Красный тайфун (СИ) - Влад Савин

Ну вот, и тут война! Посты с передовой доносят, что слышат с той стороны шум боя, причем приближается к нам. Нас по тревоге подняли — передний край, как по уставу положено, пехота держала, 66я стрелковая дивизия, 18го гвардейского корпуса, которому и мы были приданы в оперативное подчинение. Мы выдвинулись, в полной боевой. Что гоминьдановцы решат нас на прочность попробовать, это вряд ли, все ж союзники официально — а вот что не все японские войска в Китае, особенно в удаленных районах, сложили оружие, было фактом, так может кто‑то из самураев не навоевался еще?

И выходит как раз на наш участок целая делегация, с белым флагом, как положено. Что я удивлен был, увидев, это мягко сказано: старший назвался, «товарищ Фэнь», коммунист — а рядом с ним, японский офицер! Причем этот Фэнь по — русски говорит очень даже хорошо — «Коминтерн, Москва, двадцать пятый год». Оказалось — на гоминьдановской территории чанкайшисты за наших, коммунистов, взялись всерьез — хватают, бросают в тюрьмы, расстреливают. А японцы и в самом деле из числа неразоруженных — объявил их Император о капитуляции, ну а сдаваться кому, нас и американцев рядом нет, а китайцы самураев в плен брать не будут. Чему я верю, поскольку видел сам еще в Маньчжурии — идет толпа пленных японцев, охраняемая чисто символически, едва десятком наших солдат, а вдоль дороги китайцы толпой, наш конвой уважают, но стоит какому японцу от строя отстать, тут же на него набрасываются, и нет самурая! Так что сидели японцы в Китае в гарнизонах, сохраняя нейтралитет и ожидая, кто их по правилам в плен возьмет… и досиделись! Три дня назад прибыла целая дивизия армии Чан Кай Ши, и разговоры пошли, что разоружать и расстреливать одинаково будут, японцев с коммунистами рядом — так вчерашние враги как‑то сумели договориться! Хотя я слышал, что как раз «красные» с японцами воевали мало, все ж Советский район, где власть КПК, сильно к западу был, не дошли самураи до Шэньси, так что нечего было особенно им делить.

И японец говорит — а капитан — пограничник переводит — «мы знаем, что вы, русские, убийства своих не прощаете. Но тогда вы должны оценить и помощь, жизни двух тысяч китайских коммунистов, которых мы проводили до границы». Хотя как посчитали после, было там не две тысячи, а полторы с хвостом, и не все члены КПК, а еше и семьи, и просто попутчики, сочувствующие, присоединившиеся — кто от власти Чан Кай Ши ничего хорошего не ждал.

А с той стороны стрельба усиливается. И японец говорит — что воины Микадо храбры и умелы, но у них мало боеприпасов. И он будет очень благодарен уважаемому русскому генералу, если его людей и китайцев впустят на советскую территорию — пока не поздно. Товарищ Фэнь поддерживает.

На карту смотрю, и принимаю решение. Вот тут место удобное — долина меж двух высоток, очень удобно там перекрестным огнем накрыть, если какая провокация. У нас людей меньше, зато артиллерии и танков достаточно. Да и в пехотном бою японцы нам не противники, проверено уже. Тем более условие будет — чтоб все оружие клали сразу по переходе границы. Тьфу, «демаркационной линии» — но вот все у нас ее «границей» называют.

Самоходки выдвинули на фланги. Проход обозначить — что между ними можно, а вот за них, только тем, кому мы дозволим. Первыми шли китайцы, гражданские, без оружия, были среди них и женщины с детьми. Японцы отходили последними, в боевом порядке, даже раненых своих уносили. Чанкайшисты же оказались понятливыми, не сунулись — хотя мы готовы были, если не поймут, огнем отсечь.

Дальше — как положено, и как обещали. Оружие собрали, японцев и китайцев (раздельно) распихали в склады товарной станции, в пяти километрах от нас. Из корпуса одобрили, обещали вагоны прислать — поедут самураи на стройки советского народного хозяйства, ну а китайские товарищи (личность товарища Фэня вечером подтвердили) к себе в Шэньси, или еще куда, ну это уже не моя забота. Разобрались?

На следующий день — приезжают «белые». Виллис с начальством, американский броневик, три грузовика с полусотней солдат. И чего вам у нас надо, в таком количестве?

Требуют от нас, чтобы мы вернули им японцев (хотя на этом особенно не настаивали), и «преступников — предателей» (а вот этих требовали очень упорно!). Для чего и прихватили солдат — это, оказывается, конвой. Солдаты сытые, здоровые, форма новенькая, даже необмята, американские каски, автоматы — если бы не раскосые рожи, то можно было бы за американцев принять! А офицер держится нагло, как хозяин — и даже пытается угрожать! Ну я им и выдал (оказавшись, так получилось, старшим по званию на «переговорах»).

