Драконий Катарсис. Изъятый - Василий Тарасенко

— А действительно… Никогда не задумывался… Где у нагов задница?

Глава 15

ДИАЛЕКТИКА ПРИДУМАННОЙ ЛЮБВИ

Пустыня выглядела величественно. Собственно, это была не совсем пустыня. Довольно часто на барханах виднелись скрюченные от постоянного ветра деревца, низкорослые кустики, большие валуны, а может быть, верхушки скал. Периодически попадались настоящие коврики зеленой травы, растущей прямо из песка. Мы с Горотуром и Клэв затратили на дорогу до границы Империи нагов восемь дней, вымотались довольно сильно и теперь, завидев основательную тень от морщинистой гранитной скалы, торчавшей из песка, без сожалений расположились на отдых. Чистой, не дождевой, водой успели запастись еще вчера, при переходе через полуживой ручеек среди жухлой поросли. Сегодня же с утра Клэв подстрелила из лука парочку жирных ящериц, заверив нас, что пустынные твари вполне съедобны. На сбор влажного валежника ушло от силы полчаса. Вскоре гнутые палки сыто закряхтели в пламени костерка под скалой, тушки рептилий зашкварчали на вертелах, под которые были пущены две металлические стрелы из запасов охотницы, а мы развалились на песке, блаженствуя в сухой прохладе под огромным камнем, тогда как вокруг продолжал идти дождь.

Горотур уже заканчивал травить очередную байку про злоключения знаменитого орка Гых-Марза в землях эльфов, когда рядом с костром слегка взвихрился песок и нашим взорам предстал юный моркот красно-черной масти, облаченный в походный хитон. Насколько меня успели просветить перед выходом из Зеленого Пика, таких ребятишек брали в армию крылатого императора для одной-единственной цели: служить связными и посыльными. Моркотик был ниже меня ростом на две головы, отчего, еще и в силу возраста, производил впечатление угловатого котенка с любопытно двигающимися ушами и бойким хвостом. Посланец с искренним интересом поозирался и бухнулся на колени, протянув ко мне руки со свитком и подвывая:

— Великому принцу Сердца Бездны послание от полномочного посла его императорства в эльфийские земли моркота Филекта Красного! Он передает плохие новости! Посольство столкнулось с непредвиденными обстоятельствами!

В наступившей тишине я с некоторой опаской принял послание, развернул свиток и углубился в чтение, вылавливая суть за вычурным слогом. Дочитав, я почувствовал себя нашкодившим щенком, которого ткнули носом в некую лужу. Со всем своим пафосом и благими намерениями даже представить себе не мог, что все так обернется. Дело же оказалось вот в чем…

В первой же деревушке эльфов на краю леса два харрами из охраны посольства нашли в одном из уютных домов гехая, трудившегося над полировкой каменной дорожки, ведущей к строению. Естественно, коты, следуя моему приказу, немедленно вызвали на разговор хозяина этого раба и озвучили выбор: отпустить гехая с ними или умереть вместе со всей семьей. На что оный гехай словно спятил. Парнишка лет восемнадцати с криками бросился на харрами, размахивая полировочным ножом. Многорукие коты, конечно, скрутили несчастного, но проблема вырисовывалась непростая. Вера гехая в любовь к нему со стороны хозяина, да еще подогретая ответными чувствами, пусть и навеянными заклятием, просто лишала моих подданных выбора. Гехая можно было забрать из дома владельца только силой и кровью.

Осознав коварство ситуации, я задумался. На самом деле большой крови мне не хотелось. Главной целью всех трепыханий все-таки значилась свобода пленников от лжи, а не поголовное истребление их хозяев и слоноподобное вмешательство в местные обычаи. Но и оставить гехаев без помощи я не мог. С другой стороны, а стоит ли лишать этих несчастных попаданцев навеянных иллюзий? Кому от этого станет легче? Не сойдут ли они с ума, оторванные от тех, на ком сошелся свет клином? На все эти вопросы я постарался ответить честно хотя бы сам себе. И понял, что меня не очень-то сильно волнует судьба рабовладельцев — халявщиков до чужой энергии. А вот состояние мозгов гехаев вполне даже беспокоит. Что-то надо было придумать…

Пока же выход виделся только один. Я вздохнул, усмехнулся и мысленно порадовался вытянутой морде Пармалеса, когда до него дойдет мой произвол. Моркотик по-прежнему внимательно смотрел на меня и ждал ответа. Я спросил:

— Чем писать есть?

Подросток тут же извлек из карманов хитона лист чистой бумаги и кусок тонкой грифельной палочки. Буквы местной письменности словно сами хлынули на свиток. Все-таки умеют здесь вложить в память знания за считаные минуты, пусть и с помощью магии. Вот что получилось:

«Именем Крылатого Императора, Владыки Лесного Моря Пармалеса Черного приказываю: не считаясь с сопротивлением и возражениями брать найденных гехаев и их хозяев (вплоть до силового воздействия) и препровождать их в Сердце Бездны, где они должны пребывать до особых распоряжений Крылатого Императора или моих.

Ненаследный принц Лесного Моря Террор Черный».

Еще раз перечитав результат своих умственных усилий, я свернул послание и вручил гонцу. Парнишка торжественно отсалютовал, напружинившись от кончиков ушей до хвоста, и растворился в воздухе, оставив на песке следы своей непоседливости. Горотур лениво спросил:

— Чего ты там намудрил? Что случилось-то?

В двух словах обрисовав ситуацию, я нетерпеливо принюхался к запахам от костра — очень уж хотелось лопать. Но, похоже, день был не мой. В голове восторженно прозвучало: «Привет, пап! Вот ты где! Смотри, кого я привел поиграть!» Огромная тень накрыла наш лагерь, и земля содрогнулась, вызвав движение мокрого песка везде, куда хватало взгляда. Я, конечно, все эти дни общался мысленно с сыном, но воочию увидел его новый облик впервые. Это был настоящий парящий ужас, причем без крыльев и пресловутой ночи. Существо обладало огромными габаритами и чем-то напоминало Годзиллу из первого американского фильма, разве что морда была более узкой и вытянутой, а тело еще более поджарым и налитым силой. А еще оно было покрыто древесной корой веселенького зеленого окраса вместо кожи. Смесь баобаба с динозавром шумно принюхалась к запахам от костра и преспокойно счавкала наш обед вместе с огнем, дровами и солидной порцией песка. Клэв испуганно отскочила подальше, исподлобья разглядывая вервуда. Горотур же сначала поугрожал существу огромными секирами, после чего с сомнением сравнил габариты лесного создания и своего оружия и преспокойно убрал топоры куда подальше, философски отметив:

— Такие деревья рубить — только портить… себе жизнь.

Они оба сразу поняли, кто пожаловал на огонек, и теперь ждали моих слов. Я же едва сумел справиться с нервной дрожью: все-таки не каждый день видишь такое зубастое, когтистое нечто величиной с многоэтажный дом. От вервуда ощутимо давило мощным волшебством, способным поколебать земную твердь. Со спины существа сорвались в полет несколько не менее странных тварюшек с прозрачными крыльями, похожими на семена. Вервуд решил, что ему скучно, и с наслаждением почесался так, что несколько барханов рядом осыпались, превратившись в холмики, а с боков монстра осыпались несколько кустов, вырванных из шкуры-коры мощными когтями. Я сглотнул и спросил: