Эпицентр - Кирилл Партыка

— Здравствуй, Сергей.

Меня поразило не столько то, что он жив, сколько его присутствие здесь. Я ждал кого угодно, но не его. Хотя, почему, собственно?…

— Монгол, — сказал я охрипшим голосом. — Черт бы вас побрал!

Монгол расхохотался:

— Формально уже и побрал. Как ты, нормально?

Я не знал, что ему ответить. У меня имелись вопросы, но их была такая уйма и они так беспорядочно теснились в голове, что я просто онемел. Монгол опять засмеялся.

— Придите в себя, товарищ майор. Мы с вами на службе.

— Только не я, — с трудом выдавилось из моих губ.

Монгол посерьезнел.

— Ладно, об этом позже. Княгиня, — он кивнул на Ольгу (значит, это был ее оперативный псевдоним), — мне уже доложила.

— Это Инструктор? — обернулся я к ней.

— Н-нет. Я вообще не знаю…

— Конечно, не знает, — подтвердил Монгол. — Лично мы не контактировали, только по радио. Вот так дел ты, Ездок, тут наделал! Кто бы мог подумать! У нас там целая бригада яйцеголовых напрягалась, планы и методики разматывала. А ты одним махом все насмарку! Что такое ты ему передал?

— Кому?

— Тому, что было в колодце?

— Откуда вы все знаете? — спросил я. — Это вы все подстроили? Как?

— Давай-ка отойдем, — предложил Монгол. Мы не спеша двинулись вдоль стены цеха.

— Ты неплохо потрудился, — сказал Монгол, закуривая. — Результат, правда, не тот, и придется нам многое расхлебывать… Ладно, это потом. В Зоне тебе больше делать нечего. Полетишь со мной. Ты мне еще очень понадобишься.

— Господин полковник, — вкрадчиво сказал я. — Или уже генерал? Я жду объяснений. По-моему, я их заслужил.

— Будет время, объясню.

— Лучше сейчас. Надоело играть втемную.

— Какая разница?! — усмехнулся Монгол. — Тебе покажется, что в светлую, а на самом деле все равно втемную. Жизнь у нас такая и работа.

«Броня» у него была покрепче Ольгиной, но он сильно волновался. И кое-что я сумел уловить. Без меня он вернуться не мог. Ему нужно отчитаться и представить материал. А я и есть материал, с которым будут работать. Наверно, очень тщательно будут, возможно, даже препарировать.

— Я хочу знать, что произошло и по какой причине. И кто за всем этим стоит? — заявил я.

Монгол хмыкнул:

— А смысла жизни тебе не открыть? Впрочем, это вряд ли, я его сам не знаю, как и остальные.

— Расскажите то, что знаете.

Я понимал, что ни черта он мне не расскажет. Ничем его не проймешь и не заставишь откровенничать. Кроме, наверно, одного, о чем он все-таки не знает. Хоть чего-то он не знает, на мое счастье… Я чуть-чуть, самую малость, так, чтобы он не заметил и ничего не заподозрил, ПОВЕЛ его. Монгол остановился и потер лоб.

— Душновато, — сказал он с недоумением. — Осень, а душновато.

— Это ничего, — сказал я, — сейчас ветерок подует. — И слегка усилил давление. Перебарщивать нельзя. Если эта лиса заподозрит, почует, что я имею над ним какую-то власть… Что он выкинет, не просчитаешь. Монгол есть Монгол. Я, конечно, мог приковать его и вообще, наверно, скрутить в бараний рог. Но не это мне было нужно. Мне нужна правда. От самого начала и до самого конца. И я намеревался вытянуть ее из Монгола во что бы то ни стало.

Он опять утер лоб, на котором выступил пот, потом потер ладони друг о друга. Ему было не по себе. Но он ничего не понял.

— Хорошо, — сказал наконец Монгол. — Я тебе объясню. Но при одном условии. Ты летишь со мной и безоговорочно сотрудничаешь во всех смыслах без этих твоих «не буду», то да се.

Он подсознательно, сам этого не понимая, сопротивлялся моему воздействию, искал соломинку, предлог, позволяющий развязать язык.

Я кивнул.

— Почему вы исчезли?

— Да не с этого надо начинать, — раздраженно сказал Монгол.

— Тогда расскажите, кто все это затеял?

Монгол пожевал губами.

— Ну кто… Не я, конечно. Ладно, давай по порядку. Четыре года назад чужеродный объект появился в верхних слоях атмосферы над нашей территорией. Его, понятно, сбили. А вскоре началось… Так что, по большому счету, никто ничего умышленно не затевал…

— А разобраться, что сбиваем, прежде чем сбивать — не царское это дело?!

