Рыцарский престол - Юрий Иванович

– Что произошло! Только и понял, что кто-то атакует и вы схватились за яд.

– Акулы! – выдохнул Семен. – Надо их отогнать! Только старайся ни в коем случае не повредить плоть гигантской медузы, которую эти хищники атакуют. Начнем ядом! Если не поможет, будем действовать по обстановке. Хорошо еще, что эти образины на сушу вылезти не смогут!

Все трое обосновались на середине природного мола, защищающего бухту, и без всякой раскачки стали закидывать бурлящую воду ядом. Метили в район зубастых голов, ориентируясь по торчащим из воды плавникам метровой высоты. Вернее закидывали мужчины, а демонесса лишь страховала от опрокидывания чаны да лучом силы разбивала приводняющиеся баклаги.

Когда Виктор рассмотрел двадцатиметровых акул, то тоже не сдержался от восклицаний:

– Елки-палки! В каком аквариуме Асма таких рыбок вырастил?!

Семен, сосредоточенно мечущий по вышеназванным рыбкам коконы с ядом, лишь пробормотал в ответ:

– Клеймо на этих зубастиках не стоит, так что происхождение их неизвестно.

Люссия первой заметила результаты вмешательства Шабенов.

– Действует! Акулы замедляются, а одна так вообще падает на дно. Вон там, под той скалой!

И в самом деле, один из черных монстров, заваливаясь пастью вниз, вскоре коснулся дна. За ним последовал второй, третий, потом сразу несколько одновременно. Да и все остальные акулы потеряли интерес к атаке и решили прекратить сражение. Десяток еще успел выплыть в открытое море, но и там, по наблюдениям, опустился на дно. Тогда как в самой бухте начисто отравилось около сорока титанических хищников. После приблизительного подсчета Люссия не на шутку переполошилась.

– Так ведь медуза тоже может погибнуть! – Она без раздумий спустилась по камням и оказалась на одном из них по колено в воде. – Лунная! – кричала она надрывно. – Здесь все отравлено! Немедленно уплывай в море!

Понятно, что Загребной не смог остаться безучастным зрителем при такой эскападе. Под его комментарии и пояснения полез в воду и Виктор. А демонесса уже охрипла выкрикивать предупреждения и просьбы, когда над всем окружающим пространством пронесся неестественно масштабный выдох-вопрос:

– Что-о-о-о?

Причем звук ни в коей мере не воспринимался слухом. Скорее всем сознанием, кожей, внутренностями и эмоциональной аурой, вместе взятыми. Даже зрение улавливало какие-то дивные резонансные колебания воздуха. Но все три Шабена от восприятия вопроса таким образом словно окаменели, так это было необычно.

Тогда как вопрос стал объемнее в пространстве:

– Что-о-о ты говоришь? Я-я-я-а тебя плохо слышу.

Передавая эмоции на пределе своих умений, Люссия вновь принялась твердить об опасности и о немедленном отплытии из отравленных вод. Но на третьем повторе была перебита все более принизывающим до костей голосом:

– Помолчи, трияса! Пусть говорит твой супруг, его я пойму отчетливее.

Не обращая внимания на непонятное обращение к его любимой и обозначение себя как супруга, Загребной постарался более четко сформулировать мысль о грозящей медузе опасности. Перед тем как вновь заговорить, Лунная рассмеялась шумом бегущих по луговой траве ручейков:

– Что для врагов моих смерть, то для меня благо! – Короткий хрип, непонятное бульканье, неприятный треск, и слова стали доноситься на удивление отчетливо: – Тысячи лет меня преследовал тот, кого вы называете зелех, и тысячи лет я только изредка могла всплывать на поверхность. Сотни лет меня преследовали пять десятков акул и я опасалась покидать свое глубоководное убежище. Но сегодня мир вновь перевернулся. Когда погиб зелех, его последний, предсмертный стон вывел меня из спячки, и я поспешила полюбоваться на его останки. Будучи уверена, что здесь мне ничего не грозит. По моему следу помчались проснувшиеся акулы, и мне показалось, что я ошиблась. Но вы их тоже уничтожили. И я до сих пор не могу поверить, что вас только трое.

– Нас гораздо больше, – признался Семен. – Просто все они на берегу и не могут сейчас находиться в отравленной воде.

– Вижу-у-у.

Великому Шабену ничего больше не пришло в голову, как задать банальный вопрос:

– Сколько тебе лет, Лунная?

Опять шум бегущих ручейков и:

– Нужно ли считать безмерное?

– Ты права! – Перечень неимоверно важных вопросов встал перед глазами у иномирца с пугающей ясностью. – Но что такое Долина Столбов Свияти?

– Остатки гибельных чудес.

– Она поможет нам вернуться на Землю?

– Зачем тебе Земля? Там тебя никто не ждет.

– И все-таки? – Ностальгическая боль пронзила Семена насквозь.

– Все зависит от тебя и твоей триясы.

– Почему ты ее так называешь?

– Потому что только она имеет право носить этот титул и только так к ней могут обращаться посторонние люди, демоны и духи.

– Разве духи разумны?

– Пространство безгранично, как и подобия разумного семени.

– Чего добивается от меня и моих детей Сапфирное Сияние?

– Я не вольна читать чужие мысли. Спроси у него сам.

– Как спросить?

– Так же, как и у меня.

– Но где найти Сапфирное Сияние?

– В мире Изнанки. – С каждым словом медуза отвечала все медленнее и протяжнее, словно с неохотой или сонливостью.

– Сколько на Изнанке материков?

– Двадцать четыре.

– Как?! В этом мире знают только о двух?

– Смотря что считать миром.

– А сколько вообще миров, подобных этому?

– Какая разница? Там такая скука. О-о-о! Тепло.

У Загребного стало создаваться впечатление, что медуза то ли над ним издевается, то ли от старости стала заговариваться. Совсем иных знаний и ответов он ожидал от легендарного, по словам Люссии, мудрейшего и бессмертного существа. Но ведь так хотелось получить хоть один конкретный ответ!

– Как уничтожить Сапфирное Сияние?

– Он – бессмертный.

– А телесного демона Асму можно убить?

– Это так необходимо?

Отчаяние и раздражение переполняло иномирца, но он давил в себе эти эмоции.

– Что нам делать дальше?

– Петь. – Последовала длинная пауза, во время которой Шабены переглядывались между собой с крайним недоумением. – Трияса должна знать морской гимн своих мокрастых собратьев, она научит. Пусть все ваши люди встанут на берегу и подпевают. А я немного посплю.

Голос затих, зато Люссия недолго пребывала в блаженном ступоре.

– Немедленно зови всех! – потребовала она от Семена.

– Всех рыцарей? – сомневался тот, видя, как некоторые жармарининцы маячили на берегу и корабле, присматриваясь к непонятным действиям двух видимых для них Шабенов.