Десятка - Захар Прилепин

Человек видит живописные просторы, открывающиеся справа по ходу движения у станции Конобеево.

Проезжая платформу 88-й км, человек видит вдалеке гигантскую плосковерхую гору, частично землистого цвета, частично белоснежную.

Человек видит многочисленные дымящие трубы химического производства в районе станции Воскресенск. Можно предположить, что частичная белоснежность огромной плосковерхой горы в районе 88-й км как-то связана с химическим производством в районе станции Воскресенск.

Человек видит у станции Пески небольшой водоем, полностью заросший какой-то ярко-зеленой гадостью.

Человек видит маленькую деревянную церковь у платформы Конев бор.

Человек видит вдалеке церкви и домики старой части Коломны.

Человек видит ярко-зеленый трамвай на трамвайном круге у платформы Коломна.

Электричка вместе с находящимся внутри нее человеком прибывает на станцию Голутвин.

Человек покидает электричку, по пешеходному мосту переходит на другую платформу, а потом на третью, она так и называется — платформа № 3, совсем коротенькая. У платформы № 3 стоит небольшой красивый современный дизель-поезд из трех вагонов, чем-то отдаленно напоминающий скоростной поезд «Сапсан». Этот дизель-поезд ходит по маршруту Голутвин―Озеры, по боковой ветке, ответвляющейся от основной магистрали Рязанского направления.

Человек входит в средний вагон дизель-поезда и занимает место у окна.

В вагоне удобные мягкие кресла, над дверями — световые табло. Комфорт.

Пассажиров немного. Преобладают люди среднего и старшего возраста. На соседнем сиденье сидит мужичок-грибник в резиновых сапогах и с ведром. Кажется, в вагоне присутствуют и другие грибники.

Дизель-поезд коротко свистит и начинает очень медленное движение вдоль окраины Коломны. Человек смотрит в окно.

Человек видит трамвайные пути, вдоль которых идет поезд.

Человек видит двухэтажные окраинные домики Коломны.

Слева по ходу движения протекает Ока. Ее не видно за деревьями и домами, но ее присутствие ощущается.

Остановочный пункт Бачманово. В дизель-поезд погрузилось неожиданно много людей. Преобладают люди среднего и пожилого возраста, преобладают грибники.

Одна пожилая женщина рассказывает другой пожилой женщине: вчера здесь ехала, полвагона рабочих было, с завода, как они орали, как орали, ты, говорит, меня уважаешь, вот так они орали. Ужас, ужас, говорит вторая пожилая женщина первой пожилой женщине.

Человек видит огромные заводские корпуса. Возможно, оравшие рабочие работают именно на этом заводе, или на каком-нибудь другом. В Коломне много заводов.

Остановочный пункт Сычево. Снова добавились люди. Вагон наполнен людьми.

Человек смотрит в окно и практически ничего не видит, кроме леса и иногда мелькающих среди леса следов человеческой деятельности.

Остановочный пункт Лысцовская. Из поезда вышли грибники, человек десять, и углубились в лес.

Человек видит сначала сплошной лес, а потом несколько домиков вокруг остановочного пункта Семеновский.

Человек видит большую пустую площадку, на которой раньше, судя по всему, располагался завод или склад. На земле видны следы кирпичного фундамента, и повсюду навалены кучки отсыревших деревянных поддонов.

Одна пожилая женщина говорит другой пожилой женщине: вон, смотри, все растащили, до кирпичика, одни поддоны остались. Да, да, говорит вторая пожилая женщина первой пожилой женщине.

Человек видит лес, человек видит лес.

Веселый дядька-кондуктор проверяет билеты. Дядька-кондуктор вопросительно смотрит на человека, человек говорит: Озеры, дядька-кондуктор говорит: сорок девять пятьдесят, человек дает дядьке-кондуктору пятьдесят рублей, дядька-кондуктор дает человеку пятьдесят копеек и кусок бумаги с напечатанными и написанными от руки буквами и цифрами.

Человек видит остановочный пункт 18-й км, лес, домики. Опять выходят грибники.

Человек видит узкоколейку, выходящую из лесной чащи.

Человек видит остановочный пункт Карасево, лес, домики.

Человек видит остановочный пункт Кудрявцево, лес, домики. Дизель-поезд покидает большое количество пассажиров. Грибники удаляются в лес, а жители или посетители деревни Кудрявцево гурьбой бредут к деревне Кудрявцево.

Человек видит, что вокруг остановочного пункта Даниловская нет вообще ничего, кроме леса.