Монгол поморщился:

— Давай не будем лезть в чужие дебри. Разбираться, понимаешь, время иногда не позволяет. Пока будешь разбираться, такие могут наступить последствия!..

— А если не разбираться, тоже последствия: Зона во всей ее красе.

— Да, Зона. — Монгол тяжело вздохнул. — Ты вряд ли об этом задумывался, но давай взглянем на Зону с политической и экономической точки зрения. С одной стороны, она у государства как бельмо на глазу. Из-за нее столько международных коллизий возникло… Я тебе раньше немного рассказывал. Нас обвиняли во всех смертных грехах — от нарушения прав человека до узурпации научных знаний, являющихся априори международным достоянием. Раньше на это можно было, скажем прямо, наплевать. Но потом стало нельзя. Кризис, экономика в коллапсе, в стране черт знает что. Разброд и шатание. Повылезла всякая сволочь, которая до поры сидела тихо и помалкивала, ждала удобного момента. За рубежом кругом враги и недруги. Союзников нет. Всяких игрушечных диктаторов в расчет не берем. В итоге — экономические диверсии и окончательное обрушение всего на свете. Нефть, конечно, стоит столько, чтобы мы совсем не развалились. Но другого-то ничего нет. Потому и денег ни на что нет. Давлению противопоставить нечего.

Зона не просто углубила кризис. Она создала качественно новый. Она стала предлогом. Полезли на нас все кому не лень, с требованиями допустить к исследованиям международное сообщество. Допустить не жалко. Но если допустить, непременно случится какая-нибудь революция: оранжевая, розовая, серо-буро-малиновая. В верхах такая драчка из-за этого шла! Каждый хотел из бедствия бабла настрогать, дивиденды политические срубить. Они бы точно до бузы какой-нибудь довели. Но нашлись люди… В том числе из наших, бывших и действующих, и наши коллеги из других ведомств. Да и в главных креслах наконец опомнились. Приструнили, слава богу.

Монгол перевел дух. Говорить ему было трудно, и он не понимал почему. Но я-то знал: потому что против воли. Но не стал его подстегивать. Он уже попал в колею, и никуда ему из нее не деться.

Он глубоко вздохнул и продолжал:

— Опустим длинную и скверную эпопею всяческой возни вокруг Зоны. В итоге пришлось согласиться на паритетное решение. Мы замораживаем Зону на неопределенный срок, не проводим никаких исследований, не пытаемся лезть внутрь. Только наблюдаем доступными средствами. Наши заклятые друзья тоже никуда не лезут, нас не напрягают, тоже наблюдают издалека.

Но, с другой стороны, в Зоне несколько лет действует какой-то мощнейший фактор. Он сам по себе крайне интересен, хотя бы с военной точки зрения. Тот, кто заполучил бы такое средство… Он любому кузькину мать мог бы показать. Но дело даже не в этом. В нынешних условиях актуальнее другое. Понятно, чтобы фактор действовал так, как он действует, нужна колоссальная энергия. Что это за энергия и что у нее за источник, если столько времени поддерживается тотальное влияние на природу на столь обширной территории?! Точно ничего просчитать нельзя, потому что последствия воздействия иррациональные. Но и так ясно, что неизвестной науке энергии, расходуемой в Зоне, хватило бы… — Он махнул рукой. — Черт знает, на что и на сколько ее хватило бы. Известно, что это не ядерный реактор. Значит — что? Значит, это совершенно новый, альтернативный, так сказать, принцип, на многие порядки превосходящий любые известные способы энергодобычи. Это прыжок сразу через несколько этапов развития технической эволюции, неоценимое богатство, если его освоить. Против него нефть, газ и атомная энергия — тьфу! Атомная к тому же и опасна, хватит с нас Чернобылей. А наши нефтегазовые рынки, если ты не в курсе, сейчас дышат на ладан — по многим причинам, не буду вдаваться.

Воевать одним против всех, даже обладая поражающим фактором Зоны, бессмысленно. Особенно обладая фактором Зоны. Обычную войну мы просто проиграем. А фактор этот может самим аукнуться похлеще термоядерных взрывов. Но энергия нам нужна. Она нужна нам позарез.

— Кому это — нам? — перебил я. — Тем, кто плавает поверх дерьма на нефтегазовом пузыре?

— Мы все на нем плаваем в большей или меньшей степени, — возразил Монгол. — Все, вплоть до последнего безработного, получающего пособие.

— Вы пробовали прожить на пособие безработного? Впрочем, я давно в Зоне, может, не в курсе, и теперь безработные рассекают на «мерседесах»?

Монгол уставился на меня, хлопая глазами. Я сам невольно выбил его из нужной колеи, и он, оставаясь под давлением, растерялся.

— К черту безработных, вернемся к теме, — сказал я и опять ПОВЕЛ его. Монголу сразу полегчало.