Заставь меня любить - Вирджиния Спайс

Налетел новый порыв ветра, и Касси плотнее затянула завязки своего бархатного серовато-зеленого плаща, того самого, в котором она два года назад приехала в Филадельфию к жениху. Не без доли зависти девушка взглянула на новую шубку Сюзанны из синего бархата, подбитую соболями. Она была вынуждена признаться, что, невзирая на перенесенные трудности и лишения, Сюзанна выглядела более спокойной и довольной, чем когда-либо в жизни. Исполнение заветного желания — выйти замуж за богатого аристократа — положительно сказалось на ее характере. Впрочем, не изменилась ли и она сама под влиянием своей новой любви?

— В последний раз спрашиваю тебя, Кассандра, — Сюзанна смотрела на сестру с отчаянной мольбой, хотя и без особой надежды, — может, все-таки передумаешь и уедешь с нами?

— В последний раз, Сьюзи, — нет! Для меня это просто невозможно. Постарайся, наконец, понять меня и прости, если что не так.

— Значит, нам остается только обнять друг друга покрепче и пожелать удачи. Я желаю тебе большого-большого счастья, сестренка! — Сюзанна обняла Касси и с чувством прижалась к ней.

— И я желаю тебе того же, милая Сьюзи, — ответила Касси, всматриваясь в лицо сестры сквозь завесу набежавших слез. — Настоящего счастья и исполнения всех твоих заветных желаний.

— А еще я желаю тебе, чтобы твои надежды на счастливую жизнь в этой стране и удачное замужество оправдались. Надеюсь, твой мятежный офицер окажется достойным тебя, и будет ценить такой подарок судьбы, как моя дорогая сестренка.

— Да, вот уж действительно хороший подарок подкинула ему судьба в моем лице! — усмехнулась Кассандра. — Если бы ты только знала, как трудно ему пришлось со мной. Ну да теперь все это в прошлом. Только бы он остался жив, иначе никакие пожелания мне не помогут.

Она на минуту нахмурилась, и Сюзанна, как могла, постаралась ее утешить. Вскоре прозвучал сигнал к отправке корабля.

— Пора, пора, — маркиз обнял жену за плечи и повернулся к свояченице. — Ну, леди американка, я присоединяюсь к пожеланиям моей супруги. А от себя хочу добавить, что очень надеюсь когда-нибудь увидеть вас в своем английском замке. Когда закончится эта ужасная война, приезжайте к нам со своим героем, этим неугомонным подполковником Мейсоном.

Сестры в последний раз крепко обнялись, и вскоре рядом с Касси остались лишь такие же провожающие. Несколько раз девушка грустно вздохнула, вытерла слезы и стала пробираться сквозь плотную толпу туда, где в длинном ряду экипажей стояла ее карета. Внезапно ее бросило в жар: она услышала совсем рядом до боли знакомый голос.

— Так вы говорите, что корабль уже отплывает? — громко и встревожено звучал обращенный к кому-то вопрос. — И все пассажиры уже там?

— Совершенно верно, господин офицер, — ответил ему кто-то. — Да смотрите, уже и якорь поднят.

Касси порывисто обернулась, но услышала позади себя лишь крепкое отчаянное ругательство и заметила, как всколыхнулась огромная толпа. Она бросилась в ту сторону, откуда донеслись слова, с усилием расталкивая стоявших перед ней людей, и уже подумала, не померещилось ли ей все это, когда, выбравшись на более открытое место, вдруг прямо перед собой увидела Джеральда.

Он стоял у самого края площадки, нависающей над морем, и с волнением смотрел, как огромный корабль медленно разворачивается и капитан отдает матросам последние распоряжения. Какое-то время он неподвижно стоял на месте, всматриваясь в лица пассажиров, потом опустил голову и мрачно уставился на землю, словно не зная, что делать дальше.

Пару минут Кассандра растерянно наблюдала за ним, не в силах поверить, что он стоит перед нею, живой и невредимый. Прошло несколько долгих месяцев с тех пор, как они виделись в последний раз, и черты лица Джеральда Мейсона всплывали в ее памяти довольно расплывчато. У нее не осталось даже маленького его портрета, и сейчас ей казалось, что он стал совсем не таким, каким представлялся в воспоминаниях. Но вот Джеральд слегка повернул голову, и она узнала знакомый блеск темных глаз, знакомую манеру покусывать верхнюю губу в минуты сильного волнения. И тогда счастливая улыбка озарила ее лицо, а руки сами потянулись к любимому. Сделав навстречу Мейсону несколько шагов, она едва совладала с волнением и громко окликнула:

— Джерри!

Он мгновенно обернулся и радостно вскрикнул, узнав ее. В следующий миг Джеральд уже крепко сжимал девушку в объятиях, не обращая ни малейшего внимания на любопытные взгляды многочисленных зевак.

— Касси, милая, родная, любимая моя Касси! — восклицал он, восторженно разглядывая ее с головы до ног. — Значит, ты все-таки не уехала? Не уехала вместе с сестрой в Англию?

— Но, Джерри, послушай, — она укоризненно взглянула на него, — я ведь и не собиралась этого делать. С чего ты взял, что я хочу уехать из колоний? — Касси смотрела на него с недоумением, не понимая, что он такое говорит.

— Я приехал в Балтимор, и твоя тетушка сказала мне, что ты поехала провожать сестру. Тогда я примчался сюда и, когда не нашел тебя на пристани, страшно испугался, что родные уговорили тебя уехать и что ты решила отправиться в Европу вместе с ними.

— Уговорили? Но ведь меня трудно уговорить сделать то, что мне не по душе, разве ты не знаешь? Джерри, любимый! — Она взглянула на него с ласковым упреком. — Ну, как ты мог подумать такое? Разве ты перестал верить в мою любовь?

Он посмотрел на нее таким странным взглядом, что ей стало не по себе.

— Курьер генерала Вашингтона… — медленно проговорила она. — Ты что, не получил моего письма?

— Нет. Любовь моя, ты ведь даже не знаешь всего. — Взгляд Джейсона вдруг стал виноватым. — Тот курьерский отряд, что должен был доставить нам почту из Балтимора, был задержан англичанами. И я так и не получил твоего письма. А ты писала мне?

— О, теперь мне все становится ясно, — на ее глазах невольно выступили слезы. — Ты так и не получил моего письма, которое, я отправила тебе с курьерской почтой несколько месяцев назад. А я ведь писала, что люблю тебя и хочу стать твоей женой! Я так ждала ответа, но его все не было и не было. И я сама порой думала, что больше не нужна тебе, что твоя любовь угасла, как только… Но ты здесь, ты примчался сюда, опасаясь, что я могу уехать, собирался удержать меня, если понадобится. Это ли не доказательство твоей любви?

— Самой пылкой, самой нежной и преданной любви, милая моя! И если мы и теперь способны сомневаться друг в друге, то только потому, что, наверное, слегка сошли с ума от этой проклятой разлуки и неизвестности. Но этого больше не будет. Мы немедленно поженимся, и я что-нибудь придумаю, чтобы нам больше не пришлось разлучаться. Идем, любовь моя.