Зимняя сказка - Марк Хелприн

От Сент-Луиса и до самого Иллинойса земля была покрыта снегом. Хардести попросил проводника разбудить его только в Нью-Йорке, чувствуя, что ему нужно хорошенько выспаться. Он заснул задолго до того, как поезд проехал Чикаго. Ему снились темные стены клубного вагона, светящиеся карты и красные фонари.

Госпожа Геймли вот уже вторую зиму жила без Вирджинии. Проснувшись, она первым делом выглянула в окно мансарды, не выпуская из рук своего петушка. После отъезда Вирджинии Джек страшно избаловался. Хозяйка то и дело кормила его отборным зерном, от которого он стал неповоротливым и ленивым, и вела с ним многочасовые беседы, ни минуты не сомневаясь в том, что он прекрасно понимает ее неподражаемые полисиллабические латинизмы и лаконичные англосаксонские обороты, свежие, точно молоденькая травка, и сильные, словно рука лучника. Как бы то ни было, он обладал по меньшей мере одним достоинством, которому могли бы позавидовать многие люди (особенно студенты): сколь бы продолжительным ни был ее монолог, он неотрывно смотрел ей в глаза до той поры, пока она не замолкала. Если она ненадолго замолкала, он делал шаг-другой, после чего вновь недвижно застывал на месте до следующей паузы. Она не могла упомнить ни единой курицы (а кур она за свою жизнь перевидала немало), которая так же феноменально умела бы слушать. Джек честно отрабатывал свой хлеб, отличаясь от всех собратьев необычайно острым умом. Он походил на гряду заснеженных холмов, подсвеченных рассветным солнцем, и был учтив, сдержан, сообразителен и искренен. Если бы он владел английским, он мог бы выучиться многим дельным вещам. У госпожи Геймли имелось немало секретов, которыми она не делилась даже с Вирджинией. От Джека же она не скрывала ничего.

После продолжавшегося пять суток снегопада ее дом замело снегом по самую крышу. Посмотрев на запад, госпожа Геймли увидела утонувшую в белой пелене деревню, над которой то тут, то там поднимались струйки дыма. Некоторые из соседей стояли на крышах, пытаясь понять, на каком свете они оказались. Госпожа Геймли слышала, что эта зима будет еще суровее предыдущей. В пользу подобных прогнозов говорила необычайная жара, стоявшая прошлым летом, когда вода в озере стала горячей как кипяток, а куры принялись нести яйца всмятку. В августе начались пожары. Дома, деревья и целые рощи горели так, словно солнце смотрело на них через огромное увеличительное стекло.

– Все происходит в полном соответствии с законом маятника, – сказала госпожа Геймли. – Сначала он качается в одну, затем – в другую сторону. Иначе равновесие окажется нарушенным. Природа в отличие от людей сохраняет верность законам риторики и этики, ее грамматика ясна и недвусмысленна. Нет, Джек, ты только посмотри! На озере выросли настоящие снежные горы! Бог являет людям лед и пламень, и, думаю, он делает это неспроста.

Громкий стук в дверь прервал ее раздумья. Она приложила руку к груди и пробормотала:

– Дейтрил Мубкот прорыл туннель!

Госпожа Геймли поспешила вниз, надеясь на то, что столь ранний визит не вызван какими-то дурными новостями. Открыв дверь, она действительно увидела перед собой Дейтрила Мубкота, за спиной которого начинался снежный туннель, шедший в сторону деревни.

– Дейтрил! Когда ты начал рыть этот туннель?

– Два дня назад, госпожа Геймли.

– Но зачем ты это сделал? Припасов у меня предостаточно. Ты ведь знаешь, что рыть туннели опасно! Ты должен помнить, что Хагиса Пергина и Ранулфа Вонка завалило в их собственном туннеле, нашли же их только весной. Чем больше выпадет снега, тем это занятие опасней!

– Все это мне известно, госпожа Геймли. Но мы узнали по телеграфу о том, что где-то в пределах нашего округа застрял в снегу экспресс «Полярис». На нем находилось около двухсот пассажиров. Если они все еще живы, мы могли бы на время приютить их в деревне. Вы согласились бы разместить у себя пять-шесть человек?

– Разумеется. Хотя особых удобств я им не обещаю. Но как вы собираетесь доставить их в деревню? Отсюда до железной дороги никак не меньше пятнадцати миль. Представьте, что станется с этими изнеженными горожанами, после того как они в своей легкой одежке пройдут такое расстояние по сорокаградусному морозу?

– Не беспокойтесь, мадам, – гордо ответил Дейтрил Мубкот. – Мы планировали эту операцию двое суток. Полсотни мужчин вышли туда два часа тому назад. Они везут с собой двадцать пять салазок, груженных продуктами, теплой одеждой и лыжами. Мы выслали вперед двух разведчиков, которые должны будут найти этот поезд и сообщить о его местонахождении остальным, после чего этой же ночью они приведут пассажиров в деревню. На это уйдет немало времени, поскольку те наверняка не умеют ходить на лыжах.

– Займусь-ка я, пока не поздно, готовкой. Их нужно будет накормить горячим хлебом и тушенкой, ведь они наверняка толком не ели вот уже несколько дней. Сами-то они знают, где они и что с ними?

– Сомневаюсь.

– Впрочем, это не так уж и важно. Все мы знаем ровно столько, сколько нам и положено знать.

Она закрыла дверь, растопила печь и принялась взбивать тесто.

За те пять суток, в течение которых бушевал снежный буран, проводники и пассажиры «Поляриса» съели все имевшиеся в их распоряжении продукты и сожгли весь запас угля. Забившись в два спальных вагона, они лежали, завернувшись в одеяла, занавески и ковры. Маленькие вагонные печурки топились обломками панельной обшивки и предметами багажа. Инженер, едва не замерзший во время поисков ближайшей телеграфной линии, обнаружил, что она обесточена. С полдюжины мужчин с пистолетами дежурили на крыше вагона в надежде подстрелить зайца или какую-нибудь полярную птицу. В конце концов им удалось добыть трех перепелов и кролика, варившихся теперь в одном котле. Повар хотел разварить дичь до такой степени, чтобы ее мясо полностью растворилось в бульоне, что позволило бы разделить пищу поровну (что касается детей, то их пока кормили припасами из специального резервного пайка).

Холод и голод тут же показали, кто чего стоит. Двое мужчин уже пали жертвой собственной нетерпеливости и самоуверенности – они увязли и замерзли насмерть в сугробах, находившихся неподалеку, одна из женщин сошла с ума (если только она не была сумасшедшей изначально), один мужчина был застрелен из пистолета в тот момент, когда он пытался украсть продукты, у нескольких человек от переохлаждения поднялась высокая температура. Этим пока и ограничивались людские потери. Что касается проводников, то они вели себя на удивление самоотверженно. Достойно проявили себя и многие пассажиры, которые ухаживали за больными, делились своими пайками и одеялами и пресекали любые проявления малодушия.