Вороны Чернобога - Ульяна Каршева

письме очень значимыми, хотя в обсуждении, например, он вряд ли обратил бы на них внимание. Ещё он выяснил, что, записывая факты, может записывать и возникающие вопросы, которые надо уточнить.

Но записывать он всё равно не любил. И втайне выжидательно и даже с надеждой поглядывал на Александра Михайловича, который недовольно морщился, разбирая его почерк. А вдруг? Вдруг Александр Михайлович решительно заберёт этот «журнал» и сам начнёт руководить воронами?..

На угловом диванчике валялись две подушки. Данияр пристроил обе под голову и сразу заснул – настенные часы напротив. И последний образ, перед тем как сомкнуть глаза – часы, а на них – половина седьмого. В это время он должен встать.

Обычно так и случалось. Сбоев не бывало.

Но встал в двадцать минут седьмого.

Поставленный на «тишину», звякнул мобильник. Эсэмэска. Ворон поднялся мгновенно. Взял телефон со стола и удивлённо поднял брови. Алконост. Степан.

Прежде чем ответить – а в эсэмэске просили небольшого разговора, закрыл дверь в комнату, а потом и в кухню, благо короткий коридор между помещениями имелся. Да ещё засел так, чтобы от кухонной двери его скрывала стена.

- Доброго, - сказал Степан. – Я тут не один, и хотелось бы встретиться. Со мной Иннокентий. Он считает, что нам всем нужна помощь посредницы.

Некромант обратился к алконостам? Странно.

- Что случилось?

- Наши некроманты вычислили, что в городе произошло уничтожение двух упырей. Мы поняли, что вы сегодняшней ночью тоже поохотились – и удачно. Мы нашли места, где они уничтожены. Оборванную ткань городского пространства восстановили. И на всякий случай созвонились с Иннокентием. Он походил по местам, которые ему показали, и говорит, что упыри подняты чужими ребятами. Слишком много вложено в мертвяков сил. И вообще грубая работа. Как будто работали новички.

- Но Иннокентий… - начал Данияр.

Степан перебил.

- Иннокентий со своими не новички, а младшие. И мертвяков пока поднимать не пробовали. Но видят они замечательно – старшие успели научить этому. Ты готов с нами встретиться?

- Мои отдыхают, - напомнил ворон. – Ночь у нас была не из лёгких.

- Понимаю. Назначай время сам.

- Вечером. После семи.

- Принято. Один вопрос до встречи: у тебя есть хоть какая-то информация по делу?

- Есть, - без промедления ответил Данияр и тут же добавил, чтобы алконост не загорался выспрашиванием: – Проверяем и уточняем.

После секундной паузы Степан с досадой сказал:

- Были бы с нами – может, быстрей бы дело раскрутили.

И отключился. Данияр положил мобильник на стол и некоторое время смотрел на него. Скептически хмыкнул, вспоминая последние слова алконоста. Быстрей бы? Вряд ли. Алконосты – любители всё контролировать. Это в них подмечал ещё Всеволод. А Мрак, помнится, всё посмеивался: «Они на каждое дело понапишут двадцать папок бумаг, прежде чем на поле пойдут!» Ну уж нет. Каждому своё. Воронам – ночь. Алконостам – день. И пусть так и остаётся.

Но сон уже выветрился. Прислушавшись к себе, Данияр кивнул: ни в одном глазу! Пора приступать к другим делам, тем более – время.

Он открыл дверцу холодильника и выяснил, что готовить завтрак не надо: вечером девушки запекли курицу. Теперь её можно только разогреть – и вперед. Плюс остатки салата. В большой такой салатнице. И хлеба достаточно. Если что – морозильник набит любимыми Митей сардельками. А пока Данияр поставил чай и принялся за записи.

Отпивая из чашки горячий чай с травами – привет от Русиной бабули! – ворон писал то быстро, то с остановками, порой не зная, как сформулировать ту или иную мысль. Карина недавно подсказала ему писать с большими полями: если вдруг по записям будут сомнения, на полях можно записать вопросы. Так что, вспоминая все детали и тут же записывая их, рядом ворон брал на заметку: «Руся и Карина: как, примерно, выглядели некроманты? Старые или молодые?» Это он вспомнил, что обе девушки утверждали: рассмотреть лица неизвестных некромантов было нельзя, поскольку видели их словно сквозь волнистое стекло. То есть была та же заморочка, что и с номером машины: чужаки использовали заклинание-«обманку», при котором взгляд на них будто соскальзывал, а лица расплывались, искажая черты. Но Данияр считал, что по движениям чужаков можно всё-таки разглядеть их возраст. А это – большое подспорье для расследования: довольно-таки часто бывало в городе, и не только в их родном, что молодые «эзотерики» пытались нажиться, используя собственные способности.

Но этим-то, чужакам, в их-то городе что нужно?

Или он один из них – родственник того стоматолога-протезиста?

Выглядит правдоподобно.

Он так увлёкся записями, что вздрогнул, когда с небольшим треском открылась кухонная дверь. Дом-то старый, проседал потихоньку, вот двери, естественно тоже старенькие, порой в косяках слегка заклинивало.

- А где все? – сонно спросил Митя. И оживился при виде чашки. – Я тоже чай хочу! Ой, Данияр, что я видел!! Что я видел!! Ты не представляешь!!

- Садись, - велел ворон. – И рассказывай спокойно.

Рта Митя открыть не успел – прервал звонок в дверь. Так что парнишка-ворон, сжав первое попавшееся под руку оружие – столовый нож, шлёпнулся на мягкий стул и с тревогой уставился в сторону прихожей.

- Сиди, - вполголоса сказал Данияр и заторопился к двери.

Он, вообще-то, предполагал, кто это может быть. Время – прийти Русе. Но не ожидал, что вместе с ней на пороге окажется Карина.