Человек видит разъезд 30-й км, лес, домики, руины кирпичного здания. Заросший травой железнодорожный путь уходит в лесную чащу. Пассажиров в поезде практически не осталось.

Дизель-поезд разгоняется и довольно долго несется сквозь сплошной лес без остановок. Человеку становится почти хорошо.

Человек видит сооружение, связанное с электричеством, кажется, это называется «подстанция».

Остановочный пункт 38-й км. Это уже окраина Озер.

На путях валяется какая-то белая порошкообразная гадость.

Дизель-поезд останавливается у зеленого деревянного вокзала.

Расстояние в сорок километров дизель-поезд преодолел за один час семнадцать минут.

До Озер можно было бы добраться гораздо более простым, человеческим способом — прямым автобусом от Выхино, но человеку почему-то нравится ездить именно так — сначала до Голутвина, а потом на этом медленном лесном дизель-поезде.

Человек покидает дизель-поезд и идет по тихой, почти безлюдной улице Фрунзе в сторону центра.

Навстречу человеку идет мужчина с разбитым в кровь лицом. Он тянет за собой тележку, на которой лежит большой белый мешок.

Человек проходит мимо здания районной администрации, пересекает Советскую площадь, идет по улице Ленина мимо старых деревянных домиков, брежневских девятиэтажек, торговых центров, автостанции, церкви в стиле классицизма.

Человек пересекает улицу Ленина, проходит мимо продовольственного магазина «Станем друзьями», сворачивает в 8-й Луговой переулок, подходит к серому пятиэтажному дому номер 4, входит в один из подъездов, поднимается на один из этажей, звонит в одну из квартир. Друг человека открывает дверь.

Можно было бы описать друга человека, его внешность, осанку, повадки. Например, написать, что у него залысина, или что он румян и бодр, или что он толстый или худой или низенький или двухметровый, и что цвет лица у него землистый и губы тонкие или толстые, и что одет он неопрятно, в треники и в майку, или, наоборот, аккуратен и ухожен, какая разница, есть у него залысина или нет или он вообще лысый и в трениках он или просто в трусах или в майке или в пиджаке, это совершенно неважно, у него, в общем, совершенно обычная внешность, как говорится, без особых примет, и описывать тут нечего.

Можно было бы еще описать обстановку в квартире, написать, насколько она запущенная, грязная и убогая или, наоборот, сияет чистотой, какая в квартире мебель и бытовая техника, какие книги стоят в книжном шкафу, да какая разница, какие книги, обычные книги, такие же, как и у всех, обычная квартира, самая обыкновенная хрущевская однушка, если уж так интересно, какова эта квартира, можно просто сесть поудобнее, расслабиться, закрыть глаза, сделать несколько глубоких вдохов и произнести про себя несколько раз: «однушка-хрущевка в старой серой пятиэтажке в городе Озеры Московской области по адресу 8-й Луговой переулок, дом 4», и все сразу станет понятно, образ этой квартиры засияет в мозгу болезненным светом и останется в памяти навсегда, на всю жизнь, до самой смерти.

Человек и друг человека сидят в квартире друга человека, пьют крепкий алкогольный напиток и, в общем, разговаривают. Разговор их состоит по большей части из молчания и слов ну, давай, но и другие слова тоже время от времени произносятся.

Человек и друг человека обсуждают обстоятельства жизни друг друга. Ну как ты. Да ничего. А ты как. Да ничего. А с работой как. Да ничего вроде.

Человек и друг человека обсуждают обстоятельства жизни общих знакомых. Как там Серега. Да вроде ничего. Как там Николай Степанович. Да вроде нормально. Как там Зинаида. Да ничего. Как там Михалыч. Михалыч умер. Да, а что, как, от чего. Рак. А. Да. Ну, давай.

Ну, давай. Ну, давай. Ну, давай.

Через некоторое время человек засыпает в кресле, а друг человека засыпает на табуретке. Спать, сидя на табуретке, не очень удобно, и друг человека заваливается на левый бок, падает с табуретки и продолжает спать на полу.

Друг человека трясет человека за плечо, человек просыпается, ночь, человек и друг человека идут в ночной магазин, покупают слабоалкогольный напиток и крепкий напиток, возвращаются в квартиру друга человека.

Выпивание, говорение. Разговор, если это можно назвать разговором, теперь идет о футболе.

Локомотив-то как с Лозанной, а. Да. А Зенит-то как с Осером, а. Да.

Кураньи-то как, а. Да. А Бухаров-то как, а. Да.