Адвокат мёртвых - Олеся Шалюкова

Нет. Каин решительно ничего не понимал.

«Почему не повезло», — всплыли в голове слова леди Смерти. — «Может статься, что это твоё самое главное везение, пришлый адвокат мёртвых».

Она знала.

Она что-то знала! То, о чем даже не догадывался Каин, для этой леди было очевидно. И это что-то было связано с Кириллом и душами. Души. Человек. Нет, к призрачной братии человек точно не имел никакого отношения.

Медиум?

Ведь тогда, с душой Славки, дух того заговорил после приказа Кирилла! И Лэйла, когда она истерила, Каина не было рядом, потом об этом ему рассказал ворон. Почему она билась в истерике? Потому что Кирилл налил ей кофе, поставил перед ней, и когда призрачная женщина за него в панике схватилась (чего такого ей сказал человек?), она мало того, что почувствовала на языке сладость, она ещё и умудрилась обжечься.

Но всё-таки такой сильный медиум, не знающий о своем даре?

Нет. Нет… Не может быть.

Взгляд старика скользнул по Каину, а потом прикипел к молчащему Кириллу. В комнате, где они сидели, царила могильная тишина, как в склепе. А потом призванный дух улыбнулся:

— Я тебя помню.

Кирилл покачал отрицательно головой, он этого не помнил. Как выяснялось в последние дни, он не помнил очень многого. Даже чересчур!

Каин же подался вперёд:

— Говори, душа, не нашедшая приюта! — потребовал он. — Говори!

Взгляд старика обратился на него.

— Адвокат мёртвых. Я слышал о тебе. Души шептались, что ты появился. И давно. И недавно одновременно. Души шепчутся, что ты надолго здесь не задержишься.

Каин кивнул:

— Так и есть. Я — адвокат мёртвых.

— Души боятся тебя. Ты пришлый, и никто не знает, чего ты захочешь от душ в следующий раз. В твоем договоре стоит пункт, чтобы души никогда никому не рассказывали ни о тебе, ни о том, что вы делали. Всем кажется, что ты — опасен, но глядя на тебя, ты — несчастен.

— А с этим можно поспорить, — усмехнулся адвокат. — У меня есть то, чего никогда не будет у вас. Свобода.

— Да, зачем нужна такая свобода как у тебя? — старик только головой покачал. — Ты вечный страж, вечная заплатка. То и дело вмешиваешься в дела, которые тебя не касаются. А своим заняться не можешь. Разве это хорошо?

— Это мой выбор, старик. Меня никто не заставлял этого делать. Просили — да. Но я всегда мог отказаться. И могу до сих пор. Не говори того, что тебе не дано понять.

Усталая душа покачалась в кресле. Тихий скрип разогнал тишину окончательно и встряхнул Кирилла, ещё сидящего с камнем в руках.

— Как… Когда ты видел меня, Старый?

— А, ты уже знаешь моё имя? — старик кивнул. — Да. Я тебя видел. Осенью. Дни короткие, ночи длинные. Тогда осень была холодной, ненастной. А зима пришла поздно. И всё казалось, что мы тоже мёрзнем. Ты пришёл не один. Тебя нес несчастный, полный ненависти ко всему миру. Ты спал и ни о чём не подозревал. И нас не видел. Никого из нас. Мы пытались разбудить тебя, остановить того, кто тебя нес или хотя бы предупредить об опасности, но нас никто не слышал.

— Славка, — пробормотал Кирилл. — Тогда именно он принес меня в подземелье. Почему он не убил меня сразу?

— Мы его не подпустили. Мы его отогнали! Когда он опустил тебя и вытащил топор, мы пробудили его страхи. Мы не могли позволить причинить тебе вред. Ты — ценность для таких, как мы.

— Ценность? — переспросил Каин.

Старик кивнул и подтвердил то, о чём адвокат уже догадался:

— Ты Медиум.

— Был бы очень благодарен, если бы кто-нибудь объяснил мне, что всё это значит, — попросил Кирилл.

Адвокат взглянул на него с тоской.

— Не то, чтобы это было редкостью… Медиумы — это те, кто слышит души, видит их, может выполнить их последнее желание и, что самое важное — может отпустить их на свободу. Разрубить цепи, привязывающие их к этому миру. Последнее доступно только тем, кто силён.

— И? Что тебя удивляет?

— Твоё существование. Раз ты увидел смерть, раз тебя назвали «ценностью», то медиум ты из самой редкой категории силы. Самой высшей. Проблема в том, что за последние триста лет сильных медиумов уже и не рождалось. Не потому что данных не было или там таланта. Было. И рождались, и рождаются. Проблема в другом. Тех, кто знал, как медиумы активируются — в большинстве своем вырезали во времена инквизиций, крестовых походов. А последних сильных медиумов убили во времена второй мировой войны. Поэтому появляющиеся молодые медиумы просто умирают, сразу после пубертатного периода. Их сжигает их собственный дар.

— Но я жив! — рассердился Кирилл, потом вспомнил отрицательные числа над головой и парадоксальным образом успокоился. — Хотя и не факт. Старый, что ты ещё помнишь?

— Из той ночи? Много чего. Та ночь была долгой, странной, страшной. В ту ночь много привидений погибло. Мы никогда не видели, чтобы происходило такое… Пожиратель спал. Перед твоим появлением он уже успел сожрать двоих молодых ребят. Мелкие пожиратели, которые откололись от него, к тебе не полезли бы. А вот он — самый опасный спал. И он проснулся.

— Из-за меня?

— Да, — Старый очень медленно кивнул, потом показал на Адвоката. — Можешь спросить у него, почему твари просыпаются, когда слышат тех, у кого сила схожая с твоей.

Каин кивнул.

— Да, я знаю это. Потом расскажу. Продолжай.

Старик помолчал, возвращаясь мыслями в ненастную осеннюю ночь.

— Я сам не видел, души потом говорили, что ты упал. Вниз. Там провал был… И ты не удержался, и их не видел, и их не слышал. Ты упал вниз. В катакомбы. Там… Ты ударился. И хоть духи старались замедлить твое падение — это не особо помогло. К счастью, они смогли защитить голову. К несчастью, падая, ты очень сильно ободрал руку. В воздухе запахло твоей кровью. Мы надеялись, что сможем тебя разбудить, но после падения… Ты нас не слышал. Ты никого не слышал.

Адвокат осторожно скосил взгляд. Кирилл сидел помертвевший и смотрел в стену. Старика он слушал, но, судя по всему, не слышал.

И ни следа возвращения памяти…

«Это очевидная глупость», — так и просилось на язык Кирилла. — «Такого просто не может быть. Не со мной. Я не могу быть медиумом. Я не могу слышать привидений, видеть их, не могу приказывать душам и уж тем более, не могу рвать цепи! Это всё… чушь. Я просто человек. Обычный человек!»

Но вряд ли обычные люди ощущают знакомый запах на кладбище.

Вряд ли обычные люди могут приказывать бродячим душам, которые не желают отвечать на вопросы адвоката мёртвых.

Вряд ли люди могут общаться с тем самым адвокатом мёртвых и скидывать с себя чужие заклинания.

Но всё-таки, всё-таки… Нет. Не верилось Кириллу в то, что всё это действительно происходит с ним, происходит в реальности! Как будто, в сердце сидела заноза, ставшая барьером на пути восприятия происходящего.