше сами разберетесь, ладно? Ты ведь уже пробовал связаться с принцессой, и ничего хорошего из этого не вышло. Тебе бы не могла подойти неженка с царскими манерами и душой обычной фифочки. Капризная и чрезмерно хрупкая девица не сумела бы сделать тебя счастливым – она могла бы лишь поработить тебя и съесть твою жизнь. Когда мы с тобой смогли отойти от того, что сделала та принцесса, я с удивлением поняла, что благодарна ей. Ее подлость отбила у тебя желание сближаться с легкомысленными девчонками, и ты надолго ушел в тень. Замкнулся, перестал смеяться и все больше времени проводил в одиночестве. Я была рада тому, что ты не смешиваешься с нами, поскольку наша жизнь была не для тебя. На какое-то время в моей душе поселилась уверенность в том, что тебе лучше так и остаться одному. Я продолжала считать так до тех пор, пока однажды не заметила в тебе нечто новое. Ты ожил, твой взгляд прояснился, твои движения стали осмысленными. Каждый вечер, заканчивая работу, ты куда-то собирался, и у тебя был до неприличия счастливый вид. Я боялась спросить об этом напрямую, но подозревала, что ты больше не был одинок. Когда я все же набралась наглости и завела тот разговор, ты ответил честно, но все же твои слова не соответствовали истине.

– Да, я помню. Я сказал, что у меня никого нет, хотя к тому моменту уже успел привязаться к Рите всей душой, – улыбаясь, кивнул он.

– Именно, – подтвердила Юдифь. – Когда же я, наконец, удостоилась чести встретиться с вами лицом к лицу, – вновь обращая лицо к Рите, продолжила она – то была удивлена. Мы с вами немного поговорили, помните?

– Конечно.

– Я всегда хотел узнать, о чем была та ваша беседа, – признался Артур.

– Ни о чем особенном, всего лишь о тебе, – глухо засмеялась Юдифь. – Я выразила сомнения в том, что Рита сможет воспитать из тебя того, кем ты хочешь быть. А потом я увидела вас на юбилее кондитерской. Как вы общались поверх всех остальных, накладывая слова невидимыми нитями и связываясь на одном только вам и понятном языке. Как ты делал снимки, не отрываясь от нее, как прислушивался к ее словам. Как вы ходили следом за ним, не оставляя ни на секунду, давали советы и придавали ему уверенности. Тогда-то я и поняла, что вы сделаете его королем. Ну, это я так – условно. С вами Артур перестал быть тем скрытным ребенком, не знавшим всех пределов своего разума и способностей. Вы раскрыли его душу, показали ему другие пути. Не понимаю, как ты нашел ее, Артур, но ты сделал тот единственный выбор, который мог спасти тебя самого. Нашел женщину, скажем так, монаршей крови. Ту, что сможет поднять тебя до нужного уровня и не разрушить при этом твою жизнь. Поэтому, когда вы пришли ко мне и начали говорить о том, что отказались от его любви, я почувствовала злость и боль. Мне казалось, что вы все испортили, но теперь я не знаю, как выразить свою радость. Должно быть, Артур был весьма настойчив, раз уж вы сдались за такое короткое время.

– У меня не оставалось выбора, – пожал плечами Артур. – Пришлось стать таким.

– Зато теперь я вижу, что ты счастлив.

– Я счастлив, – подтвердил ее слова он, и Рита не сомневалась в том, что он говорит правду. – И, надеюсь, что не только я один.

Они рассказали ей о том, что им придется жить в разных домах, и к их удивлению, Юдифь восприняла это вполне спокойно.

– Раз уж вам хочется быть вместе, то почему бы и не сейчас? Зачем откладывать жизнь?

«Зачем откладывать жизнь?» – этот вопрос Рита никогда не задавала самой себе, хотя иногда он возникал на краю ее сознания. Теперь, когда он прозвучал прямо и без прикрас, ей вдруг показалось ужасно глупым то, что она так боялась искать ответ.

Они проговорили еще некоторое время, когда в комнату вошла Милли. Она осторожно присела на краешек дивана со стороны Риты. В руках девочка держала открытки, крепко сжимая их, будто они были настоящим сокровищем.

– Ты хотела что-то спросить? – тихо заговорила Рита, склоняясь к ней.

– Да, – почти неслышно ответила Милли. – Вы все это нарисовали?

– Это моя работа, – кивнула Рита.

– Спасибо, что подарили мне их.

