О мышах и людях. Жемчужина. Квартал Тортилья-Флэт. Консервный Ряд - Джон Эрнст Стейнбек
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пилон неодобрительно осмотрел грязные лохмотья Пирата.
– Завтра, – сказал он строго, – ты возьмешь семь лишних монет и купишь себе на них приличную одежду. В обычное время можно ходить и так, но нехорошо, если в такой праздник ты явишься в церковь, одетый словно последний нищий. Это не сделает чести твоим друзьям.
Пират ответил ему сияющей улыбкой.
– Завтра я все сделаю, – обещал он.
На следующее утро, выполняя свое обещание, он отправился в Монтерей. Он сделал покупки с большим тщанием и торговался так умело, что трудно было поверить, будто в течение двух лет он ничего не покупал. Он с торжеством вернулся в дом Дэнни, неся огромный шейный платок в малиновую и зеленую клетку и широкий пояс, щедро усаженный драгоценными камнями, сделанными из стекла. Друзья одобрили его покупки.
– Но в чем ты туда пойдешь? – растерянно спросил Дэнни. – Через дырки, которые ты прорезал в башмаках, чтобы они не давили на твои мозоли, видно пальцы. У тебя ничего нет, кроме рваного комбинезона. Даже шляпы нет.
– Придется нам одолжить ему одежду, – сказал Хесус Мария. – У меня есть пиджак и жилет. У Пилона – прекрасная шляпа его отца. У тебя, Дэнни, есть рубашка, а у Большого Джо – его замечательные синие штаны.
– Но ведь тогда мы не сможем пойти в церковь, – запротестовал Пилон.
– Это не наш подсвечник, – сказал Хесус Мария. – Отец Рамон навряд ли скажет что-нибудь хорошее о нас.
В тот же день они отнесли сокровище к священнику. Он выслушал рассказ о больной собаке, и взгляд его смягчился.
– …и вот, святой отец, – говорил Пират, – лежит эта хорошая собачка, а нос у нее совсем сухой, и глаза точно бутылочное стекло, которое выбрасывает море, лежит и стонет, потому что ей больно внутри. И вот, святой отец, я обещал святому Франциску проработать тысячу дней и купить ему золотой подсвечник. Он ведь мой святой. И тут произошло чудо, святой отец! Потому что собачка три раза вильнула хвостом и сразу начала поправляться. Это ведь святой Франциск сотворил чудо, святой отец, ведь правда?
Священник серьезно кивнул.
– Да, – сказал он. – Это чудо сотворил наш добрый святой, Франциск Ассизский. Я куплю за тебя этот подсвечник.
Пират очень обрадовался, потому что не всякому по его молитве ниспосылается истинное чудо. Если бы об этом узнала Тортилья-Флэт, Пирата стали бы уважать там куда больше. Его друзья уже посматривали на него с некоторым почтением. Они по-прежнему невысоко ставили его интеллектуальные способности, но теперь они знали, что за его скудоумием стоят вся мощь небес и все силы святых.
Они шли к дому Дэнни, а следом за ними шли собаки. Пират чувствовал, что он омыт золотой влагой благодати. По телу его пробегала сладостная дрожь. Друзья его тоже радовались при мысли, что сберегли в целости эти деньги, потому что тем самым и они обрели чуточку святости. Пилон испытывал большое облегчение, что не украл тогда клад Пирата. Кто знает, какие страшные беды постигли бы его, если бы он присвоил четвертаки, принадлежавшие святому! Все друзья притихли, словно находились в церкви.
Пять долларов, вырученные за вещи с катера, давно уже жгли карман Дэнни, но теперь он знал, что с ними делать. Они с Пилоном отправились на рынок и купили там семь фунтов жареного мяса, мешочек лука, хлеб и большой кулек сладостей. Пабло и Хесус Мария сходили к Торрелли за двумя галлонами вина и не выпили ни капли на обратном пути домой.
В этот вечер, когда затопили печку, на стол были поставлены две свечи, и друзья принялись пировать. Это был банкет в честь Пирата. Сам Пират держался с большим достоинством. Правда, он все время улыбался, даже когда ему следовало бы сохранять серьезный вид. Но с этим он ничего не мог поделать.
После того как они съели все, что могли съесть, они откинулись на спинки стульев, медленно прихлебывая вино из банок. «Дружочек», – называли они Пирата.
Хесус Мария спросил:
– А что ты чувствовал, когда это случилось? Когда ты обещал подсвечник и собака начала поправляться, что ты чувствовал? Тебе было ниспослано какое-нибудь видение?
Пират напряг память.
– Да нет, как будто не было… А может, у меня и было маленькое видение… может, я и видел святого Франциска в воздухе, и он сиял, как солнце…
– Ну, этого ты бы не забыл! – заявил Пилон.
– Да… Я, кажется, помню… Святой Франциск посмотрел на меня… и он улыбнулся, потому что он добрый святой. Тогда я понял, что свершилось чудо. Он сказал: «Не обижай собачек, чумазый!»
– Он тебя так назвал?
– Ну, ведь я и был чумазый, а он не из тех святых, которые врут.
– По-моему, ты вовсе ничего этого и не помнишь, – сказал Пабло.
– Может, и не помню… Только мне кажется, что помню… – Пират был пьян от счастья, от гордости и от всеобщего внимания.
– Моя бабушка видела Пресвятую Деву, – сказал Хесус Мария. – Она была при смерти, и я сам слышал, как она крикнула: «Охей! Я вижу Матерь Божью! Охей! Благодатная моя Мария!»
– Некоторым дано видеть такие вещи, – заметил Дэнни. – Мой отец был не очень хорошим человеком, но он иногда видел святых, а иногда всякую пакость. Все зависело от того, был ли он в ту минуту хорошим или плохим. А у тебя бывали другие видения, Пират?
– Нет, – сказал Пират. – Я их боюсь.
Друзья долгое время вели себя очень чинно. Они знали, что в этот вечер они не одни. Они чувствовали, что сквозь стены, и окна, и крышу на них устремлены очи святых.
– В воскресенье твой подсвечник будет уже там, – сказал Пилон. – Мы не сможем пойти, потому что наша одежда будет на тебе. Я не говорю, что отец Рамон назовет тебя по имени, но, может, он скажет что-нибудь про подсвечник. Постарайся запомнить, Пират, что он скажет, а потом расскажешь нам.
Затем Пилон добавил строгим голосом:
– Сегодня, дружочек, по всему дому отца Рамона бродили собаки. Сегодня было можно, но в воскресенье не вздумай вести их в церковь. Собакам в церковь ходить не полагается. Оставь собак дома.
Лицо Пирата вытянулось.
– Они хотят пойти туда, – воскликнул он. – Как же я их оставлю? И где я их оставлю?
Пабло был шокирован.
– До сих пор ты вел себя в этом деле достойно, дружок Пират. Так неужто в самом конце ты
