Астровитянка - Ник. Горькавый

— Тогда распрощайтесь с положительной оценкой за мой курс!

Никки взяла себя в руки — надо было как-то спасаться.

— Прежде чем приступить к реферату, могу я задать несколько вопросов, сэр?

— Задавайте, — гордо сказал профессор. — Я готов ещё раз объяснить вам то, чего вы не поняли с первого раза из-за своей слабой подготовки.

— В начале лекции вы отметили, что количество астероидов возле растущей Земли было обратно пропорционально их размерам — чем меньше радиус тел, тем их больше.

— Верно, — снисходительно согласился профессор.

— Тогда с Землёй должна была столкнуться не только одна планета величиной с Марс, но и несколько планет размером с Луну, а также десятки планетоидов диаметром в тысячу километров, десятки тысяч астероидов в сто километров и десятки миллионов десятикилометровых тел. Такие удары должны расплёскивать с поверхности Земли огромные массы вещества! Астероида-десятикилометровика, упавшего в Центральной Америке шестьдесят пять миллионов лет назад, оказалось достаточно, чтобы динозавры и большинство обитателей Земли вымерли от запылённости атмосферы и наступившего холода.

— Это общеизвестно, — хмыкнул профессор, — но если вы захотите слепить Луну из вещества, выброшенного меньшими телами-ударниками, то у вас ничего не получится. Согласно законам небесной механики все обломки, выбитые ударом с планетной поверхности, или улетают на орбиты вокруг Солнца, или остаются на эллиптической периодической орбите вокруг планеты, но тогда они неизбежно через один оборот вернутся в точку старта и врежутся в Землю. Нужен о-очень большой удар, чтобы хотя бы ма-аленькая часть вещества уцелела на околоземной орбите.

— Почему же тогда ракеты легко выходят на орбиту? — неожиданно встрял с вопросом взъерошенный мальчик Олень.

— У них есть долгоработающий двигатель! — презрительно бросил в ответ Дермюррей и снова повернулся к Никки.

Та спросила:

— А что вы скажете, сэр, про облако из мелких спутников, вернее, из захваченных астероидов, которые кружатся вокруг каждой планеты-гиганта — Юпитера, Сатурна, Урана и Нептуна, а раньше, в эпоху обилия астероидов, очевидно, существовали и вокруг Земли?

— Ха! Сейчас вы захотите создать Луну из такого чахлого облака? — Профессор саркастически засмеялся. — У вас не хватит вещества даже на спутник в сто раз меньший, чем Луна! Видно, что вы цепляетесь за каждую соломинку, не желая признавать свою неправоту и безграмотность в азах серьёзной науки.

— Я, безусловно, не очень сведущий в науке человек, — покладисто согласилась Никки, — и хочу спросить у вас, сэр, как у эксперта: рассматривалось ли взаимодействие материи, выброшенной миллионами астероидов с поверхности Земли, с уже существующим разреженным спутниковым облаком? Каждый из этих двух механизмов не может образовать Луну, но если рассмотреть их вместе, то ситуация может измениться!

— Умные люди не тратят время на высосанные из пальца задачи, — пожал плечами профессор. — Дурацких вопросов больше, чем мудрецов…

— Вольдемар, вы можете нам помочь? — обратилась в пространство Никки.

— За последние пять секунд я рассчитал двести вероятных моделей такого взаимодействия, — раздался голос компьютера Колледжа. — Показываю результаты.

На экране аудитории появилась Земля, окружённая кольцевыми траекториями мелких спутников. На поверхность планеты обрушивались тысячекилометровые астероиды, вызывающие взрывы, по сравнению с которыми воинские арсеналы человечества выглядели детскими хлопушками. Удары астероидов выбрасывали в космос обломки земной коры и разбрызгивали огненную мантию.

— Не столкнувшись с телами на околоземных орбитах, частицы коры улетают к Солнцу или падают на Землю, — пояснял Вольдемар. — Но взаимодействие даже с небольшими спутниками кардинально меняет динамику выброшенного вещества. Обломки, двигающиеся в том же направлении, что и орбитальные спутники, при соударении меняют свою траекторию и уже не падают на Землю, а присоединяются к спутниковому облаку, быстро увеличивая его массу.

Никки улыбнулась и уселась поудобнее.

— Согласно моим расчётам, этот механизм достаточен для образования Луны того же химического состава, что и кора Земли. Новый механизм предпочтительнее теории мегаимпакта, которая не может объяснить возраст и состав многих лунных пород и доминирование больших кратеров-морей на стороне Луны, повёрнутой к Земле. Кроме того, теория мегаимпакта предсказывает расплавление Земли и Луны в момент удара, но геохимики не находят признаков такого расплавления.

Этого Никки не знала и обрадовалась хорошей новости.

— В новой модели старые проблемы теории мегаимпакта находят объяснение. Из моделирования следует, что Земля обладала несколькими спутниками, включая самую крупную и близкую Луну. Позже приливы отодвинули Луну, и она поглотила мелкие и более дальние спутники. Это вызвало феномен тяжёлой бомбардировки Луны около четырёх миллиардов лет назад, до сих пор остававшийся необъяснённым…

Профессор Дермюррей слушал увлёкшегося Вольдемара, и его лицо быстро наливалось кровью.

Затем Волди посмел сказать, что ответ Никки Гринвич про образование Луны на вступительных экзаменах не засчитан им, Вольдемаром, неправильно и он две секунды назад обратился с ходатайством к администрации школы об увеличении экзаменационной оценки мисс Гринвич на двести баллов.

Профессор побагровел до сизого оттенка.

Когда же умный, но наивный Вольдемар порекомендовал профессору Дермюррею рассмотреть вопрос о публикации модели образования Луны, предложенной мисс Гринвич… тут профессор не выдержал и закричал на Вольдемара совершенно несолидным образом.

Вольдемар пытался воззвать к логике, но он, со своими электронными нервами, не мог понять несокрушимую силу такой человеческой эмоции, как уязвлённое самолюбие!

Прозвенел звонок, и студенты потянулись на выход, а разъярённый профессор всё продолжал орать на несчастного Волди… Никки даже пожалела бедный компьютер, и ещё она немного опасалась за здоровье апоплексически краснолицего профессора Дермюррея.

Зато он начисто забыл про злополучный реферат.

Последней парой шли спортивные упражнения, что вполне можно было рассматривать как начало отдыха. В приподнятом настроении от этой мысли Никки быстро зашагала по длинному коридору, привычно отстраняясь от летающих и бегающих киберов, которые успевали оглядываться и провожать её внимательным взглядом. Но даже в пустынных закоулках этажей чувство одиночества ни у кого не возникало — в Школе Эйнштейна слишком многое было себе на уме. В первую очередь — сама Школа.