Кома. Эшелон - Олег Ростов

канистру, опять гулко ударил КПВТ короткой очередью. Антон чуть не выронил канистру.

— Я его достала, Антон! — Услышал он голос Лиды в гарнитуре. Он бросил взгляд туда, куда смотрел ствол крупнокалиберного пулемёта. На противоположную сторону улицы, вперёд по ходу движения.

— Где он был?

— Через четыре дома от вон того, что напротив нас, по ту сторону пятачка.

Антон проследил.

— Точно достала?

— Точно. Я даже видела, как какой-то кусок от него отлетел. Он там валяется. Либо на крыше, либо упал за дом.

— Наблюдай, я проверю.

— Может не надо, Антон?

— Надо, Лида, надо. Нужно удостоверится, что второй тоже ликвидирован.

Антон опустошив окончательно вторую канистру, оставил её около БТР и взяв автомат на изготовку двинулся к дому, где предположительно и был мутант, когда в него попала Лида из пулемёта.

Дом был одноэтажный, как и большинство частных строений. Стал обходить дом с левой стороны. Зайдя за угол, увидел на земле что-то продолговатое. Подошёл ближе, понял, это рука, оторванная выше локтя. Лида всё же попала в мутанта. Медленно обошёл дом по кругу. Увидел кровавую дорожку. Но по ней не пошёл. Вообще, обыкновенному человеку этого хватило бы свалится от болевого шока и умереть от обильной кровопотери. А эти твари живучие. Болевой порог очень низкий. Мантикора свалил, ну и чёрт с ним. Навряд ли он сунется сюда ещё раз. Вернувшись к оторванной конечности, Антон пригляделся. Понял, что рука принадлежала женской особи. На безымянном пальце было обручальное кольцо, а на одном из ногте, который превратился в натуральный коготь, с трудом, но ещё угадывался узор, когда-то сделанного маникюра. Тронув оторванную руку носком тактического ботинка. Антон ещё какое-то время посмотрел на неё, потом вернулся к БТР. Взял канистры и спустился в подвал. Постепенно наполнил оба бака БТР, плюс четыре канистры, которые закрепил на броне боевой машины. Залез в БТР. Некоторое время сидел молча.

— Антон⁈ Ты чего такой? — Спросила Лида.

— Да вот думаю, что здесь делали мантикоры?

— Не совсем тебя понимаю, Антон?

— Лида. Ну вот смотри. Поселение не такое и большое. Сколько тут тысячи на две народа. Ну две с половиной, не более. Никого нет. Населённый пункт пуст. Мёртв. Мы сколько таких сёл, посёлков прошли, где также никого не было и мантикор там тоже не было. А здесь пара. Ты, Лида, руку самке отстрелила. Она сама убежала. Выживет или нет, не знаю. Но факт остаётся фактом, они тут лежбище себе устроили. Чем они питались, если тут ни людей, ни скота давно нет?

— Я не знаю. А может что-то есть. Антон, даже если и есть, чем им питаться, ты не собираешься выяснять это?

— Нет. У нас просто нет времени. И всё же, странно это. Вон магазин, видишь. Надо заглянуть туда.

— Зачем, Антон? У нас есть ещё консервы.

— Просто хочу убедится, что людей здесь давно нет. Если бы они до недавнего времени были, то первым делом наведывались бы туда. — Антон завёл БТР, проехал к магазину. Вышел из БТР. Двери в магазин на замок закрыты не были. Открыл. Шёл медленно, прислушиваясь к окружающей обстановке. Конечно, идеального порядка в магазине не было. Мало того, большинство полок для товара были пустыми. Но и бардака, как в других местах здесь не было. Не валялись консервные банки, брошенные в спешке грабежа. Не было повреждённых упаковок с мукой, крупой или макаронными изделиями. Зато здесь был толстый слой пыли. Антон прошёлся. Осмотрел подсобное помещение. Питьевой воды у бутылях или другой таре не обнаружил. Зато были консервы, немного. Похоже, ещё когда пандемия только разгоралась, продукты отсюда вывезли или разобрали. Антон брал банки, осматривал их. Тушёнка, мясо птицы. Многие банки были вздувшиеся. Открыл одну стеклянную банку с зелёным горошком. Запах был нехороший. Понятно. Поставил её на прилавок. Консервы тоже начали приходить в негодность. Или может здесь они были не совсем качественные?

