Дочь лорда (СИ) - Ружникова Ольга

Девочек благодаря дяде Арно Кармэн передали. А вот наследника титула — нет. Ибо Илладийское герцогство — это Илладийское герцогство.

Когда-то граф Валериан так и не простил Алексису герцогского титула, а его жене — отказа. Любопытно, на ком замороженный интриган планирует женить юного Диего? Дочерей у него нет — единственная умерла почти десять лет назад. На внучке? Пусть сначала заведет внучек — при двух-то холостых сыновьях. А мы тем временем не на крысе ездим[2]. Авось и придумаем, как вытащить мальчишку в Аравинт.

Ну вот — Элен уже плачет! Кармелита в два счёта пересекла комнату, обняла девчонку. Сама бы выревела все глаза — помоги это вернуть Алексиса или Анри. Или обоих. Пусть хоть оба любят других — лишь бы жили! Ревела бы сутками, траур не снимала.

Так ведь не поможет.

Вот и Кевин Контэ пропал без малого два года как, а сестра всё ждет. Ох, горе наше бабье горькое!

2

Анри никогда не верил в благородство, мужество и душевную красоту обитателей всевозможных Подземных, Пляшущих и Призрачных Дворов. Но романы о воровском мире читал. И, наверное, они всё же повлияли. Иначе с чего он ждал горбуна, карлика или вообще жуткого урода?

А король Призрачного Двора оказался красавцем. Да еще и явным бывшим патрицием или всадником. Чудеса, да и только. Это что же должен совершить квиринский аристократ, чтобы оказаться вне закона?

Поппей Август одним видом вызывает непреодолимое отвращение — еще прежде, чем представится. И при всём аристократизме Призрачный Король должен показаться гаже всех подданных дикарского Двора.

Не показался. Просто — непонятен.

— Приветствую вас, граф. — Король уселся на специально принесенное роскошное кресло.

Очевидно, это полагается считать троном. Все прочие, включая гостей, продолжают сидеть на плащах. На шкурах.

— Приветствую вас, — наклонил голову «граф».

«Герцогом» собеседник не «оговорился» — уже хорошо.

«Вашим величеством» Анри называть главаря не собирался. А имени всесбродно избранному королю Призрачного Двора не полагается.

— Я должен порадовать подданных! — широким жестом махнул монарх оборванцев на веселое сборище. Пока еще только полупьяное. Развлекается в меру собственного разумения и вкусов. И уже достаточно хлебнуло, чтобы не стесняться гостей. — Они радуются, когда лицезреют меня!

Второй взмах королевской длани подданные всё же соизволили заметить. И в меру восторженно взвыть.

— А потом мы будем говорить, граф. О многом. А пока ты и твой друг — пейте, ешьте. Вы — наши дорогие гости. И еще больше половины ночи никто не ждет вас в казарме.

3

А это еще что за вопли во дворе? Неужто — накликала? Кто-то в самом деле угодил в костер?!

Да нет, от боли орут не так.

Дети уже не носятся по двору. Взволнованной ватагой окружили только что вернувшегося товарища. Великовозрастные дети… от тринадцати до двадцати с хвостиком. В случае опасности вмиг станет ясно, кто старше. Одни заслонят других. Так уже было.

Впереди всех — Виктор. Как раз полуобернулся к материнскому окну.

Источником радостного визга оказалась, конечно, ее собственная дочурка. Девица Зордес-Вальданэ чернооким вихрем пронеслась через двор. И в полном восторге повисла на шее едва успевшего соскочить с коня Грегори Ильдани.

Надо бы отучить… хотя зачем? Гор не протестует, а Белла подрастает. Покойный Арно был бы не против, они с Алексисом дружили…

Смахнуть непрошенную слезу. Герцогиня Вальданэ не плачет — никогда.

Кармэн в последний раз провела ладонью по волосам Элен и быстро глянула в зеркало. Зря о себе «не первой молодости» — хороша! А дополнительных красивостей не нужно. Мать не должна затенять дочь. Хотя и пугать своим видом — тоже.

Смотри, Грегори! Арабелла в зрелые годы будет красавицей. Да и сейчас уже ненамного отстает от матери. Совсем ненамного.

Догоняет. И это — просто прекрасно.

Кармелите приходилось выдавать замуж и самых безнадежных девиц. И совсем неплохо. Но дочка — ее чернокудрое буйногривое чудо! — заслуживает лучшего! Кого выберет сама.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И, похоже, уже выбрала.

