Странник (The Wanderer) - Фриц Лейбер

Хантер вспомнил старую остроту, что жители Лос Анджелеса с визитом к соседям на противоположной стороне улицы ездят на машинах, забыв, для чего им нужны ноги. Это была одна из тех острот, которые всегда недалеки от истины. По левую сторону от места катастрофы и места, в котором горное шоссе соединялось с автострадой номер 101, несколько черно-белых автомобилей полиции, словно фургоны колонистов, стали полукругом на пустой обочине. Эта баррикада из машин преграждала двухметровую дыру в стене, явно вырезанную ножницами. Возле дыры стояли пять полицейских: один из них как раз садился на мотоцикл, выезжая через отверстие в сетке, повернул и помчался на север по ровной местности за оградой. Несколько человек вышли из тени и попытались его задержать, но он ехал, не обращая на это внимания, поднимая клубы пыли, которые окутывали расположившихся на траве людей.

По правой стороне автострады, где большие тучи тяжело нависали над землей, расположилось значительно меньше людей. И большая их часть (в основном это были молодые люди) размахивала руками, прыгала, собиралась в группы, расходилась и снова собиралась.

С этой же стороны доносились тихие звуки музыкальных инструментов: трубы, кларнета и ударных. Две группы, такие разные в поведении, разделяла стометровая полоса зелени, через которую проходило горное шоссе, и на котором, кроме десяти человек, лежащих на земле, никого не было – даже автомобили были пустыми. Хантер начал размышлять, почему эти люди в такую жару лежат на солнце, но тут неожиданно понял, что они мертвы. Поглощенный наблюдением за равниной, он совсем забыл о своих спутниках, которые собрались вокруг. Теперь он услышал шаги и голос Додда:

– Посмотрите только на эти тучи! Я впервые вижу, что в южной Калифорнии влажный ветер приходит с востока.

Он услышал ответ Макхита:

– Может быть вода прорвалась вглубь суши и залила озеро Салтон Си и другие, низко расположенные районы? А при стокилометровом разливе возникает огромное испарение.

Хантер снова направил взгляд на ужасающий вид внизу.

Трое юнцов, худощавых и активных, вышли на край ничейной земли, передвигаясь быстро, странным неуверенным шагом. Один из них, судя по движениям, нес бутылку, которую периодически продолжал подносить ко рту. Они прошли неполных пятьдесят метров, когда со стороны полицейских машин раздались выстрелы. Один из них упал – с этого расстояния Хантер видел плохо и не понял, лежит ли он без движения или извивается от боли. Двое его товарищей моментально спрятались за ближайшими машинами. Хантер крепко обнял Марго.

– Бога ради, Рудольф, что там творится? – спросил он.

– Вот именно, – вмешался Войтович. – Скажи, что ты видишь. А то можно подумать, что они воюют.

– Ты прав, – коротко ответил Брехт.

– Теперь слушайте, – сказал он громко, продолжая смотреть в бинокль,

– потому что я не буду повторять еще раз, у нас нет времени, чтобы передавать друг другу бинокль. Идет война, или по крайней мере, большая стычка между группой молодежи и группой старших, или скорее, между молодыми и полицией, которой помогает несколько старших. Остальные, пожалуй, нейтральны, во всяком случае, они не вмешиваются. Подростки против полиции, охраняющей семьи. Пожалуй, настал день молодых. Эти вихляющиеся – как раз молодежь, подростки. Они пьют, очевидно разграбили грузовик со спиртным, вот сейчас вытаскивают ящики с бутылками. На открытом пространстве играет джаз. Кое-где дерутся – ножами и кулаками. Банда с молотками, без какого-либо повода, бьет стекла и поджигает капоты автомобилей.

Брехт сознательно не упоминал об обнаженных парах, предающихся любви в автомобилях – наверняка из-за тени, а не потому что они стыдились того, что совершали. О двух девушках, голышом танцующих рядом с джазовым оркестром, о бессмысленном избиении и об актах насилия, а также о группе из нескольких человек, которые стояли вдали от музыкантов и из радиаторов автомобилей жадно пили воду… Брехт надеялся, что она будет для них безвредна…

– Но в своей агрессивности они не останавливаются только на этом, – продолжал он. – Теперь они крадутся между пустыми автомобилями в сторону полицейских. У некоторых есть оружие, у остальных – бутылки. Но, кажется, полиция расставила им ловушки. Во в яком случае, двое полицейских спрятались за автомобилями посреди пробки. Однако, прежде чем начнется битва, мы уже будем на обратном пути в Мулхолланд, – заявил он, подавая бинокль Раме Джоан и посматривая на собравшихся. – Додд! Гарри! Скажите дед и Хиксону, чтобы они развернули автобус и фургончик. Дорога здесь широкая…

– Мы струсили и поэтому сматываемся? – зычным голосом спросил Хиксон. Он стоял рядом с Коротышкой, держа в руке карабин. – Мы бежим, когда порядочным людям грозит опасность? Когда при помощи пистолета с летающей тарелки мы могли бы помочь им? Я сам был когда-то полицейским! Мы должны им помочь!

– Нет! – крикнул Брехт. – Мы должны заботиться о себе и доставить пистолет людям науки, пока он еще заряжен. Марго, сколько осталось там заряда?

– Примерно одна треть, – ответила девушка, проверяя длину фиолетовой линии.

– Вот видишь! – обратился Брехт к Хиксону. – Заряда осталось на четыре, максимум на пять выстрелов. А на автостраде десятки тысяч этих безумцев. Если мы вмешаемся, то из маленькой стычки возникнет большая битва. Я признаю: то, что там происходит – ужасно, но то же самое происходит сейчас во всем мире, и мы с этим ничего не можем сделать. Одно ведро воды не спасет пылающий город! Возвращаемся! Хиксон, разверни фургончик…

– Минутку! – на этот раз его прервала Марго. Она подошла ближе и стала перед «корветом».

– Там, внизу, Ванденберг-Три, – сказала она, показывая пистолетом на три маленьких здания. – Может быть Мортон Опперли еще там. Мы должны это проверить!

– Его наверняка там нет! – рявкнул Брехт. – Я в этом уверен. Я могу поспорить, что командование прислало за ним вертолет, может быть тот, что мы видели утром. Возвращаемся!

– Внутри здания я видела движущиеся фигуры, – соврала Марго. – Ты сам говорил, что нужно доставить Опперли пистолет. Мы должны проверить, там ли он!

Брехт отрицательно покачал головой.

– Нет! Риск слишком велик и нас нет никакой уверенности, там ли он вообще.

Марго улыбнулась.

– Но ведь это у меня пистолет, – сказала она, прижимая оружие к груди. – И я его доставлю туда, даже если мне придется идти пешком.

– Браво! – поддержал ее Хиксон.

– Послушай меня, героиня, – начал Брехт. – Если ты отправишься с этим пистолетом, все равно – пешком или в автомобиле, и какой-то ненормальный снайпер застрелит тебя или на тебя нападут бандиты, то не Опперли получит оружие, а они. Но у меня есть идея. Отправляйся туда, но только без пистолета, на всякий случай я могу дать тебе свой револьвер. И приведи сюда Опперли, если надо проверить, там ли он. Вот тогда можно будет продолжать разговор. Ну?