Второй раунд - Андрей Поповский

— Знаешь, что я понял? Гад ты, вот и все. Еще и Закира сюда приплел, — Егор презрительно сплюнул в сторону. — Жаль только, что это не дошло до меня раньше. Я столько лет тебя за лучшего друга считал, а ты все это время учет вел, кто сколько сделал и кто кому чего должен. Ты всех своих друзей сначала разводишь, а потом подставляешь, и в этом вся твоя гнилая суть. В общем, вот что я тебе скажу. Сделай так, чтобы это дело с кредитом меня больше не касалось. Делай что хочешь, воюй с банком или отдай ему деньги, но меня ты больше не трогай. Если это дело меня еще как-то коснется, то я потом за это спрошу именно с тебя. Именно ты меня в него втравил, именно ты не хочешь отдавать деньги банку, хотя сейчас такая возможность есть. Значит, тебе за все и отвечать.

— Это как понимать? Ты мне что, угрожаешь? — густые черные брови Марика сдвинулись, а указательный палец правой руки хищно застыл на курке пистолета.

— А понимай как хочешь. Мне это теперь абсолютно все равно.

Егор повернулся и решительно зашагал по полю по направлению к видневшимся вдалеке городским кварталам. Ветер отчаянно рвал его тонкую рубашку, и вскоре на плечи парня упали первые крупные и теплые капли летнего дождя.

Марик смотрел ему вслед и, кусая губы, боролся между двумя крайностями — побежать и вернуть навсегда уходящего друга или пристрелить его к чертовой матери. Но возобладало третье. Он грязно выругался и, спасаясь от ливня, припустившего вовсю, побежал к машине. «Девятка», взревев мотором, рванула в город.

Вымокший до нитки Егор, медленно шел по полю к городу, растаявшему за стеной ливня, и ловил губами теплые капли дождя. В Москве его ждала Лина. Вся жизнь начиналась заново.

Глава 36

В этот же момент Аркадий Георгиевич тихонько постучал в дубовую дверь и вошел в шикарно обставленный кабинет хозяина дома, расположенный на втором этаже. Константин Эдуардович стоял рядом с огромным письменным столом, расположенным у большого, чуть приоткрытого окна и задумчиво смотрел на плотную стену дождя.

— Что делать с ними будем, Костя?

В частной обстановке начальник службы безопасности мог позволить себе некоторое панибратство со своими шефом.

— А что тут делать? — вздохнул банкир. — Деньги они не вернут, это ясно, а я не могу сейчас все это дело спустить на тормозах. Сам знаешь, мне перед уходом все надо подчистить так, чтобы потом никто не смог придраться. Пусть сумма и небольшая, но мало ли как на это потом в Москве посмотрят, если я сейчас все замну. И вот ведь что обидно!.. Если бы эти деньги первоначально планировалось похерить, то мы оформили бы их совсем по-другому, допустим, как кредит на фермерское хозяйство, а потом списали бы все на неурожай или на град, и тогда хрен бы кто подкопался. А тут я ведь твердо рассчитывал на то, что эти сучата поганые меня не подведут, и оформил кредит в белую. Посылать сейчас к ним нашу цхинвальскую бригаду выбивать деньги я не могу. Тут ведь мой племянник напрямую замешан. Он конечно дурак, но все же родная кровь. Мало ли как все может закончиться. Они парни молодые, глупые, полезут в драку, тут-то их наши боевики и перестреляют к чертовой матери. Давай дадим им еще один шанс. Подождем две недели, а потом, если они не вернут деньги, подадим заявление в прокуратуру. Пойдем по официальному пути. Пусть за все ответит этот подставной директор. Деньги мы, конечно, не вернем, но зато наверху нам никто не скажет, что мы кого-то тут покрывали. Слава богу, что документально Виталик там никак не проходит. За все ответ держать будет тот дурак-директор. Жаль, конечно, этого мудака Марика безнаказанным отпускать, но ничего, я ему весь кислород в республике перекрою. Он у меня больше ни в один банк не сунется, чтобы по пути ему его поганый нос не прищемили!

— Мудрое решение, Костя. И волки сыты, и овцы целы, — усмехнулся начальник службы безопасности.

Через полтора месяца Егор с объемистой сумкой в руках, поднимался по трапу самолета, вылетавшего из Беслана в Москву. Август в этом году выдался особенно жарким, и полуденное солнце безжалостно жалило тех, кому по необходимости или по долгу службы приходилось находиться на солнцепеке.