— Я подчиняюсь приказам только своего, советского командования. Все прочие — мне не указ. И у меня приказ, вот эту территорию, вот по эту границу, оборонять от любых посягательств. Все, что тут находится — во власти нашей, а не вашей. Не нравится — можете жаловаться кому угодно. Пусть ваш Чан пишет в Москву — если там согласятся, пожалуйста! А пока прошу покинуть территорию. И скажи своим гаврикам, чтобы за оружие не хватались, ради их же здоровья!

Они там у машин толпятся, посреди деревенской улицы. А тут рядом мой командирский Т-54, и еще две самоходки из первой батареи как бы случайно встали, стволы на китайцев нацелив. И автоматчики из охраны штаба заняли позиции во дворах. Так что, одно слово — и не будет гоминьдановцев. Чего тут непонятного?

Офицер однако упрямый. Или ему сказали, что если с успехом не вернешься, то секир — башка? Предлагает подняться на тот холмик, откуда видна сопредельная территория. Ладно — отчего бы и не согласиться, тем более что там наш НП? Идем туда, китаец на часы смотрит, с торжествующим выражением на морде. Что он там чирикает — «было условлено, что если мы через час не вернемся, то…». А вот что, мы сейчас и посмотрим!

Ну и картина! Китайцы что, решили Бородинское сражение переиграть? Из‑за горизонта показались, маршируют, а вот и артиллерия их, занимает позиции, колесо к колесу, подивизионно! Даже танки вижу — ну это несерьезно, легкие американские «стюарты», и всего десяток! А вот бронетранспортеров побольше, в боевых порядках… а чего вы грузовики туда же поставили, идиоты? Психическую атаку решили разыграть, как я помню, немцы под Харьковом, так тогда шло на нас три сотни их танков с «тиграми» впереди, и не меньше двух полнокровных полков мотопехоты, и то мы тогда заставили фрицев кровью умыться — а еще, японцы так любили развлекаться возле нашей границы в сорок первом, нервы наши испытывали на крепость, ну и что с самураями стало теперь, ведь не забываем мы ничего, всегда после приходим, чтобы расплатиться! И если эти не понимают — ну тем хуже для них, надвигается орда (числом явно побольше дивизии) медленно, так что и у нас давно все к бою готово… вот телефон уже хрипит, «сокол, я гвоздика» — это дивизион «катюш» на позициях развернулся, целеуказания запрашивет, вот начнется сейчас мясорубка — господи, и кто ж столько трупов будет хоронить? Ну и что ты, китайская рожа, хотел нам показать — этот цирк?

А он щебечет — вы что, не понимаете, что сейчас станете виновником войны между нашими государствами? И отчего вы смеетесь?

— Да как же не смеяться? — отвечаю — переведите ему, что мы все через такую страшную войну прошли, какой никогда еще не бывало на земле. После нее самураев, с которыми вы тут четырнадцать лет возились — нам хватило, лишь на месяц размяться слегка. И это ты нас — войной пугать будешь? Короче, передай своим — всю падаль, сколько мы сейчас накрошим, вы сами будете убирать, чтоб у нашей границы не смердело. И еще, после с вашего Чана уплатить потребуем, за потраченные на вас боеприпасы и солярку.

Ну он и скатился к своим! Рванули назад, на ту сторону — только грязь из‑под колес летит. Понимал ведь, что как начнется, он первый кандидат в мертвецы? А нам тоже позицию сменить — все ж видел этот наш НП? Нет, не стоит — уж очень тут обзор хорош, и блиндажик укрытый, а калибры у них, насколько видно отсюда, три дюйма, максимум сто пять, только прямое попадание опасно. А первым залпом без пристрелки хрен накроют, а второго залпа им сделать не дадут — идиоты, это кто ж сейчас артиллерию на виду у противника ставит, впрочем вы же с закрытых позиций наверняка не умеете стрелять? У нас кроме «катюш» (что для неокопавшегося противника на открытом месте, сущий ад) еще и гаубичный дивизион и минометчики — до ближних китайских батарей даже они достанут! А десяток легких «стюартов», и с полсотни броневиков, против батальона тяжелых танков и полка 122мм самоходок, это даже не смешно — наши калибры их тонкую броню даже при близком разрыве осколками пробивают, а прямое попадание просто разносит коробочку в пыль, и за прицелами у нас все фронтовики, мазать не будут. После, пехоте по открытому полю атаковать, без артиллерийской и танковой поддержки, это особо изощренное самоубийство — самураи наверное, рискнули бы, и может даже кто‑то до наших позиций и добежал, но китайцы в излишней храбрости никогда не были замечены, это у них ведь говорят, «из хорошего железа не делают гвоздей, а из достойных людей, солдат». Так что, не блефовал я — стоит мне приказ отдать, и не будет там, впереди, на поле, ничего живого — кто от снарядов уцелеет, тех на гусеницы намотают, когда мы в контратаку пойдем, тяжелые танки в первой линии, самоходки во второй, «катюши» и гаубицы поддержат — и все это против толпы китайского пехотного мяса, уже прореженного артподготовкой! Научены мы, если уж начнется, то чтобы недобитых не оставлять, которые могут завтра на нас снова!