Золотой дар - Джейн Кренц

Повторяю, мисс Эймс, от вас слишком многое зависит. Забирайте дружка и уезжайте. Немедленно!

— Тави, вы говорите загадками. С чего вы взяли, что Кейтлин использует меня?

Но прежде чем экономка успела открыть рот, дверь резко распахнулась, и на пороге возник Джонас. Подозрительно прищурившись, окинул взглядом женщин. Тави быстро посмотрела на него и поспешно вышла из комнаты. Джонас проводил ее глазами и шагнул в спальню.

— Что все это значит? — спросил он, приподнимая густую темную бровь.

— Даже не знаю, — честно сказала Верити. — Похоже, у Тави слегка сдали нервы. Она так странно вела себя, Джонас… Короче говоря, я поняла только одно — бедняжка очень тревожится за Кейтлин. Подумай только, что может случиться с ней после продажи последней картины!

— Вздор! — бросил Джонас, меряя шагами комнату. — Ты что, тоже печешься о Кейтлин? Черт побери, мне кажется все только и делают, что носятся с бедненькой. эксцентричной художницей, вынужденной расстаться со своим последним детищем! Вот что я скажу тебе, крошка.

Твоя Эванджер не только никакая не от мира сего идеалистка, она еще и далеко не дура. Держу пари, она что-то задумала! Я нутром чую это. Жаль, что ты так слепа — Да что ты говоришь? И что же, по-твоему, она замыслила? — раздраженно фыркнула Верити.

Джонас пожал плечами:

— Откуда я знаю? Может быть, твоя подружка просто набивает цену своей мазне, чтобы до конца жизни обеспечить себя кокаином.

— Джонас! Прекрати немедленно! Я не желаю больше слышать ничего подобного! Кейтлин не наркоманка, и тебе это прекрасно известно!

— Откуда же мне это известно? — Джонас резко остановился и сердито уставился на кровать — Не нравится мне все это… А больше всего меня раздражает, как твоя подруга разместила нас на ночь!

— Мы гости Кейтлин, и к тому же мы не женаты, — ледяным тоном отчеканила Верити. — Нет ничего удивительного в том, что нам отвели отдельные покои. В прошлый раз мы тоже спали врозь, припоминаешь?

— Тогда у нас были совсем другие отношения! — возразил Джонас, не сводя глаз с кровати. — А теперь ты должна была попросить свою подругу дать нам одну комнату! Черт возьми, ни для кого не секрет, что мы любовники! Мы даже живем вместе!

— Всего несколько дней, — уточнила Верити. — Этого слишком мало для того, чтобы каша связь получила официальный статус, — сухо добавила она. — Будь же благоразумен, Джонас Неужели ты не понимаешь, что ставишь меня своей просьбой в неудобное положение?

— Похоже, тебе неудобно иметь такого любовника, как я!

Верити молча воззвала к милосердным небесам, моля ниспослать ей твердости духа.

— Ты прекрасно понимаешь, что я хотела сказать.

Это вопрос этики, Джонас. Мы должны уважать общепринятые нормы поведения. Кстати, их еще никто не отменял. Джонас, я к тебе обращаюсь! Ты хорошо меня слышишь?

— Не запирайся сегодня.

— Почему? — непонимающе заморгала Верити.

— Потому что после окончания всей этой кутерьмы я бесплотной тенью скользну по коридору и прокрадусь к тебе. Точно так же, как я это сделал в прошлый раз, — самодовольно заявил Джонас.

— Дорогой, ты себе льстишь, — ехидно возразила Верити. — Ты ворвался сюда полуголый, со шпагой в руке!

Когда комната озарилась вспышкой молнии, я подумала, что сейчас погибну от руки взбесившегося маньяка!

— У тебя просто нездоровое воображение.

— Кто бы говорил! Джонас, почему ты так смотришь на это ложе? Ты в нем дырку просверлишь.

— Не знаю, Верити. Что-то в нем… — Он помолчал, подыскивая нужное слово. — Что-то тревожное.

— Ну и у кого из нас, по-твоему, едет крыша? Что значит «тревожное»?

— Твоя кровать беспокоит меня точно так же, как тот чертов кинжал в офисе Кинкейда. До встречи с тобой я никогда не улавливал импульсов, исходящих от современных предметов. Сейчас все изменилось, Верити. Сначала кинжал, теперь вот эта кровать…

Верити застыла:

— Кровать? Она тоже как-то ведет в туннель? Но, Джонас, я думала, ты реагируешь только на оружие!

— Или на предметы, связанные с насилием. Все что угодно может использоваться в качестве орудия принуждения или же просто нести память о нем, — бесстрастно сообщил Джонас.

— Но кровать…

— Давай посмотрим.

И тут Верити по-настоящему испугалась.

— Подожди! Джонас, я не уверена, что это нужно делать! Лучше ничего не трогать, поверь мне…

Она опоздала. Джонас схватился за стальную стойку кровати, и в тот же миг Верити снова оказалась в каком-то призрачном отрезке знакомого коридора.

— Джонас!!!

— Я здесь. — Он подошел сбоку, обнял ее за плечи. — Смотри.

Джонас резко развернул ее назад, и Верити увидела смутные очертания кровати, парящей во тьме туннеля.

Но теперь это ложе было страшно измято и разворочено.

Обнаженная женщина лежала на залитых кровью простынях, широко раскинув руки… Кровь запеклась в ее темных волосах, перепачкала бедра. Женщина безвольно запрокинула голову; казалось, она мертва или лежит в глубоком обмороке.

Такого дикого ужаса Верити еще никогда не испытывала. Ее словно парализовало: перед ней предстала сцена жестокого насилия. Пока Верити стояла, не в силах двинуться с места, свирепые алые щупальца соскользнули с постели и, извиваясь, кинулись к Джонасу.

Но тут они ощутили присутствие Верити и, неохотно отступив, послушно свернулись у ее ног. Верити дико закричала и почувствовала, что ноги приросли к полу. Она безумно рванулась, чтобы бежать, боясь, что ее вырвет прямо здесь, в коридоре.

— Джонас, помоги мне!!! Помоги мне!!?

Впервые Верити попросила Джонаса о помощи. Обычно это он нуждался в ее поддержке… Джонас схватил ее за плечи мертвой хваткой.

— Я здесь, Верити, — сказал он и крепко обнял ее, удерживая на месте. — Все хорошо. Я хочу посмотреть, смогу ли контролировать эти ленты чьих-то эмоций… Ты же знаешь, за последнее время я стал намного сильнее. Интересно, удастся ли мне теперь управлять этими чувствами?

Ужас сковал Верити. Судорожно схватив Джонаса за рубашку, она, задыхаясь, закричала ему в лицо:

— Нет! Ни за что! Уходим отсюда. Немедленно!

Очевидно, Джонасу все-таки передался ее страх. Он посмотрел на Верити и отпустил столбик кровати.

В следующую же секунду они оказались в спальне. Ноги у Верити подкашивались от слабости, машинально она начала опускаться на кровать, но, вспомнив только что увиденную кошмарную сцену, подскочила и опрометью бросилась в глубину комнаты. Там она бессильно рухнула в кресло и перевела дыхание, пытаясь успокоиться.

— О Боже, Джонас, ничего страшнее я еще не испытывала, — прошептала Верити. Зажав ладони между затянутыми в джинсы коленками, девушка попыталась унять безудержную дрожь.