– Если хочешь, я буду приносить тебе их чаще, – предложила Рита.

– А он будет приходить с вами? – едва заметно кивнув в сторону Артура, спросила Милли.

Артур повернулся к ним. На его лице сияла улыбка.

– Да, Милли, если тебе нравится Рита, то придется терпеть и меня.

Милли опустила глаза и тоже улыбнулась.

– Если мама разрешит…

– Мама будет только рада, – бодрым голосом отозвалась Юдифь.

*

Они отправились домой только в пятом часу. На улице начали сгущаться сумерки, и Рита решила сразу же поехать домой, поскольку еще помнила о том, что Артуру явно не понравились новости об ее тайном визите в кондитерскую.

– Наверное, нет необходимости беспокоить Робби, – начала она, когда они уже поймали такси.

– На Северную набережную, пожалуйста, – обращаясь к водителю, сказал Артур. Затем он повернулся к ней: – Ты не хочешь звонить ему?

– Я думаю, что мне лучше поехать домой, – сказала она.

– Почему? – Он удивленно поднял брови. – Ты не хочешь оставаться со мной?

– Просто тебе нужно немного остыть.

– Глупости. Конечно, я немного растерялся от таких разговоров, и был удивлен, что ты не предупредила меня раньше о том, как ходила к Юдифи и все ей рассказала, но в целом ничего страшного в этом нет. Эта мелочь не стоит того, чтобы менять решение.

Ей не хотелось говорить большее при водителе, и она промолчала, надеясь, что сможет объяснить все более детально, когда они покинут машину.

– В магазине напротив есть телефон, – оказавшись на тротуаре возле своего дома, сказал Артур. – Если позвоним сейчас, Робби еще успеет отправиться к Антону затемно. Или ты не хочешь оставлять его в одиночестве? Считаешь, что мы поступаем с ним плохо?

– Нет, Робби самостоятельный мальчик, он справится. Я думаю о тебе.

– А что я? Я считаю, что глупо терять целую ночь из-за одного небольшого упоминания о прошлом.

– И у тебя нет никаких вопросов?

– Есть, конечно, но я задам их тебе уже в квартире. Впрочем, можно и сейчас. Ты действительно сожалела о том, что отказала мне после похода в театр?

– Поначалу нет, – послушно шагая за ним через дорогу, сказала она. – Потом, после того как Юдифь сказала мне все, что об этом думает, я поняла всю жестокость своего поступка.

– В таком случае я просто идиот. Я действительно немного разозлился на тебя за то, что ты рассказала ей о моем позоре.

– Это вовсе не было позором, – сжимая его локоть, возразила она.

Артур посмотрел на нее, и ей показалось, что он весьма доволен.

– Ну, вот, на выяснение всех деталей ушло всего две минуты, а ты предлагала мне отказаться от целой ночи, – заметил он, подходя к двери магазина. – А теперь скорее звони Робби, потому что я очень хочу вернуться в квартиру вместе с тобой.

Глава 48 Артур. Свадьба

Конечно, как и следовало ожидать, Рита отказалась покупать или шить свадебное платье. Артур не мог понять этой ее неприязни к дорогой и красивой одежде, а потому пытался найти путь в обход, обсуждая с ней другие варианты. Соблюдение традиций – маргаритки, белый шелк и атласные перчатки – всё это было лишь фоном, и он прекрасно это понимал. Однако более важным ему казалось то, что день свадьбы, назначенный на самое начало декабря, и без того должен был пройти слишком уж скромно. Ему не хотелось торжественных приемов или публичных объявлений, но в то же время Артур считал несправедливым то, что Рита встретит этот день в простом шерстяном платье, словно просто заключит еще одну сделку.

Ноябрь подходил к концу, когда он, пользуясь временным отсутствием Робби, вновь заговорил об этом.

– Я уже сказала, что не буду покупать белое платье, – с каменным лицом, смешно пытаясь сохранить спартанское спокойствие, припечатала Рита. – Ты, кажется, согласился.

– Никто не говорит о белом платье, но давай хотя бы вместе выберем что-то достаточно красивое для этого случая. Как тот голубой шелк, помнишь?

В ее лице ничего не изменилось, но Артур понял, что подошел очень близко к какому-то секрету. Оставалось сделать последний шаг и спросить:

– Ты что – решила надеть то голубое платье?

Она вздохнула и покачала головой:

– Как тяжело говорить с тем, кто уже все знает.