По мимо продовольственных товаров, здесь были и промышленные. Антон нашёл хозяйственное мыло, взял несколько кусков. Так же туалетное. Пару упаковок спичек. Нашёл даже свечки. Подумал и засунул связку в рюкзак. Нашёл батарейки. Тут же увидел фонарик. Взял его, распотрошил одну упаковку с пальчиковыми батарейками и снарядил фонарик. Попытался включить, но увы, фонарик не загорелся. М-да. Положил его назад. Судя по всему, людей здесь не было несколько месяцев. Это говорило, что посёлок пуст и уже давно. Вернулся в БТР. Лида смотрела на него вопросительно.

— Там толстый слой пыли. Продуктов мало, а те, что остались, консервы, многие уже не годны к употреблению. Батарейки нашёл, попытался вставить их в фонарик, по нолям. Но бардака нет. Это говорит только об одном, люди ушли отсюда давно. Ещё одна странность. В административном здании нашел останки местного главы. Он прилично обглодан. Но уже давно. Плоть практически сгнила. Он застрелился, вот из этого. — Антон показал Лиде пистолет. — Это Глок-17. Дорогая игрушка. Плюс у него в сейфе было полно денег. Тенге в банковских упаковках, российские рубли, тоже в упаковках. Доллары, евро и юани. Всё в банковских упаковках.

— Ну и что? Тебя что-то смущает?

— Откуда у главы заштатного населённого пункта столько денег? Я бы понял, если бы здесь что-то было такое, что может приносить не плохой доход. Но здесь ничего нет. — Антон вытащил из кармана коробочку с перстнем. Передал её Лиде. — Посмотри. Это тоже лежало в сейфе. Вещь очень дорогая. Золото высшей пробы. Настоящий рубин. Я в этом понимаю, мой отец был ювелиром и хотел, чтобы я тоже им стал. Но я пошёл по другой стезе. Но в камнях и благородном металле разбираюсь. Причём перстень старинный. Рубин натуральный, крупный, отменного качества. Такие рубины стоят дороже бриллиантов. Огранка у этого рубина скорее всего индийская. По величине и весу очень похож на бирманский рубин «Восход Солнца». В 2011 году этот бирманский рубин был продан на аукционе за 30 миллионов долларов. Понимаешь? Я думаю, что этот рубин стоит не меньше. Откуда у заштатного мелкого чиновника такое богатство?

— Антон, мы этого не знаем и навряд ли узнаем. Да и нужно ли нам это?

— Ты права. Не нужно. Но Глок с перстнем я забрал.

Проехав весь посёлок, выскочили к асфальтированной дороге. Там же на выезде Антон с Лидой увидели АЗС. Лида засмеялась. Антон усмехнулся.

— Надо было просто проехать немного вперёд, Антон.

— Надо было. Но всё, что не делается, делается к лучшему. Зато двух мантикор завалили.

— Одного. Вторая ушла.

— Без руки. — Поправил Антон Лиду. — И не известно, выживет или нет. Но нас это уже касаться не будет.

Останавливаться на АЗС Антон с Лидой не стали. Смысла не было, так как топливом были залиты под завязку.

К Хромтау подошли вечером. Естественно, в сам город заходить не стали, остановились в степи, спустившись в какую-то старую балку. Антон достал портативную газовую плитку и портативный газовый баллон. Они сварили суп с макаронами и тушёнкой. Поужинали и легли спать в БТР. Утром, только стало светать, попили чай и тронулись в путь. Хромтау обошли с юга. Двинулись вдоль железнодорожного пути. Так же с юга обошли Кандыагаш. Актобе остался севернее. Дальше двигались так же вдоль железки, по трассе А-27. Шоссе то в плотную подходила к железнодорожному полотну, то отдалялась. Мелкие населённые пункты, проходили на полной скорости, не останавливаясь. Несколько раз пришлось таранить легковые машины и микроавтобусы, которые перегораживали трассу, отбрасывая их в сторону.

Как-то Лида заметила всадников на лошадях.

— Антон, там конные.

— Где?

— С права. Двоих видела. Они стояли и смотрели на нас.

— Далеко?

— Метров в трёхстах. Там холм небольшой был. На нём стояли.

— Да и бог с ними. Но тенденция, однако. Идёт возврат ко всему натуральному. — Усмехнулся Антон, продолжая управлять бронетранспортёром.

— Что ты имеешь ввиду, Антон?

— Вот смотри, консервы уже начали портится. Другие навряд ли теперь скоро появятся. Я имею ввиду в консервных жестяных банках. Значит народ будет переходить на вяленное мясо, на солонину и прочие продукты длительного хранения, которыми пользовались тысячелетиями. Топливо тоже постепенно портиться. А без него весь транспорт превращается просто в бесполезное железо. Значит будут пересаживаться на коней, ослов, верблюдов и так далее. Понимаешь? Думаю, что в скором времени