Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1967-1971 - Светлана Бондаренко

5. В «Новом мире» рецензия выглядит очень солидно. Я, правда, ее наполовину не понял, но это несущественно. Говорят, что автор ее — знаменитый Лебедев, написавший сравнительно недавно очень хорошую книгу о Чаадаеве. Так ли?

6. Скажи Ленке, что Киплинг[132] в Ленинграде уже был и больше не будет. Я его достать не сумел.

Ну вот пока и всё. Не теряй бумажку с планом действий и отписывай новости.

Жму ногу, твой [подпись]

P. S. Ленуське привет!

Дорогой Борик.

У нас здесь опять новости и опять про перевертыш. Звонит мне три дня назад Сергей и срочно просит приехать. Приезжаю: они там с Белой сидят мрачные. В чем дело? Оказывается, Ганичеву (директор) позвонил его приятель, главный «Журналиста», и сказал: «Прости, старик, но приказ есть приказ, иду на вы. Обязали мне дать статью „Двуликая книга“ про ваших Стругацких». Так вот, статью эту надо предотвратить, ибо направлена она в первую очередь не против нас, а против редакции. Кампания против «Мол. Гв.» вообще ощущается и по ряду других признаков, но атаки на перевертыш слишком уж у нас перед глазами. Ну, поговорили, наметили кое-что и разошлись. А что тут наметишь? Нет ни одного знакомого с именем, ничего, хоть шаром кати. Я полагаю, что статью не предотвратить ничем, ибо раз уж этого типа обязали, то никакие имена не помогут. Вся хохма-то в том, что книга еще в продажу не поступала, экземпляр в руках противника единственный — тот, который взяли еще в декабре, сигнальный. Торчат длинные уши Чхиквишвили!

Что я успел сделать? Практически — только отправил Володе Михайлову письмо. Кстати, ты спутал, это не Севка в Риге был, а Игорь Можейко, а потом рассказал Севе. Ну, письмо отправлено, жду ответа.

Звонил парнишка из кино — тот самый, насчет Саймака. Отправил его в начало будущей недели.

А нервничать мне сейчас некогда. У меня висит куча патентов, ими озабочиваюсь денно и нощно.

Пока всё. Жму, целую, твой Арк. Привет твоим.

В марте в журнале «Нева» начнет публиковаться ОО, поэтому в февральском номере редакция постаралась заранее обеспечить «позитивную установку» к имени Авторов, публикуя статью Брандиса «Научная фантастика и моделирование мира будущего», в которой шла речь об изображении будущего в научной фантастике. О произведениях АБС в ней говорилось, что они направлены против «фашистского мракобесия, коллаборационизма и потребительской мещанской идеологии» и относятся к жанру предупреждения.

Дорогой Аркашенька!

Итак, новый удар. Я тебе вот что скажу: трудно представить себе умное нападение на ВНМ. Если же нападение будет глупым — ударим в ответ. Напишем в ту газету, где это будет опубликовано, и копии — в соответствующие инстанции. Напишем об идеологической борьбе, обострении оной и о том, как безответственные личности мешают эту борьбу вести. Тут у меня побывал Файнбург — вот у кого надо учиться отражать удары. Он спуску никому не дает. Вот и мы займемся-ка склоками. Самое время.

Сегодня я звонил в «Неву». Там вроде бы все в порядке. Я предупредил Сашу насчет возможной статьи. Он сказал, что это вряд ли может помешать ОО в «Неве». Будем надеяться.

Прочел статью Файнбурга об УнС. Что-то очень интересное и весьма заумное. Мар-р-р-ргинальность интеллигенции! П’ол?

«Ангара» № 5 наконец появился в поле зрения. Из совершенно достоверных источников известно, что он вышел и содержит СоТ. Впрочем, деньги получены, а на остальное плевать.

Кстати, денег за перевертыш нет и нет. К чему бы это?

Ответь-ка ты мне, братец, на следующие вопросы:

1). Известно ли, в какой орган идет статья «Двуликая книга»?

2). В каком положении находится наш гонорар за перевертыш?

3). Означает ли появление статьи, что перевертыш не выпустят на прилавок?

4). В каком положении находится наш договор с МолГв на ВНИВ? Чем кончилась история с написанием план-проспекта (или как он там)?

5). Говорил ли ты с Девисом насчет Клемента?

6). В каком положении наш перевод Нортон? По-моему, ты о нем вообще забыл.

7). Нельзя ли получить что-нибудь с Детгиза? За ОО или за СБТ?

8). Кстати, как ты понял: кто именно ведет кампанию против МолГв и с какой, собственно, целью?

Вот пока и всё. Жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет. И всем друзьям.

В этот же день, 5 февраля, АН занят текучкой — пишет рецензию на классическую повесть Эдмонда Гамильтона, которая произвела фурор среди любителей фантастики. К сожалению, она была опубликована только во время перестройки (первое издание: «Техника — молодежи», 1988).

Честный средний американец Джон Гордон отвоевал летчиком во 2-й мировой войне, демобилизовался и стал клерком одной из страховых компаний в Нью-Йорке, а «тем временем», двумястами тысячами лет спустя, принц Зарт Арн, отпрыск императорской фамилии, властвующей в Средне-Галактической Империи, изготовил устройство, при помощи которого он мог меняться местами с аборигенами тех или иных исторических эпох своего прошлого. Нащупает в далеком прошлом подходящего субъекта, спросит телепатически: «Давай махнемся сознанием. Мое в твою голову переместим, а твое — в мою. Всего на две-три недельки. Зато ты в принцах походишь, чудеса будущего узришь». Как правило, аборигены соглашались. Согласился и Джон Гордон. И вот он приходит в себя в тайной гималайской лаборатории З. Арна и в августейшем принцевом теле.

Как очень скоро выясняется, его императорское высочество избрал весьма неудачное время для своих экспериментов. Таинственная и подлая Лига Темных Миров угрожает Галактике в целом и Средне-Галактической Империи в особенности. В политическом положении нашего старого Млечного Пути наступает быстрый кризис. Бароны шарового скопления в созвездии Геркулеса колеблются, не зная, чью сторону принять. Звездные княжества, графства, герцогства, королевства трепещут перед могуществом Лиги. Высшие сановники Империи оказываются предателями. Следует череда убийств, похищений, столкновений с применением атомных пушек. Бедняга Джон Гордон, попавший в эту кутерьму, как кур в ощип, страстно жаждет вернуться в свое тело и в свое время, но обстоятельства складываются так, что он не может вернуться в лабораторию для обратного обмена с принцем, затерявшимся в его родимом 20-м веке. К тому же у него завязывается серьезный роман с княгиней Фомальгаутского княжества. А его похищают, а он бежит, а за ним погоня, а он опять бежит, и его облыжно обвиняют, и он снова бежит. А потом, конечно, все объясняется, предательства раскрываются, он становится во главе имперского флота и с помощью нового ужасного оружия наносит Лиге сокрушительное поражение, после чего со вздохом облегчения и с тоской по Фомальгаутской княгине возвращается в свое туловище на нью-йоркской квартире.