Соломон. Забытая нежность - Слава Доронина

более прекрасного и совершенного я еще не видел в своей жизни. Все взгляды присутствующих были прикованы только к ней. Кажется, во всем мире стихли все звуки в этот момент. Она смотрела мне в глаза и счастливо улыбалась.

Папа подвел Аню ко мне, и я взял ее за руку. Едва сдержался, чтобы не привлечь к себе и не поцеловать в губы. Не знаю, как буду держаться до ночи. Но уже был близок к тому, чтобы хватать ее на руки и тащить в свою пещеру, то есть в нашу спальню. Смотрел на красавицу всю церемонию и глаз отвести не мог, даже не знаю, о чем думал. Просто был счастлив, испытывал безграничное счастье и преданность. Счастье, что она со мной, что любила меня.

Я приготовил для Ани небольшую речь и хотел сказать при всех эти важные слова, но в последний момент передумал. Потому что это наше личное и нечто сокровенное, о чем будем знать только мы. Я и она. Не удержался и поцеловал ее под шквал аплодисментов.

– Ну, раз вы уже скрепили согласие поцелуем, – импровизировала женщина, – теперь пора обменяться чем-то другим, самым важным, что есть в вашем союзе, чтобы считать его зарегистрированным!

Бабушки активизировались и встали позади нас, прижимая наших дочерей к себе. Аня удивленно на меня посмотрела, но улыбаться не перестала.

– Я подумал, что девочки хотели бы принять в этом всем непосредственное участие, – пояснил ей.

– Предлагаешь вместо колец обменяться детьми? – Аня снова рассмеялась. – Ты не пошутил в тот раз, да? – неужели запомнила ту безобидную шутку?

Вера Александровна протянула мне Василису, а мама передала в руки Ани Варю.

– В вашей крепкой и красивой паре подрастают две прекрасные девочки, ваши дочки, каждую из которых вы любите безграничной любовью. Большего и желать невозможно! – на этих словах у Ани в глазах заблестели слезы, и она прижалась вместе с Василисой к нам с Варей.

Мне снова показалось, что на какое-то мгновение стихли все голоса, я ничего не мог разобрать, что говорила ведущая. Мы стояли все вчетвером, обнявшись. Маша не выдержала, подбежала к нам, протиснулась между нами и тоже крепко обняла.

– Объявляю вас мужем и женой! – услышали мы сквозь новый шквал аплодисментов.

Родители поздравили нас первыми, а после них подключились и все остальные. Отец взял на руки Машу, и мы сделали несколько общих снимков. Наверное, таким счастливым я был лишь в момент появления дочек.

– Игорь, я беру свои слова обратно. Помнишь, когда-то давно я сказал, что ты никого не сможешь сделать счастливым? Это не так, сынок.

Праздник был в самом разгаре. Аня отошла, чтобы покормить девочек. Я стоял возле стола и думал, что пора перекусить, когда ко мне подошёл отец и начал говорить эти слова.

– Мы с тобой давно не общались, как сын с отцом, и я помню те слова, что сказал тебе той ночью на кухне. Я ошибался. Благодаря этой девочке, я вижу перед собой прежнего Игоря.

– Нет, прежним я уже никогда не стану, – похлопал его по плечу и грустно вздохнул. – Да, долго сомневался в своих чувствах, сомневался, что смогу сделать хоть кого-то счастливым, но теперь понимаю, что это не так. Я просто снова люблю.

Отец тепло улыбнулся и крепко обнял меня.

Наверное, та поездка в Рыбачий поселок и встреча с этими девочками были посланы свыше, но говорить об этом отцу не стал. Я и так ощущал, что между нами произошло потепление, и отношения стали налаживаться.

– Я счастлив за вас. Вы прекрасная пара! – гордо произнес отец.

– Спасибо, пап, – улыбнулся я.

Да, с души упал камень. Я давно видел желание отца сказать мне эти слова и рад, что он произнес их именно в этот день, потому что прошлое давно осталось в прошлом, а я уже долгое время жил настоящим. Очень любил Аню и готов был любить ее всегда.

Бонус 8

Аня

– Ну-ка, цыц, трещотки! Прекратить ругаться на ровном месте! – из Маши получилась отличная няня-командир.

Несколько часов в дороге в бесконечном шуме, какой создавала «Святая Троица» на задних местах нашего минивэна, могли бы показаться кому-то испытанием, но для нашей семьи – обычное дело. Девчонки постоянно смеялись, придумывали игры и, в общем, никогда не давали нам скучать и мало походили в такие моменты на милых ангелочков.

После Машиной команды Варя и Вася присмирели и затихли. Девочки всегда слушались ее беспрекословно. Не знаю, чем она заработала такой авторитет у близнецов, но дома мы, шутя, называли Машу Фрекен Бок. И когда у сестры появился питомец, большая лохматая кошка, мы с Игорем в один голос заявили, что это будет Матильда. Она стала пятой девочкой в семье. Игорь шутил, что на нем проклятье, и его теперь всегда будут окружать одни женщины. Бабушка, наша соседка, умерла три года назад, а молодая кошечка, которая осталась без хозяйки, повадилась ходить к нам во двор и все время ластилась к Маше. Наверное, ее все животные любили. Пуховик ведь тоже тогда пришел из леса и остался с нами из-за нее.

Поздним вечером мы въехали в посёлок. В Рыбачьем я не была уже много лет. И не осмелилась бы поднять эту тему с поездкой, но Маша в последнее время сильно просилась в поселок. И мы с Игорем согласились. Да, у нас с сестрой было тяжелое детство и жизнь в этом месте, но почему-то человек так устроен, что несмотря ни на что, его нестерпимо сильно тянуло туда, где он обрёл себя, где прошли самые яркие годы его жизни. Как ни крути, но забота о Маше и последующая встреча с Игорем отложили большой отпечаток в моей душе, а трудности закалили характер и сделали той Аней, которая, наверное, не сломалась бы ни перед чем.

Внедорожник Игоря остался дома. Три года назад, когда девочки подросли, он купил минивэн. На дальние расстояния и всей семьёй, да теперь ещё и с Матильдой, мы могли ездить только на нем. В багажнике помимо вещей близнецов лежал Машин мольберт и все принадлежности для рисования. Сестра готовилась к выставке. Много раз она говорила, что мечтает снова съездить в посёлок, побывать в любимых местах, нарисовать местные пейзажи и была одержима желанием встретить Пуховика. Но сомневаюсь, конечно, что он ещё находился в этих местах. Дикий кот, как ни крути.

С Машей мы сразу договорились, что в посёлке пробудем максимум пять дней. Потом Игорю необходимо возвращаться