Убийство президента Кеннеди. Ли Харви Освальд — убийца или жертва заговора? - Николай Платошкин

22 ноября 1963 года Джек Руби примерно с 11 часов утра (то есть после того, как Мерсер видела его и Освальда в зеленом «пикапе») находился в здании газеты «Даллас тайме геральд». Он решал вопросы о помещении в газете рекламного объявления своего ночного клуба. Сотрудники рекламного отдела недолюбливали Джека, так как в последнее время он с опозданием оплачивал рекламные объявления. Но на сей раз Руби сразу же внес деньги.

Когда разнеслась весть о покушении на президента, здание газеты практически опустело: сотрудники побежали на Дили-плаза, которая находилась практически рядом. Но вот Руби, не пропускавший в Далласе ни одного мало-мальски значимого события, остался в офисе. Его алиби было обеспечено, хотя один из сотрудников газеты вспоминал, что в полдень Руби куда-то ушел и отсутствовал 20 — 25 минут. В любом случае в суматохе газетного офиса он вполне мог на короткое время отлучиться и побывать на Дили-плаза.

Потом, как мы помним, Руби видели в Парклендском госпитале, а во второй половине дня он уже толкался в полицейском управлении, где у него было много знакомых. Он даже устроил для одного журналиста интервью с прокурором Уэйдом. Во всех беседах Руби демонстрировал глубокое горе и сочувствие первой леди. В 10 часов вечера отнюдь не религиозный Руби посетил синагогу. Но через час он уже опять был в полицейском управлении и пытался зайти в офис Фритца, где как раз допрашивали Освальда. «Джек, туда сейчас нельзя», — сказал ему знакомый полицейский.

На ночной пресс-конференции Освальда в цокольном этаже полицейского управления Руби пытался протиснуться в первый ряд. Один из репортеров еще удивился, зачем это необходимо человеку без фотоаппарата. Уже тогда у Руби был с собой пистолет.

На следующий день Руби хаотично мотался по различным офисам далласских СМИ, заезжал к себе в ночной клуб и много разговаривал по телефону. Он явно был не в своей тарелке, несколько раз его снова видели в полицейском управлении. Вечером того дня Руби звонил кому-то в техасский портовый город Гальвестон, недалеко от Хьюстона. В это время там находился Феррье, который в ту субботу занимался просто удивительными вещами. Он отправился на машине из Нового Орлеана в Хьюстон (около 500 километров), чтобы… покататься там на коньках. Причем, по данным служащих искусственного катка в Хьюстоне, Феррье там действительно был, но не катался, а постоянно говорил с кем-то по телефону. Потом он поехал в Гальвестон.

Скорее всего, узнав, что среди вещей Освальда нашли пропуск в библиотеку на его имя, Феррье с минуты на минуту ждал ареста и поэтому и находился в Гальвестоне, откуда он на моторной лодке мог легко бежать в Мексику. Он, видимо, требовал от Руби скорее убрать Освальда, как это и было условлено. Руби же понимал, что незаметно убить арестованного уже не удастся. Момент сразу после покушения был упущен из-за Типпита. Именно поэтому Руби почти в открытую сообщил полиции о готовящемся покушении на Освальда и даже назвал место, где оно позже и произошло. Он хотел, чтобы полиция изменила план отправки Освальда в тюрьму, и тогда он бы мог оправдаться перед своими хозяевами, сославшись на непредвиденные обстоятельства.

Но полиция по непонятным причинам не отреагировала на его сигнал. Тогда Руби решил просто опоздать на место своего преступления. Он знал, что Освальда будут транспортировать в тюрьму примерно в 10 утра в воскресенье. О местах, где находился Руби воскресным утром, есть много противоречащих свидетельств. Уборщица, которая обычно убирала его комнату, постучала к Руби после восьми утра. Но ей ответил абсолютно незнакомый мужской голос, порекомендовавший заглянуть попозже. Видимо, Руби уже не мог вернуться в свою квартиру, не выполнив задание. В 9.30 его видели в лифте полицейского управления, но он явно избегал цокольного этажа. Но и Фритц держал Освальда на допросе до тех пор, пока Джек Руби не появился на цокольном этаже.

И все же Руби решил опоздать. В 11.17 он отправил через «Вестерн юнион» 25 долларов одной из своих стриптизерш, которой нечем было платить за квартиру, и сразу же после этого направился в цокольный этаж полицейского управления (кстати, у Руби после задержания обнаружили фантастическую сумму — почти 2000 долларов). Он был абсолютно уверен, что Освальда уже давно отвезли в тюрьму. Но не тут-то было. Освальда привели в цокольный этаж в 11.20. Он был прикован наручником к полицейскому детективу. Репортеры вовсю щелкали затворами фотоаппаратов. Вело съемки телевидение.

