Весь Хайнлайн. Ракетный корабль «Галилей» (сборник) - Роберт Хайнлайн

Текс посмотрел на Мэтта, тот кивнул.

— Можешь поцеловать меня, Оскар, — Текс повернулся к Йенсену, — ведь мы, считай, что уже поженились.

Еще через час вся четверка удобно разместилась в своей новой каюте. Пит был в отличном настроении.

— «Рэндольф» — это как раз то, что мне доктор прописал, — заявил он. — Думаю, мне здесь понравится. Всякий раз когда у меня начинают болеть ноги, я перехожу на палубу «G» и мне начинает казаться, что я у себя дома. Там у меня снова мой нормальный вес!

— Да, ты прав, — согласился Текс. — Вот только если бы в Академии было еще и смешанное обучение…

— Нет, это не для меня, — покачал головой Оскар. — Терпеть не могу баб.

Текс сочувственно пощелкал языком.

— Бедный мальчик! А вот возьми, к примеру, моего дядю Боди. Он тоже считал себя женоненавистником, пока однажды…

Мэтт так и не узнал, как преодолел свой недостаток дядюшка Боди. Из динамика, установленного в центральном помещении каюты, донеслось, что его вызывают в каюту В-121. Он прибыл туда, сделав всего пару ошибочных поворотов, как раз в тот момент, когда из каюты выходил другой новичок-кадет.

— Для чего нас сюда? — спросил его Мэтт.

— Входи, — ответил кадет. — Общее знакомство.

Мэтт вошел в каюту и увидел сидящего за столом офицера.

— Кадет Додсон, сэр, — доложил Мэтт. — Прибыл по вашему приказанию.

— Садитесь, — улыбнулся офицер. — Я — лейтенант Вонг. Назначен вашим наставником.

— Моим наставником, сэр?

— Наставником, надзирателем, называйте это как угодно. Мне поручено наблюдать за тем, чтобы вы, Додсон, и еще с дюжину таких же, как вы, учили то, что вам нужно учить. Представьте себе, что я стою у вас за спиной с кнутом из бычьей кожи.

Он засмеялся. Улыбнулся и Мэтт. Лейтенант Вонг ему сразу понравился.

Вонг взял со стола папку.

— Это ваше досье. Давайте разработаем курс обучения. Я уже знаю, что вы умеете печатать на машинке, логарифмической линейкой владеете, справляетесь с дифференциальным калькулятором, знаете стенографию. Это хорошо. Какие языки кроме английского вам знакомы? Между прочим, можете не говорить на бейсике: я довольно прилично владею североамериканским английским. А на бейсике — сколько времени вы говорите?

— Э-э, видите ли, сэр, я не знаю инопланетных языков. Бейсик преподавали нам в средней школе, но я не думаю на нем, хотя и говорю. Мне приходится выбирать слова.

— Я включу вас в число тех, кто будет изучать марсианский, венерианский плюс венерианский торговый. Ваш диктофон… Вы уже осмотрели оборудование в своей комнате?

— Нет, взглянул только. Там стоял письменный стол с проектором.

— В верхнем правом ящике стола найдете кассету с инструкциями. Прослушайте ее, когда вернетесь в каюту. Диктофон вмонтирован прямо в стол — модель отличная. Он может записывать и транскрибировать не только словарь бейсика, но и специальную техническую терминологию Патруля. Если вы овладеете этим словарным запасом, то — вот увидите — его хватает даже, чтобы писать любовные письма…

Мэтт посмотрел на Вонга — но нет, лицо офицера было совершенно серьезным; Мэтт решил попридержать смех.

— …Одним словом, время, которое вы потратите пока практикуетесь в бейсике, зря не пропадет; это пригодится даже для светских бесед. Правда, если вы назовете слово, которого нет у аппарата в словаре, он начнет бибикать — жалобно так: «бип-бип», — пока вы сами ему не поможете. Теперь относительно математики: вижу, вы не знакомы с тензорным исчислением.

— Совершенно верно, сэр. В школе мы его не проходили.

Вонг печально покачал головой.

— Иногда мне кажется, что нынешнее образование только на то и рассчитано, чтобы отбить у человека всякое желание учиться. Если бы кадеты приходили к нам, уже овладев всеми теми вещами, которые может — да что может, должна! — выучить любая юная человеческая особь, Патруль не нес бы таких потерь. Ну, ладно, тензорным исчислением мы займемся немедленно. Нельзя изучать ядерную технику, не зная ее языка. Скажите, Додсон, вы учились в обычной школе? Декламация, ежедневные домашние задания и так далее?

— Более или менее. Наш класс был разбит на три группы.

— Вы были в какой?

— В группе быстрого обучения, сэр. По большинству предметов.

— Это хорошо, но мало. Боюсь, сынок, вас это сильно удивит. У нас нет классных комнат и учебных курсов. Если не считать занятий в лаборатории и совместных тренировок, вы будете работать один. Я понимаю, что приятно сидеть в классе и о чем-нибудь мечтать, пока учитель спрашивает других, но на такую роскошь у нас просто нет времени. Слишком многому вам нужно научиться. Вот хотя бы обучение другим языкам; вам приходилось учиться под гипнозом?

— Нет, сэр.

— Тогда с этого и начнете. Сейчас пойдете в отдел психологического преподавания и возьмете первый урок венерианского языка. В чем дело, Додсон, вы чем-то недовольны?

— Извините меня, сэр, но… а без этого… без гипноза — что, нельзя?

— Нельзя. Все, что можно изучить под гипнозом, вы будете изучать под гипнозом, чтобы у вас было время для более важных предметов.

— Понимаю, сэр. Для таких, как астрогация.

— Ну что вы, Додсон! Астрогация к этим предметам не относится. Любой десятилетний мальчишка может научиться прокладывать курс космического корабля, если у него есть способности к математике. Это предмет для детского сада, Додсон. Управление космическим кораблем и ведение военных действий — не самое главное, чему обучаются в Академии, далеко не самое главное. Гораздо важнее познать окружающий мир, планеты и их обитателей — изучить инопланетную биологию, историю, культуру, психологию, законодательство и органы управления разных планет, соглашения и конвенции, планетарные экологии, экологию Системы, межпланетную экономику, законы экстерриториальности, сравнительные религиозные обычаи, космическую юриспруденцию — и это лишь часть предметов, которые надо знать в первую очередь.

— Боже мой! — Мэтт уставился на лейтенанта широко раскрытыми глазами. — Сколько же на все это нужно времени?

— Сколько времени, говорите? Пока не уйдете в отставку, вот сколько. Но даже эти предметы не являются целью вашего обучения в Академии. Это всего лишь основа. Настоящая ваша задача состоит в том, чтобы научиться думать — а это значит, что нужно познать основополагающие предметы: гносеологию, научную методологию, семантику, структуру языков, системы этики и морали, различные типы логики, мотивационную психологию и тому подобное. Наш метод образования основывается на том, что человек, способный правильно мыслить, неизбежно будет придерживаться морального поведения или того, что мы называем «моральным». Что такое моральное поведение для патрульного офицера, Мэтт? Друзья ведь зовут вас Мэтт, правда?