Девочка бандитов (СИ) - Дана Блэк

на совесть, их нельзя заболтать, эти мужчины настолько испорчены, что уже не изменятся, для них правильно то, чего хотят они.

В их руках сила и власть.

И я вижу – никто из троих не хочет меня отпускать.

- Вы обещали, что отпустите, - напомнила.

- Я такого не говорил, маленькая, - отреагировал Тим.

- Арес говорил, - уперлась в него взглядом. – И Севастиан тоже. Обещал, что утром исполнит любое мое желание. Вот. Я хочу уехать.

Севастиан оглянулся на охранников. И сказал негромко, для меня только.

- Я думал, тебе здесь хорошо.

И опять на его губах эта усмешечка, самоуверенная и наглая.

Очаровательная.

- Я сейчас увезу Риту, - дядя Андрей протянул мне руку, пользуясь заминкой братьев, поторапливая. – И назову адрес, где ждет Стрелецкий. Разбирайтесь с ним.

Подступила ближе к воротам, на шаг, еще на шаг. Натолкнулась на преграду в виде Ареса, когда он загородил проход собой и подняла к нему лицо.

- Ты обещал.

За спиной услышала шорох – кто-то из братьев подошел ближе. Арес глянул поверх моей головы.

Мрачно, с предупреждением.

И позади всё стихло.

Старший помолчал.

Слегка отодвинулся.

И усмехнулся.

- Ну выходи, Рита.

Ушам не поверила, готовилась, что меня схватят и поволокут обратно в дом, заткнут рот, чтобы я не кричала, что все они лжецы, которые слово не держат.

А он так спокоен.

Я то ли радуюсь, что меня отпускают из этого чертового дома, то ли обижена до смерти, что со мной прощаются так легко.

Попыталась протиснуться мимо.

Арес места мало оставил и больше не двинулся, грудью задела его твердую грудь, прижалась.

Представила, что он меня толкнет сейчас и сверху навалится.

Но Арес не шелохнулся.

Выбралась за ворота.

Осторожно пошла к машине.

Святые котики.

Сейчас кто-нибудь выстрелит, меня тут убьют…

Открыла дверь и забралась в прокуренный теплый салон. Подула в озябшие руки. Посмотрела в окно и замерла.

Арес шагнул следом за мной. Наклонился и распахнул дверь, сунулся ко мне.

Сижу, и его красивое лицо напротив, чувственные губы слегка приоткрыты. Еще утром я хотела с ним целоваться, обвить шею руками и не отпускать от себя.

Потом провела ночь с его братьями. И спустя десятки лет я помнить каждую минуту буду, четко, словно пересматриваю каждый день.

- Папу не трогай, - попросила. – Если он вам всё вернет, вы же его не убьете?

- Убьем, конечно, - возразил Арес. – Чего ты хочешь, Рита? Предатель должен быть наказан. Чтобы другим было неповадно. Хорошей дороги, Стрелецкая, - хрипло пожелал он. Пауза. И добавил. – Приятно было потрахаться. Станет скучно – звони.

Он сунул мне визитку.

Выпрямился и захлопнул дверь.

Вздрогнула. Вытерла ладонью лицо. Чувство такое, словно меня только что оплевали.

Убьют папу – он же это несерьезно?

А приятно было потрахаться?

Сказал мужчина, который у меня первый.

Сглотнула и отвернулась, уставилась на дорогу. Просидела так, не поворачиваясь, даже когда снова хлопнула дверь и за рулем устроился дядя Андрей.

Машина плавно порулила по поселку, а я не пошевелилась, сжимаю визитку вспотевшими пальцами.

Не посмеют они убить папу. Не станут они. Они ведь понимают, что сделают плохо?

- Где папа? – очнулась и подалась вперед, между сидений. – Ты им правду сказал про место, где он ждет? Не соврал?

- Не соврал, Рита, - устало выдохнул дядя Андрей. – Я же не самоубийца, врать этой троице.

- А если они его покалечат?

Дядя Андрей промолчал.

Всю дорогу мы ехали молча. Слушали радио. Посветлело небо. Движение стало плотнее.

Какой сегодня день недели, месяц?

Я так сильно выпала из привычной жизни, что не знаю, как в нее возвращаться.

Дядя Андрей подъехал к нашему коттеджу и заглушил двигатель. Пальцами побарабанил по рулю.

Глянула на наш дом.

У нас возле ворот тоже есть будочка охраны – папа в последнее время заботился о безопасности, знал, что творит нехорошие дела.

Сейчас там никого нет.

И дом выглядит заброшенным.

Но этой мой дом.

- Что мне теперь делать? – взялась за ручку. – Ты куда поедешь?

- Я не знаю, Рита. Как что-то прояснится – позвоню тебе.

- А если они папу убьют?

- Рита, - дядя Андрей повернулся. И жестко заявил. – Ты уже большая девочка. И папа твой взрослый человек. Он понимал, чем рискует. Когда махинации свои проворачивал. Мы с тобой ни на что уже повлиять не можем.

- Просто сидеть и ждать?

- Просто сиди и жди.

Подавленно мотнула головой. Вышла из авто и прошла в открытые ворота, загремела задвижкой, запираясь.

Весь сад в опавших мокрых листьях, дорожки грязные, ветер качает голые ветки деревьев.

И наш пустой коттедж похож на дом из фильма ужасов, где прячется маньяк-убийца.

Со вздохом нашарила под крыльцом ключи, шагнула в пыльный развороченный холл.

Люди Северских тут все вверх дном перевернули, каждую нитку осмотрели, это не обыск, а издевательство.

Проклятье.

Мерзавцы.

Посидела на диване, глядя на бардак в гостинной. Посмотрела на мятую визитку, которую мне сунул Арес.

Приятно было потрахаться.

Всхлипнула и разорвала ее на мелкие кусочки.

Сглотнула ком в горле и самой себе сказала:

- Чего сидим. Дом сам себя не уберет. Марш работать. Или опахало принести?

Глава 95

Глава 95

Вышла на крыльцо и поправила на плечах теплую куртку. Поднесла к губам кружку с горячим какао и сделала глоток.

Всюду снег лежит. Четыре дня назад выпал. В тот день прямо снегопад был, мело с утра до вечера.

Я помню потому, что в то воскресенье вышли первые новости про то, что папу задержали.

Северские стрясли с него долг.

И сейчас он в полиции.

И мне надо думать о том, что дальше с нами будет, ведь дом, наверняка, заберут. Машины. Нужно будет искать работу, чтобы оплачивать универ.

Ждать, когда освободят папу.

А я ни о чем думать не могу, только про две бесконечные недели, за которые от Северских ни одной весточки.

Я уехала, и про меня все забыли.

Не верится…

Отряхнула ступеньки и присела, маленькими глотками выпила какао. Проследила, как за воротами остановилась машина. И на улицу выбралась Юлька, одетая в длинную шубку.

- Салют! – крикнула подруга. – Пустишь?

- Там открыто, - вяло отозвалась. Поставила кружку на снег.

Две недели. Я дом прибирала, выходила лишь в