Миссия в июнь 1939 года (СИ) - Егоров Юрий

Он указал ей на место под березой:

— Вот здесь был твой холмик, под которым ты лежала почти сто лет. Видишь, его не стало, потому что все изменилось во времени, хорошо, что это никак не влияет на существующую действительность. А вот здесь я обнимал тебя обнаженную и бездыханную, смотрящую на меня огромными глазами без зрачков. Но ты и тогда была настолько нежна и прекрасна, что я сразу полюбил тебя.

— Ты знаешь, я начинаю вспоминать: ты еще просил поцеловать меня, а я не согласилась, тогда ты силой сделал это; сначала я сопротивлялась, но потом поняла, что это бессмысленно, и смирилась, тем более что мне было очень приятно!

— Все так. А у этой березы ты стояла, когда провожала меня на задание, сказав, что у меня мало времени. Я тогда всю дорогу до машины бегом бежал.

— Вот, значит, как было все, — она с удивлением присела на землю, все еще пытаясь разглядеть холмик у березы. — Ты уверен, что там, под землей, нет никакой другой Неты, которую ты любишь больше меня? — взгляд выражал ее растерянность.

Тема подошел к жене, подняв с земли, обнял ее и прижал к себе:

— Нет там под землей никакой Неты, сколько ни копай. Я уже тебе говорил, что вы обе соединились в моей душе и сердце, превратившись в одну, которая сейчас находится в моих объятиях. Пусть сомнения не терзают твою душу.

— Ты не должен обижаться на меня, мне очень трудно совместить в себе все это, но я очень постараюсь. Прошу тебя, возьми меня сейчас на руки, — он подхватил жену и не спеша понес обратно на заросшую травой дорогу.

Вот и то место, где он десять дней назад спас ее от верной смерти. Оно сильно изменилось, но все же узнать его было возможно.

— Здесь я сидела, задыхаясь, когда ты освободил меня от него, и, ты знаешь, сразу поймала себя на мысли, что знаю и люблю тебя, меня это тогда очень удивило.

А вон то дерево, у которого ты врезал ему.

— Слабо я ему тогда накостылял, надо было его вообще убить. Но о причинно-следственной связи я даже в той ситуации не забывал, — с волнением сказал Артем.

— Не думай так, дорогой, ты все правильно сделал. Я за эти дни хорошо изучила тебя — ты совершенно не жестокий человек. Знаешь, то, что здесь произошло, для меня будто как вчера, настолько ярки воспоминания, и мне становится очень тяжело. Унеси меня, пожалуйста, отсюда!

— Давай посетим ту поляну с земляникой, где ты разделась в тот день передо мной, — получив согласие, он легко понес ее через довольно редкий орешник.

На их общее удивление земляничная поляна мало чем изменилась: спелой земляники было все так же много, и трава была не очень высокой, лишь разнолесок вокруг заметно поднялся ввысь. Он опустил ее опять на то же место, где они сидели, по их исчислению, десять дней назад. Нета сняла пиджак, брюки, блузку и мокасины; как тогда, присела, поджав ноги в коленях. Он тоже разделся и сел рядом.

— Я вполне осознаю: всей моей оставшейся жизни, дарованной мне Господом, не хватит, чтоб по достоинству отблагодарить тебя, — взгляд ее при этом сделался серьезным и очень глубоким. — Скажи, что я еще должна сделать, как измениться, чтобы быть похожей на ваших девушек и женщин? После перенесенного стресса и приключений с тобой я заметно похудела, может, мне поправиться? А хочешь, я сделаю суперкороткую стрижку? Я к этому уже внутренне готова. Будь со мной предельно откровенен.

— Ты прекрасна сейчас! Если нормально себя чувствуешь, то поправляться не нужно, — он смотрел на ее прелестное тонкое бедро и узенькую полоску от трусиков на нем, восхищаясь внутри себя этой картиной. — Обстрижешься, когда будешь вынашивать нашего ребенка, чтобы тебе легче было. А сейчас ничего не меняй, я просто без ума от тебя!

Она одарила его счастливым взглядом и попросила развернуться, он сделал это и слегка прижал ее к себе, затем припал к ее нежным тонким губам…

Возвращаясь назад по залитому солнцем лугу, Нета неожиданно предложила:

— Тем, а давай построим здесь небольшой свой дом, где будем жить вместе посреди этой чудной природы и растить своих детей, я попробую родить тебе мальчика и девочку!