Один из журналистов протянул Освальду микрофон и спросил: «Что вы можете сказать в свое оправдание?» Но тот уже не смог ничего ответить. Миллионы телезрителей видели, как из толпы неожиданно выскочил плотный человек и выстрелил Освальду в живот из короткоствольного револьвера 38-го калибра (может, гильзы именно от этого оружия и были подброшены на место убийства Типпита?). Руби выстрелил «очень удачно», повредив артерии, подающие кровь к сердцу. Ли уже не мог говорить. Один из полицейских детективов Билли Комбест склонился к нему и спросил, признается ли он перед лицом смерти в убийстве президента. Но Освальд несколько раз отрицательно мотнул головой.

Освальда доставили в Парклендский госпиталь, но врачи были бессильны. В 13.07, почти ровно через двое суток после кончины Кеннеди, они констатировали смерть Ли Харви Освальда.

После покушения на Освальда Руби был сильно возбужден. Он обливался потом, и его сердце билось так, что это слышали окружающие. Он попросил закурить. Потом один из полицейских сказал, что Освальд скончался, и по законам Техаса это означает для Руби электрический стул. Услышав эту весть, Руби, как ни странно, успокоился и даже прекратил потеть. Когда ему предложили еще одну сигарету, он с удивлением сказал, что не курит. Похоже, он не сомневался, что от смертной казни его спасут. И действительно, живший с Руби в одной квартире Джордж Сенатор позвонил далласскому адвокату Джиму Мартину и попросил того представлять интересы Руби, который убил Освальда. Правда, Сенатор звонил Мартину еще до того, как Руби нажал на спусковой крючок (видимо, он не знал, что перевозку Освальда в тюрьму задержали почти на час).

25 ноября 1963 года в Вашингтоне и Форт-Уорте проходили очень непохожие друг на друга похороны. В столице с военными почестями предали земле тело 35-го президента США, первого, кто был рожден в двадцатом веке. От Советского Союза в церемонии участвовал Анастас Микоян. Именно он в 1959 году разрешил молодому американцу Ли Харви Освальду остаться в СССР. Теперь в 1963 году Роберт Освальд никак не мог похоронить своего брата, так как все далласские кладбища отказались принять тело убийцы президента. С большим трудом удалось уговорить директора кладбища Роуз Хилл (в буквальном переводе «Розовый холм») в Форт-Уорте.

Но Ли Харви Освальду было не суждено обрести вечный покой. В 1981 году могилу вскрыли, так как появились утверждения, что там захоронено совсем другое тело. Нет, останки в гробу принадлежали именно Ли.

В том же 1981 году покинутая всеми детьми в доме для престарелых в страшной нищете умерла Маргарита Освальд. Она так и не написала книгу о любимом сыне, в виновность которого никогда не верила.

Марина Освальд оказалась гораздо более оборотистой. Сердобольные американцы прислали вдове с двумя маленькими дочерьми около 70 тысяч долларов. Марина купила дом в предместье Далласа и ударилась в загул. В 1965 году она вышла замуж за Кеннета Портера, родила ему сына (о котором так мечтал Ли), развелась, но продолжала жить с этим человеком. Она и сегодня живет под Далласом и интересна окружающему миру только как вдова Ли Харви Освальда.

В показаниях комиссии Уоррена Марина не скрывала, что верит в виновность Ли. Через десять лет в показаниях перед Специальным комитетом конгресса по покушениям она уже такого мнения не придерживалась. Но комитет счел ее показания в целом противоречивыми.

Роберт Освальд написал о брате книгу и участвует во многих телепередачах, посвященных трагедии в Далласе.

Недолго хранила верность Джону Кеннеди Жаклин. Правда, и муж ее при жизни отнюдь не был образцом супружеской верности. Говорят, что эта в целом холодная и расчетливая женщина страстно любила Роберта Кеннеди и оплакивала его в 1968 году больше, чем мужа. Потом, к ужасу всей Америки, Джеки вышла замуж за престарелого греческого миллиардера Онассиса, не скрывая, что делает это из-за денег. После смерти второго мужа она вернулась в Америку, попробовала себя в рекламном бизнесе и умерла своей смертью в 1994 году.

Роберт Кеннеди официально принял вердикт комиссии Уоррена об убийце-одиночке своего брата, и его не тронули. Но как только он выдвинул свою кандидатуру на пост президента в 1968 году (Джонсон был настолько непопулярен из-за войны во Вьетнаме, что не стал баллотироваться на второй срок), пуля убийцы оборвала и его жизнь. Никто не сомневался, что, если бы Роберт стал президентом, он быстро бы раскопал правду о том, кто на самом деле убил Джона.