В комнате перед зеркалом Кармэн еще была заботливой опекуншей и любящей матерью. Но во двор навстречу Грегори уже спустится племянница правящего государя. Ибо сын Арно ездил как раз на аудиенцию к государю. И не подумавшему пригласить в столицу вышеупомянутую племянницу.

А вернувшись, Гор не кинулся обнимать Виктора. И не кружит по двору Белочку. Значит…

Значит, хороших новостей не предвидится. Впрочем, особо плохих — тоже. Иначе Грегори и Виктор уже летели бы, обгоняя друг друга, к матери и кузине. Перепрыгивали ступеньки.

Гор выглядит усталым. А вымученная улыбка при виде сияющей Беллы сказала всё. Ну раз дочка — единственное, что делает его сейчас счастливее… Это — хорошо, даже если всё остальное — плохо.

Впрочем, при виде самой Кармэн Грегори и вовсе просиял. Почти. Скопировал радостную улыбку Элгэ.

— Кузина, я должен с вами поговорить! — выпалил он, широко шагая к ней.

Виктор и Белла — по бокам.

— Идем, Гор. Виктор, проводи друга.

От сына у нее государственных секретов нет. Всё равно ему Грегори сам всё выложит. Мальчики дружили и раньше — гибель отцов сделала их братьями.

Не приглашенная дочь с хмурым видом зашагала следом.

— Арабелла, помоги Александре написать сонет о рыцаре и розе.

— Ненавижу сонеты! — выпалила дерзкая девчонка.

Вся в мать! Сама такую вырастила.

Как сверкает черными глазищами! И как уже сейчас хороша! Гор непременно должен заметить столь непосредственную прелесть. Устроить, чтобы обернулся?

А особенно хороша будет — если посадить рядом с Алексой Илладийской. Прости, Александра. Когда здесь будет Витольд — Кармэн спрячет всех красоток и сама спрячется. Но сейчас ты нужна, какая есть.

— Арабелла, — улыбнулась коварная мать, — вряд ли тебе будет интересно слушать о здоровье твоего двоюродного деда.

Дочь это не обманет, но прислушаться она должна. Возможно.

— Белла, завтра приезжает виконт Витольд Тервилль. Александре нужен сонет! — строго нахмурила брови Кармэн.

Подействовало. Не тон, а упоминание о несчастной Алексе, что без сонета (и Витольда!) ну просто умрет…

Не менее несчастная дочь жестокой Кармелиты поплелась в беседку выполнять долг подруги. Вместе мучить бумагу и чернила.

Там Арабеллу и найдет потом Гор. Их обеих.

А сонеты к завтрашнему дню великолепно настрочит Элгэ. Увы, витающая в облаках Александра обожает куртуазную поэзию. Арабелла с ее подростковыми замашками — ненавидит. Но стихи они пишут одинаково. «Розу» срифмуют только с «мимозой». А «рыцаря» (если повезет) — с «птицей».

Но дочь будет сочинять сонеты. Потому как государственные интриги — даже аравинтские — не для четырнадцатилетних.

Элгэ… Вот ее Кармэн посвятила бы во многое. Особенно учитывая, что о половине девушка догадывается сама. А изрядную часть оставшегося успел разболтать Виктор.

Но здесь нужна беседа наедине. Взять с собой герцогиню Илладэн и не взять родную дочь — значит так Беллу оскорбить…

А жаль. Элгэ — не глупее Эстелы Триэнн. Покойный герцог Алехандро знал, что делал, назвав дочь именем древнеилладийской богини мудрости. А Кармэн с удовольствием выдала бы девушку за Виктора. Тем более, и он вряд ли против. Да и Алексис поговаривал еще при жизни…

Давно бы им уже пора… Пока девочку Лоренцо не увел. А он хоть и староват, но Элгэ чем старше сама, тем больше тянется к умным мужчинам.

Впрочем, не строила ли герцогиня Вальданэ те же планы и в отношении Эстелы, закрыв глаза на ее банджаронское происхождение? Потому как лучше умная и красивая союзница, чем знатная курица с гонором.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Увы, Эста при всём ее уме по уши влюбилась в красавчика Конрада Эверрата. А у него в каждом доме по зазнобе. Как когда-то у Алексиса.

Обернувшись к мальчишкам, Кармэн ободряюще улыбнулась. Мать должна быть сильной — иначе падут духом и остальные. А этого допускать нельзя.