Он немного задумался:

— Тебе что-то не нравится в доме родителей? Скажи, я это враз с ними урегулирую.

— Как только ты мог так подумать? У тебя бесподобные родители! Но ты пойми, они уже не молоды, а у нас появятся дети, их личная жизнь встанет под сомнение, у них даже не будет места, где они могли бы уединиться! Подумай о них.

В душе Артем уже понимал неоспоримость доводов жены, но внутренний мужской эгоизм все же восставал: «Еще только жить начали, а уже напирает. Какая самостоятельная и настойчивая!» — думал он, размышляя.

И все же здравый рассудок и сильная любовь к жене взяли верх в его сомнениях: «А ты что хотел, чтобы только в рот глядела, да притворно поддакивала дело не в дело? Нет, дорогой, хочешь иметь рядом умного, самостоятельного человека, учись уважать его желания и потребности».

— Идея твоя замечательная, — подмазал он жене. — Вот только много различных преград здесь предвидится.

— Какие, например? — не унималась жена.

— Например, Дроздово не имеет статуса населенного пункта на сегодняшний день; нет отведенной земли под гражданское строительство; отсутствуют инженерные коммуникации и в первую очередь электричество, нет автоматизированного забора воды и так далее.

Жена, засмеявшись, положила голову ему на плечо:

— Да ну тебя, Тем, сквозь время на 100 лет прошел туда и назад, бабу там сумел от гибели спасти и с собой прихватить, а какие-то вопросы житейского характера для него преграда. С твоими-то наградами и погонами, с таким уровнем цивилизации государства — это все вполне решаемые задачи. Конечно, я понимаю, будут сложности, определенная нервотрепка, но в итоге представляешь: легкий морозец, в деревянном, бревенчатом доме горит свет, дымится труба. Ты приходишь с работы, а в зале накрыт стол, в углу стоит наряженная елка, изразцовая печь дышит целебным теплом, по полу ходит наш маленький сынок и тянет к тебе свои ручонки! Раздается звонок, твои родители сообщают, что хотят встретить Новый год с нами, сейчас будут. Хорошо?

— Хорошо! — согласился он, понимая, что этот мир, который она только что обрисовала, ему придется для жены и для себя обязательно создать, во что бы это не встало. — Но у меня будет одно сильное встречное условие, и ты его должна принять без всяких оговорок.

— Говори, я вся во внимании.

— Завтра же подашь заявление на работу в ГУЗ «Шуйская уездная клиническая больница» и возьмешь направление на переподготовку. Восстановлением твоего диплома я займусь.

Она встала на цыпочки и, обняв его сильную шею, принялась целовать в губы, затем прошептала на ушко:

— Тем, ты такой классный, я не перестаю восхищаться тобой! — она принялась кружиться по лугу, широко расправив руки и мелодично, задорно хохоча…

ЭПИЛОГ

Полтора года спустя.

До наступления Нового года оставались считанные часы. Артем отпустил сотрудников управления домой пораньше, чтобы они начинали праздник в своих семьях, оставив только дежурного офицера и охрану. Сев в «Волгу», он не спеша ехал по празднично убранной Шуе, любуясь высокой елкой на Центральной площади, Воскресенским собором и Спасским храмом в свете уже зажженной иллюминации. Настроение у подполковника было великолепное: утром ему позвонил министр Госбезопасности Орлов, бывший шеф — генерал Холмогоров и теперешний начальник — генерал Ивченко, все они тепло поздравляли его и справлялись о здоровье жены и сына Ванюши. Он понимал и чувствовал, что они любят и уважают его, поэтому тепло поздравил в ответ лично их и их близких. Оставалась только жена, которая работала фельдшером в Китовском отделении общей практики, и он сейчас направлялся к ней, чтобы забрать ее с работы. Проехав предпраздничный город, он через несколько минут оказался в Китове — крупном поселке, пригороде Шуи. Остановившись у здания отделения, он поднялся на второй этаж, где к его большому удивлению было еще много пациентов. Раздевшись, он спросил вышедшую из первого кабинета медицинскую сестру: