Песня реки - Синтия Томасон

– Нас послали для перехвата. У меня бумага с приказом Франклина Дэнверса.

Капитан «Орла» перевесился через перила, словно смог бы что-то прочитать на скатанном в трубочку листке. Дородный мужчина наклонился так низко, что в какую-то минуту Филип даже испугался, как бы он не упал в море.

– Когда вы виделись с мистером Дэнверсом? – крикнул он Филипу. – Где именно?

– В доме вдовы Пата Салливана. Всего три дня назад. Дэнверс узнал, что я направляюсь на Карибы, и попросил поглядеть его корабль. Вот его секретное послание. – Филип снова вытянул руку с мнимым приказом. – Если меня пустят на борт, я покажу его из рук.

Филип стал ждать, тревожась и одновременно надеясь, что его план удастся. Через несколько минут экипаж «Орла» начал убирать паруса и переводить судно на медленный ход. Несомненно, капитан не решился пренебречь приказом Франклина Дэнверса. Страх перевесил подозрение.

Бернард тоже свернул паруса, и вскоре оба корабля закрепились канатами. На утихшие волны с «Морского ястреба» спустили плоскодонку, и Филип с Фицхью прошли на веслах десяток футов, остававшихся до «Орла». Прицепив лодку к его борту, они забрались на палубу. Команда «Морского ястреба», не глядя в их сторону, копошилась на палубе, чтобы, согласно приказу Филипа, не привлекать внимания.

Капитан «Орла», крепкий коренастый мужчина, немедленно потребовал бумагу. Филип как ни в чем не бывало развернул чистый лист и тут же вытащил из-за пояса небольшой пистолет.

– Прошу прощения, капитан, что ввел вас в заблуждение. Я виделся с Франклином Дэнверсом в Бостоне, это действительно так, но я не получал указаний останавливать вас. Более того, я подозреваю, он будет совсем не в восторге, что наши пути пересеклись.

– Послушайте! – гневно воскликнул капитан, не сводя глаз с пистолета Филипа. – Я не знаю, какую игру вы затеяли, но вы вторглись в чужие владения! Это собственность компании Салливана. Вы проникли сюда под обманным предлогом. Это – преступление, наказуемое морским законом, и вы будете пущены на корм акулам.

Мужчина помахал рукой за спиной, давая знак своей команде приготовиться к расправе с наглецом.

– Я бы не советовал вам делать это, – спокойно сказал Филип и, в свою очередь, подал знак на «Морской ястреб». В несколько секунд все двенадцать членов команды встали у перил с ружьями и пистолетами наизготове.

Капитан «Орла» хмуро посмотрел на Филипа, и в его сузившихся глазах засверкали искры бешенства.

– Вы не имеете никакого права находиться на борту моего корабля и…

– Возможно, но вы устанавливаете собственные законы на море. Так же действую и я. Поэтому мой пистолет, нацеленный в ваш живот, дает мне все необходимые права. А сейчас открывайте трюм, сэр.

Капитан замялся. Краска гнева поползла по его щекам. Наконец он жестом показал помощнику, чтобы тот поднял крышку люка.

Филип ступил на край зияющей дыры и заглянул внутрь. Худшие опасения оправдались. На него уставилось до сотни пар испуганных глаз. Люди с коричневой кожей, индейцы с местных островов, в замешательстве и страхе сбились в плотную кучу в темном и затхлом чреве корабля.

Ярость Филипа стала почти осязаемой. Он стиснул челюсти, и оружие дрогнуло в его руке. Леденящий ужас, подобно змее, пополз по коже и проник вглубь до самых костей, когда он осознал трагические последствия своего открытия. Филип повернулся к капитану и посмотрел на него взглядом, заставившим коренастого человека съежиться и отойти прочь.

Когда Филип заговорил, голос его был так же холоден и суров, как дуло его пистолета.

– Я уверен, капитан, вы знаете, что рабство в нашей стране запрещено. Значит, вы незаконно перевозите живой товар. Вероятно, для Кайзера во флоридские болота.

– Каждый из них нанят на работу совершенно легально, – захорохорился капитан, принимая боевую стойку. – В судовом журнале у меня в каюте все зафиксировано. Там и данные на них, и все подписи.

– Я не сомневаюсь, – заметил Филип в ответ на убогое оправдание и продолжил: – Несчастные души, если бы они хотя бы отдаленно представляли, какая жизнь их ожидает на этих плантациях!

– Им будут платить за их труд.

– Жалкие крохи. И вы это знаете. Я наслышан про эту гнусную систему вербовки. Выезжают на дальние заброшенные острова и убеждают людей ехать во Флориду. Обещают, что они будут жить там лучше, чем дома, и помогут своим семьям. Сманивают высокой зарплатой, о какой они и не слыхивали. Но ни крохи не попадает ни женам, ни детям, потому что заработанных денег хватает только на их собственное пропитание. После кайзеровского лагеря большинство этих несчастных вообще вряд ли когда-нибудь снова увидят свои семьи. Многие не выдерживают и шести месяцев жизни в нечеловеческих условиях.

– Послушайте, что вы от меня хотите? Я делаю все согласно предписанию. Эти ребята едут, куда им хочется. Я не знаю, что будет с ними, когда они доберутся на место. Это меня не касается, я только выполняю свою работу.

– И небескорыстно. Несомненно, Франклин Дэнверс щедро платит за доставку человеческого груза. Скажите, капитан, как Дэнверс убедил вас делать то, на что не согласился бы ни один уважающий себя человек?

Филип приблизился к дрожащему капитану, схватил его за грудки. Почувствовав тугой узел у горла, моряк, задыхаясь, забрызгал слюной.

– В какую сумму каждый из этих несчастных обходится Кайзеру? Сколько платят Дэнверсу?

– Я… я… я не знаю. – Капитан безуспешно пытался вывернуться из рук Филипа. – Это правда, – синел он. – Дэнверс никого не посвящает в свои сделки.

Филип ослабил руку, и капитан, неловко затоптавшись, попятился назад, но не устоял. Наткнувшись на пустые контейнеры из-под провизии, он приземлился прямо в груду гниющего хлама.

– Неудивительно, что он помалкивает, – сказал Филип, – потому что тогда ни один честный моряк не станет иметь с ним никаких дел. Еще один вопрос. Сколько человек с островов было нанято в этот раз?

Потирая ноющие ягодицы, капитан покосился на Филипа, чей грозный вид отбивал всякое желание лгать и даже помышлять о чем-нибудь подобном.

– Сто восемьдесят два человека, сэр, – сказал тот, морщась от боли.

– А сколько человек сейчас в трюме? – спросил Филип, памятуя о загадочных вязанках, которые на глазах у них с Бернардом сбрасывали в море.

– Я не располагаю точными цифрами.

Филип затрясся от гнева.

– Я видел, что сегодня произошло с двумя из этих рабов.

Капитан наконец привстал, пытаясь собрать остатки храбрости.

– Я не делал ничего такого, что могло убить их. Они были уже больны, когда их нанимали. – Когда Филип угрожающе двинулся на него, он съежился, лихорадочно ища укрытия за сломанными ящиками. – Что вы собираетесь делать?