Найдя свое место, Егор закинул сумку наверх и сел около иллюминатора. Жара в салоне не доставляла ему особых неудобств, поэтому он, пристегнувшись и ремнем безопасности, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

Последние полтора месяца дались ему нелегко. Эйфория первых дней, захлестнувшая его после выхода из бригады и разговора с банкиром, вскоре сменилась заботами о хлебе насущном.

Оставшись один, Егор оказался без копейки и без перспектив на какую-нибудь более или менее сносную работу в республике. Да он уже и не хотел оставаться дома, всей душой рвался в Москву, к Лине. Но приехать туда без гроша в кармане и жить первое время, пока он не найдет достойную работу, на деньги, заработанные любимой девушкой, ему претило. Он и так взял у нее взаймы, чтобы вернуться вместе с Виталиком домой. Не так он был воспитан, чтобы жить за чужой счет, пусть даже и временно. Поэтому Егор занялся поисками временной работы, чтобы получить хоть какие-то деньги.

Немного поколебавшись, он решил продать оружие, оставшееся у него. Егор обратился к Коту и Графу, с которыми у него сохранились приятельские отношения, и попросил их помочь ему в продаже автомата Калашникова и пистолета ТТ.

Он встретился с ними около отцовского гаража, в подвале которого теперь прятал оружие, чтобы больше не пугать маму.

— Никаких вопросов братан, сделаем, — обнадежил его Кот, услышав просьбу.

У шустрого и предприимчивого Кота были неплохие завязки среди торговцев оружием.

— Но здесь будет маленькая проблемка. Все дело в том, что после разграбления оружейных складов и войны с ингушами у нас в республике этого добра навалом, и нормальных денег за свои стволы ты не получишь.

— Кот, отдай за то, что дадут. Мне сейчас деньги сильно нужны, — махнул рукой Егор.

— Ладно, ты подожди пару недель, а я постараюсь спихнуть твои стволы подороже, — пообещал Кот.

— Спасибо.

— Да ладно, не за что, — Кот дружески хлопнул Егора по плечу. — Ты всегда с нами общался запросто, не то что Марик с его начальственными замашками. Честно говоря, мы с Графом тоже подумываем о том, что бы выйти из бригады. Может, давай вместе что-нибудь замутим?

Граф одобрительно кивнул, подтверждая слова друга.

— Насчет выхода из бригады — это дело ваше, пацаны. Смотрите и думайте. Я вот в свое время, не додумал, и теперь никто не знает, как все это закончится, — пожал плечами Егор. — А насчет совместных дел — я с этим полностью завязал. С меня хватит.

— Как знаешь, — с сожалением вздохнул Граф. — А то, глядишь, вместе мы бы утерли нос Марику.

— Да ну его, этого Марика, вместе с его поганым носом, — брезгливо поморщился Егор.

Кот взял в руку спортивную сумку с оружием.

— Жаль, ну да ладно… Все, пока. Мы побежали. Я заскочу к тебе через недельку-другую, чтобы деньги завезти и рассказать, что там к чему.

— До встречи.

Кот заехал через десять дней и завез Егору семьсот долларов.

— Извини, больше выручить не смог, — смущенно оправдывался он, вручая тоненькую стопку стодолларовых купюр.

— Да ладно, — улыбнулся Егор. — Наоборот, спасибо тебе. Я, честно говоря, и на это не рассчитывал.

В эти же дни Егор встретился с Беко. С ним у него всегда были хорошие отношения. Зная предприимчивый характер Славика, он был уверен, что тот поможет ему с деньгами. Они встретились у Беко дома.

— Знаешь, мне, вообще-то, нужен надежный человек, чтобы выполнять кое-какие поручения на выезде, — ответил Егору Славик, выслушав просьбу помочь с работой. — Тебя я знаю хорошо, так что присоединяйся.

— Славик, ты меня немного не понял, — покачал головой Егор. — Я не нанимаюсь к тебе на постоянную работу и вообще не хочу задерживаться здесь надолго. Мне нужна только временная работа, приблизительно на месяц-другой. Нужны деньги, чтобы уехать в Москву и продержаться там первое время.

— На месяц? — задумался тот. — Если на месяц, то давай-ка сделаем так. Ты скатаешься в Волгоград, сопроводишь туда фуру с водкой и проследишь за ее продажей, за это получишь десять процентов прибыли. Это приблизительно тысяча долларов.

— Идет, — легко согласился Егор.

— Смотри, понравится, может, и останешься, — самодовольно усмехнулся Беко.

— Нет, не останусь. Мне в Москву ехать надо.