Костры похода - Сергей Бородин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мулло Камар примечал: хороши ли базары и крепки ли стены в тех городах, многочисленны ли воины и воинственны ли. А осел так же понуро шел, дробно переступая копытцами, по городской ли мостовой, мимо высоких стен и древних башен, по нагорным ли тропинкам Понтийских гор, над безднами ли высокого Тавра.
Так прибыл Мулло Камар в маленький древний Терджан, уже зная от встречных караванщиков, что Тимур стоит в Арзруме.
***Постукивая палочкой по площади, где из-под грязи просвечивали остатки мостовой, опираясь на палочку в переулках, где ноги скользили по грязному месиву, вглядываясь в продавцов и в товары, Мулло Камар прошелся по Терджану.
Он увидел пути, пройденные войсками Тимура, всю меру разорения стран, откуда они пришли в Арзрум, всю твердость их рук, когда они брали то, что спешили отдать здесь, в тесных сырых закоулках Терджана, и на что Мулло Камар поглядывал лишь мимоходом; все это достояние, вырванное вместе с жизнью прежних хозяев, все это — не товар для купца, направляющегося в страну, где собраны эти вещи, — волчьими оглодками не насытишься!
Ни лошади, ни рабыни, ни разрозненные серьги или запястья не влекли Мулло Камара, — это лишь пыль больших событий, а дельный купец сам творит события, чтобы снимать с них свою добрую долю.
Вдруг он остановился.
В глубокой нише чьих-то тяжелых ворот трое курдов разглядывали полосатый мешок, перекладывая в нем книги.
— Чем торгуете? — как бы шутя спросил Мулло Камар и чуть не сломал палочку: с такой силой уперся в нее, чтобы не проскользнуть мимо.
— Книги вот… — застенчиво ответил курд, явно стыдясь этакой безделицы, когда кругом торгуют серьгами и запястьями.
— Про что писаны?
— Кто знает? Один из нас грамотей — этот вот, да язык-то не наш.
— А что за язык?
— Кто его…
— Откуда они у вас?
Курдам не хотелось говорить, но избежать ответа тоже нельзя: затем и приволоклись сюда, чтоб отвязаться от тяжелого мешка.
— Из армянского монастыря. У армян взяли.
— Сколько ж вам за этот мешок?
Двое из курдов хотели поскорей сбыть свою добычу. Но третий оказался упрям:
— Мешком не отдадим. Нам армяне за каждую заплатят, как за пленника.
Двое заворчали было, но, вспомнив, что третий из них — грамотей и что в Тимуровом войске вот-вот выслужится в десятники, смолкли.
Упрямец настаивал:
— Вот в серебре вся!..
— Говори же цену!.. — спешил Мулло Камар.
— За пленных берут…
Как бы припоминая, упрямец задумался, помолчал и добавил:
— А за книги — вдвое: на этой неделе сам повелитель так определил. Армяне увидят нас — торговаться не станут! Сразу возьмут.
— Нам бы только армян разыскать! — добавил другой курд. — Тут они толкутся, да сами все в обносках…
— Сколько ж вам… Книг там сколько?
— Около сорока там…
— Это сколько же выйдет?
— Цена — по книге: эта вот — вся в серебре. Ей цена…
Двое других курдов заторопили своего грамотея:
— Прохожие тут, отойдем за ворота!
Но Мулло Камар повел их к себе в келью: спокойней было пересмотреть товар без помех.
На затоптанном паласе, устилавшем келью, разложили все эти потемнелые, писанные неведомыми людьми, кое-где закапанные воском книги.
И все четверо — трое курдов и сам Мулло Камар — смотрели на них с удивлением и опаской: этакие деньги за них платят, а понять ничего нельзя.
Здесь, у себя дома, как ни кратковременно это пристанище, Мулло Камар заговорил о цене спокойно, прижимисто.
Но и упрямец курд, поняв, что купец от покупки не откажется, настаивал на своем.
Они спорили бы долго, но Мулло Камар вдруг вспомнил, что денег у него, кроме дорожной мелочи, нет. Ни одному из здешних менял, если они здесь есть, никакого кожаного лоскутка не предъявишь: деньги можно взять либо в Эрзинджане, либо в Арзруме.
— Поедем в Арзрум, там рассчитаемся!.. — предложил купец.
Курды, переглянувшись, молча ухватились за книги и не без досады принялись кидать их обратно в мешок.
— Стойте, — потерял спокойствие купец, — подождите!..
— Или давай деньги. Или нам пора уходить.
— Подождите!..
Мулло Камар торопливо думал, как взять, где, у кого взять столько денег. Ведь выходило, что добрую долю своей счастливой выручки надо было отдать этим оборванцам! А здесь — чужой город…
— Посидите здесь. Я схожу за деньгами.
