Выбирай - Алекс Коваль

Искусанные в кровь губы, которые были не в силах сдержать стоны наслаждения, и исцарапанная спина Макса – как ни что, лучше говорили о нашем единстве и той бешеной страсти, что жила в обоих.

Целая ночь. И нам все еще было мало друг друга.

Балкон открыт, и по спальне гуляет легкий вечерний ветерок, принося прохладу после знойного дня. Я блуждаю ладошкой по голой груди Макса и вывожу незамысловатые узоры, поглядывая на него из-под опущенных ресниц. На лице мужчины полная безмятежность и легкая улыбка. Он расслаблен, и можно было бы подумать, что спит, если бы не улыбка, которая становится все шире, когда я прокладываю дорожку из поцелуев по его груди, целуя миллиметр за миллиметром и наконец-то подбираясь к губам. Бесстыдно заползаю на него и сажусь верхом, прикусывая губу, ловлю его глубоуий вздох, и потом совсем тихое и неожиданное:

– Ты когда-нибудь думала о свадьбе?

– Что? – выдыхаю и открываю глаза, попадая в темно-синий плен глаз Гая, – почему ты спрашиваешь?

– Просто ответь. Ты… хотела бы свадьбу? – бровь поднимается, и Макс крепче прижимает меня к себе, не давая возможности улизнуть. Словно он за это время, что мы вместе, успел изучить уже каждую мою уловку и чувствует, просчитывает каждое мое дальнейшее действие на ментальном уровне.

– Эм… с тобой?

– Как вариант, – ухмыляется мужчина. – Но интересуюсь в общем. Какой бы ты ее себе представила, твою идеальную свадьбу?

Я замолкаю, и в голове совершенно четко вырисовывается одна картинка, которая преследует меня уже достаточно длительное время. Я и мой мужчина, с кольцами на безымянных пальцах и наедине.

– Вдвоем.

– В каком смысле?

– Не хочу пышных торжеств и шумных вечеринок. Знаешь, идеальной бы она, наверное, была, если бы мы тихонечко расписались и уехали куда-нибудь на необитаемый остров наслаждаться своим уединением и обществом друг друга…”

Тогда Гай еще долго выпытывал у меня подробности, словно пытался вникнуть в мою мечту до самой мельчайшей детали. А я, как и всегда рядом с ним, просто говорила и говорила, не боясь быть смешной или глупой.

Почему Макс завел этот разговор тогда – почти в самом начале лета – я не поняла, но внутри проснулась надежда. И именно тогда я впервые поймала себя на мысли, что в роли того самого жениха я вижу его. Его улыбку, его взгляд, пронзительный и цепкий, внимательный и глубокий, как тот океан, на берегу которого мы могли бы оказаться. И с тех пор именно его лицо в моих мечтах. Не Ромы, отнюдь…

Следом за этим воспоминанием потянулась череда других: милых, нежных, сладких моментов. Два человека, два абсолютно разных подхода к жизни, к любви, к женщине.

Совершенно неосознанно тяну рукой за цепочку и достаю из лифа легкого платья подвеску. Золотое перо. Кручу между пальчиков, пропадая под лавиной воспоминаний, понимая именно сейчас, в этот момент, в каком месте я “свернула не туда”. Тогда, когда отказалась поверить любимому. Тогда, когда оттолкнула человека, что стал для меня всем.

Уверена, позвони я сейчас и спроси Макса, в чем была в первую нашу встречу, далекие три года назад, он сказал бы без заминки. Какое люблю вино, кино, о чем мечтаю. Какую хочу свадьбу и как хотела бы назвать сына…

– Ром, – перебиваю поток слов парня.

– Что, малышка?

– Знаешь, я бы не хотела устраивать пышного торжества, – говорю уверенно, как-то сразу подбираясь, словно перед прыжком.

– Да нет, так не дело. А как же друзья? У меня парни из команды уже ждут-не дождутся, когда мы сможем все отлично погулять на нашей свадьбе. Да и, малышка, это наш с тобой день, и он должен быть особенный…

Да, но когда ты празднуешь с еще энным количеством людей, этот день перестает быть “вашим” и особенным.

– Разве не лучше было бы вдвоем? Ты и я, мы могли бы сразу улететь в отпуск, – щурюсь, заглядывая в бегающий взгляд парня, и жду ответ. С замиранием сердца жду, когда Ромка провалит с треском мою проверку.

– Малышка, – парень тянет ладонь, обхватывая мою, – у меня сезон и игры, я не могу лететь в отпуск. Да и разве это праздник? Надо запомнить этот день на всю жизнь, а что может быть в тихой росписи необычного, чтобы ее запомнить? – уговаривает Рома, как ребенка, и лениво поглаживает большим пальцем запястье. По телу неожиданно пробегают мурашки, но не те, что от волнующей близости, а те, что возникают от ощущения, что на тебя кто-то смотрит. По спине проходит холодок, собирая за собой стойкую уверенность присутствия чьего-то взгляда: тяжелого, пристального. Даже в какой-то момент оборачиваюсь с мыслью, не сошла ли я совсем с ума, но никого нет. Позади меня стойка бара, за которой суетится бармен, и на приличном расстоянии пара столиков. Пустых.

Рома что-то рассказывает, но для меня это все проходит мимо ушей. Обвожу еще раз невидящим взглядом зал и уже готова поверить, что становлюсь параноиком, когда к нашему столику подходит официантка. Улыбчивая, симпатичная девушка в стильной форме.

– Простите, что отвлекаю, – извиняется девушка, – вот это просили вам передать, – смотрит на меня и протягивает бутылку шампанского. Дорогого. Моего любимого шампанского, что попробовала первый раз на благотворительном вечере.

Кручу в руках стекляшку и снова оглядываю зал. Пусто. Не считая пару-тройку семейных пар.

– И вот это, – улыбается официантка и ставит передо мной на столе… бумажную птичку из белой салфетки.

Что за шутки?

Внутри просыпается волнение, и сердце несется все быстрей. Рома морщится и что-то начинает возмущенно выговаривать официантке, а я беру в руки ту самую птичку и, развернув, вижу всего одну строчку.

– От кого? – спрашиваю тихо, хотя уже чисто для галочки. Уже и так знаю, кто этот человек, который помнит, кажется, каждую деталь, каждую мелочь из наших прошлых отношения. Человек, который перевернул мой мир своим присутствием, и которого я так глупо оттолкнула, потому что ждала каких-то пустых наивных слов.

Поступки, Кати! Тебе говорили об этом все, но ты – Дура с большой буквы! Безмозглая и слепая идиотка!

– От владельца ресторана, Максима Гаевского, – говорит девушка, но я уже ее не слышу. Я вскакиваю с места, как ужаленная, хватаю со стола сумочку и бросаю всего один взгляд на Ромку, который подскакивает следом.

– Куда? – хватает за руку, останавливая.

– Все кончено, Ром.

– Ты к нему да? – рычит мне в спину бывший, – да он же опять бросит тебя, променяв на первую же Кристину…