Похищенный рай - Жаклин Рединг

Дант сделал паузу, старательно подбирая нужные слова. До сего дня ему еще ни разу не приходилось вести столь серьезный разговор с женщиной. И ему очень не хотелось допустить сейчас какую-нибудь досадную ошибку.

— Одним словом, я хочу сказать, что больше не желаю разлучаться с вами, Джиллиан. И если вы согласитесь стать моей женой, я сочту себя самым счастливым мужчиной на всем белом свете.

Наконец-то он объяснился. Эта мысль не давала ему покоя с той самой минуты на балу во дворце, когда Джиллиан сказала ему о том, что ее хотят выдать за Гаррика Фитцуильяма. Дант не мог ее терять, А отсюда и выход: женитьба.

Он молчал, ожидая ее ответа.

— Джиллиан?

Дант скосил на нее глаза. Ресницы ее были опущены, дыхание было ровным и размеренным. Он улыбнулся. Все-таки заснула. Несколько раз в карете, уже начиная клевать носом, девушка через несколько мгновений вздрагивала и говорила, что это ничего, она нисколько не устала и ей совсем не хочется спать.

Вечное стремление доказать силу воли — этим качеством Джиллиан Дант восхищался больше всего. Точно так же она боролась с растерянностью в первый день их знакомства, когда проснулась в Уайлдвуде, на постели его матери, и поняла, что лишилась памяти. И именно благодаря такой настойчивости ей удалось освоить столь неудобный для женщин музыкальный инструмент, как бас-виола.

Дант сел поудобнее и сам заснул с улыбкой на губах.

Карета остановилась возле постоялого двора «Золотой гусь» сразу после восхода луны.

— Мы здесь заночуем, — сказал Дант, — а завтра будем спать уже в Уайлдвуде.

Дант не был уверен в том, что хозяин постоялого двора принял их за супружескую пару, но, наученный жизнью, старик, по крайней мере не задавал никаких вопросов. В любом случае он мог предложить им только одну комнату на двоих, ибо на постоялом дворе их было только две и вторая уже была занята каким-то джентльменом.

— Зато это наша лучшая комната, милорд, — сказал старик. Его звали Кратч, и он ходил с черной повязкой на глазу. Открыв дверь в комнату, он первым делом зажег подсвечник, стоявший на сундуке у самой двери. — Мы можем принести ужин сюда, если хотите. Можно, конечно, поесть и внизу, но как бы ребята не забаловали после нескольких кувшинчиков эля.

Дант кивнул;

— Очень хорошо, мистер Кратч. Принесите сюда. Джиллиан осмотрелась. Комната была на удивление опрятной. Постель выглядела свежей и была, похоже, без клопов. На грубом деревянном столе у окна, выходившего на двор, красовалась ваза с цветами. Вода в тазу была чистой.

— Что-нибудь еще, милорд? — спросил хозяин. Дант оглянулся на Джиллиан.

— Миледи?

— А можно будет принять ванну?

— Разумеется, — ответил хозяин и пошел к двери. — Я скажу Маргарет, это моя жена, чтобы она живо подогрела воды. Она только-только сварила лавандовое мыло, я могу распорядиться, чтобы вам принесли кусок.

— Спасибо, мистер Кратч.

Дверь за стариком закрылась, а Джиллиан все стояла и смотрела на нее. Наступила неловкая пауза. Девушка понимала, что ей нужно что-то сказать, но в голову лезли такие мысли… Значит, им придется спать на одной постели? Она представила себе, как проснется утром в объятиях Данта — хотя отдавала себе отчет в том, что не должна даже задумываться об этом, — и испытала прилив возбуждения.

Наконец заговорил сам Дант:

— Комнатка такая маленькая. Увы! Я впервые останавливаюсь здесь, так что не знал. Но ничего. Вы, конечно, ляжете здесь, а я пойду на конюшню к Стабсу.

— Нет.

Дант посмотрел на нее.

— Мы ведь уже не чужие люди, Дант. А кровать довольно широкая. На ней хватит места нам обоим. В карете и то было теснее, наверное. И потом, я доверяю вам, как никому другому. Словом, мне будет гораздо спокойнее, если вы останетесь здесь.

Дант был потрясен и в первую минуту даже не знал, что ему ответить на это. Она доверилась ему… «И я не имею права обмануть ее доверие».

Они молчали. Обоим было неловко. Спустя несколько мгновений в дверь постучали, и Дант пошел открывать.

— Мы принесли ванну для леди, — сказал молодой парнишка, которому было на вид лет пятнадцать.

Ему помогал другой такой же. Они занесли в комнату небольшую лохань, которая внешне годилась скорее для стирки белья. Потом один из них достал кусок мыла.

— Миссис Кратч велела передать вам. Вода уже почти согрелась, мы сейчас принесем. И они ушли.

— Я спущусь вниз, пока вы будете принимать ванну, — сказал Дант и ушел вслед за ними.

Дант сидел в битком набитом зале на первом этаже, неподвижно глядел на огонь в камине и поглаживал рукой кружку эля, который оказался сильно прокисшим. Он сидел и изо всех сил пытался отогнать от себя мысленный образ, видение, которое упрямо лезло ему в голову: обнаженная Джиллиан сидит в ванне у камина, отблески огня ласкают ее кожу, а вода стекает ручейком между грудей, по напряженным соскам, вниз по животу…

— Хотите что-нибудь еще, милорд? Перед ним неожиданно выросла служанка. Наклонившись взять пустой кувшин из-под эля, она нагло сунула свой бюст Данту прямо под нос.

Дант заерзал на стуле, пытаясь как-то ослабить то дикое напряжение, которое возникло у него от мыслей о Джиллиан. Он молча выждал, пока девушка вытрет тряпкой и без того чистую поверхность стола.

— Еще кувшинчик? — предложила она.

— Нет, — сказал Дант. Он поднялся из-за стола и дал служанке шиллинг. — Спасибо, эля с меня достаточно. Попросите мистера Кратча принести нам наверх вместе с ужином бутылку красного.

…Дант задержался перед дверью в комнату, прислушиваясь. Он думал услышать плеск воды, но не услышал ничего.

— Джиллиан?

Через несколько секунд задвижка щелкнула, и дверь открылась.

— А я уже думала, что вы все-таки решили податься на конюшню, милорд, — проговорила Джиллиан.

Дант замер на пороге, не спуская с нее глаз. Она отошла к камину, села на стул перед ним и стала сушить полотенцем волосы, мокрые после ванны. Вот она запустила пальцы во влажную густую волну и откинула ее с лица. На ней не было ничего, кроме ночной сорочки, и от нее пахло лавандой.

Дант натужно вздохнул.

— Я могу вернуться позже, если вы еще не закончили…

— Нет-нет, я уже все. К тому же миссис Кратч с минуты на минуту принесет наш ужин. — Она обернулась к Данту и улыбнулась. — Вы можете снять камзол, если, конечно, не думаете спать в нем.

Дант снял камзол и повесил его на спинку стула. Затем он вновь посмотрел на Джиллиан и оцепенел. Она выпрямилась перед камином, и под сорочкой ясно угадывались все линии ее тела: стройные ноги, бедра, груди… В комнате как будто стало жарче.

В дверь постучали. Это пришла хозяйка.