— Нет! — отказались курды, начинавшие опасаться ловушки. — Мы уходим отсюда.
— Где же я вас найду?
— Не ищи нас! Прощай!..
Тогда Мулло Камар ухватился за рукав упрямца:
— Подожди, я принесу деньги!
Но чем настойчивее он удерживал их, тем неудержимее хотелось им уйти подальше от этого места.
Второпях Мулло Камар набавил им цену.
Но это лишь напугало курдов: сторговавшись, купец вдруг просит их получить больше, чем они запросили!
Снова переглянувшись и подталкивая друг друга локтями, — один взвалил на спину весь мешок, другие ухватились за углы мешка, — все трое кинулись прочь из Араб-хана, уверенные, что стража уже ждет их у ворот.
Но ворота оказались отперты.
Лишь на улице они осмелели и не знали, как отделаться от назойливого старика, цеплявшегося за них и обещавшего деньги, которых у него самого не было.
Мулло Камар, видя, как исчезает эта вожделенная покупка, боялся лишь потерять курдов из виду. Гонясь же за ними, он лишь ускорял их шаги и терял всякую надежду раздобыть деньги при таком положении.
Мулло Камар еще раз набавил цену. Он сулил им почти все, что мог получить у менял, все, что нажил в Дамаске. Чужие деньги, повелителевы, но ведь он вернет их с лихвой!
Он бежал за курдами, не в силах понять их испуга, не в силах от них отстать.
Они оказались уже где-то за людными улицами, на каких-то пустырях, среди чьих-то гниющих костей, спугнув стаю бродячих собак…
Видя, что кроме одурелого старика за ними никто не гонится, курды остановились.
Мулло Камар, задыхаясь, потеряв где-то палочку и потому оскользаясь даже на ровном месте, последний раз напомнил, что вывалит им эту неслыханную кучу денег, если дадут ему время.
Упрямец, подмигнув остальным, согласился:
— Ступай, мы подождем здесь.
"Они сбегут", — думал Мулло Камар. Но что еще мог он сделать?
— Я приду сюда с деньгами.
— Мы подождем! — повторил упрямец и тут же напомнил: — Приноси! Однако сколько сейчас обещал. Меньше мы не возьмем.
Когда, растопырив руки, Мулло Камар пошел по скользкой тропе, со страхом понимая, что денег ему неоткуда взять, курды заколебались: "Ждать ли старика, который вместо денег может привести сюда стражу и незаметно окружить их тут… Уйти бы! Но и столько денег никому не снилось! Если разделить их поровну на три части, каждому хватит до конца жизни. Каждый сможет жить как падишах!"
Они сговорились укрыть книги в какой-нибудь хижине на другом краю города, а самим порознь притаиться на дороге, по которой купец вернется сюда: видно будет, один ли он сюда идет, ведет ли за собой стражу.
Тем временем Мулло Камар возвратился в Араб-хан и спросил хозяина.
Очень толстый, румяный, пощипывая жиденькую бородку, хозяин смотрел ленивыми и добрыми глазами на опасного купца, что утром предъявил пайцзу хромого разбойника — Повелителя Вселенной.
Мулло Камар спрашивал хозяина, найдется ли в Терджане ростовщик, способный за очень большую лихву одолжить очень много денег на несколько дней, пока Мулло Камар съездит за деньгами в Арзрум.
— А под какой залог? — спросил хозяин.
— У меня с собой товаров нет.
— Тогда никто не даст.
Отчаяние охватило Мулло Камара: сказочная добыча ушла!
Но хозяин, перестав щипать бороду, протянул к купцу руку и сказал:
— А пайцза? Она в самом деле от него самого? От Хромого? Покажите-ка ее.
— Вот она! — нашаривая за пазухой могущественную медяшку, заспешил Мулло Камар.
— Покажите-ка!..
Хозяин лениво и ласково осмотрел ее — три кружка, составленные треугольником.
— Да, настоящая. Но как это при такой пайцзе у купца нет с собой ни денег, ни товара?
Мулло Камар с досадой стянул с себя сапог и, тыча им в лицо хозяину, закричал:
— Вот они!
Хозяин попытался отодвинуться, но, будучи грузен и неповоротлив, не смог, хотя купец, предъявляющий то самаркандскую пайцзу, то рваный сапог, едва ли не базарный сумасшедший, каких немало развелось в эти суетные годы и общение с коими не безопасно!
Мулло Камар наконец заметил испуг хозяина, показал на заплатках сапога те армянские клейма и знаки, что превращали любой такой лоскут в серебро или золото.
Наконец хозяин пообещал Мулло Камару найти ростовщика, что под залог пайцзы даст деньги на малый срок, но под такую лихву, какой Мулло Камар никогда не слышал.