Сокровища Аттилы - Клайв Касслер

– Jó fiú, – тихо произнесла она. – Сэм, не могу поверить.

– Я решил, ты заслужила такой подарок, – сказал он. – Но Золтан тоже заслужил подарок, и, похоже, ему нужна ты.

Тибор, Янош и брат жены Тибора, инструктор-кинолог, помогли подвезти тележку к самолету. У трапа Реми решила:

– Нельзя заносить его в ящике. – Она наклонилась и открыла решетчатую дверцу. Из ящика показался Золтан – сначала большая черная морда, потом широкая голова и лохматая шея, потом мускулистые плечи и все тело. Реми обняла собаку за шею и какое-то время не отпускала.

– Jó fiú, – прошептала она. – Хороший мальчик. – Встала. – Fel. Вверх.

Реми пошла вверх по лестнице, и Золтан вслед за ней вошел в самолет.

Тибор помог Сэму занести и поставить ящик для перевозки собаки и ремнями закрепил его между двумя рядами сидений. Потом сказал Сэму и Реми:

– Ну, до скорого. – Быстро спустился по трапу и ушел в терминал.

Когда Реми и Золтан пошли по проходу, Сельма увидела собаку.

– О! Отлично. Наконец-то он подарил вам пони.

– Сельма, это Золтан, – представила лохматого друга Реми. – Идите сюда и дайте ему понюхать руку. Он вас не тронет…

Сельма протянула Золтану руку, а потом потрепала его по шее.

– …Если я не прикажу.

Сельма отскочила, а Пит и Венди рассмеялись.

– Отличный пес! – восхитился Пит. – Если поедете на Аляску, он один сможет везти ваши сани.

– Ладно, – согласилась Реми, – теперь вы двое.

Пит и Венди подошли к Золтану и погладили. Он стойко терпел эти знаки внимания.

Реми прошла на свое место рядом с Сэмом. Золтану она сказала:

– Ül.

Овчарка легла у ее ног. Реми почесала пса за ухом.

Дозаправка и предполетная проверка завершилась, и проводник закрыл дверь. Сэм встал, прошел к ящику и вернулся с запасом собачьих лакомств.

– Хорошая мысль, – отметил Пит. – Это позволит нам выиграть время, если он захочет съесть нас.

– О нем не волнуйтесь, – успокоил Сэм. – Золтан воспитан лучше нас. Он отлично понимает, каких людей нужно съесть, и будет нас защищать.

Реми наклонилась, снова обняла Золтана и дала ему лакомство.

Пилот включил двигатели, и пассажиры пристегнулись. Самолет поехал по асфальту. Золтан, внимательно глядя, ел. Самолет разогнался по взлетной дорожке и оторвался от земли. Реми держала руку на голове Золтана и успокаивала его:

– Не волнуйся, Золтан. Я с тобой.

Ее спокойный мелодичный голос как будто помог псу успокоиться. Когда тряска прекратилась и самолет поднялся в воздух, Золтан положил большую голову на ковер и приготовился к долгому перелету.

Реми наклонилась к Сэму и прошептала:

– Я люблю его. И тебя тоже. Но это чистое чудачество. Такая собака с такой подготовкой стоит не меньше «Роллс-Ройса».

– «Роллс-Ройс» – отличная машина, но твою жизнь я на нее не променяю.

Сэм наклонил спинку кресла, Реми тоже. Она положила голову ему на плечо. Золтан посмотрел на них, положил голову на лапы и закрыл глаза.

Глава 31

Голдфиш-Пойнт, Ла-Холья. Первый этаж

Когда садилось солнце, Реми и Золтан отправились на свою ежедневную пробежку по пляжу. Все недели после возвращения Фарго из Европы Реми много времени проводила с Золтаном. Она хотела, чтобы он привык к этой части света, теперь здесь его дом.

Похоже, Золтану Ла-Холья понравилась. Он держался необычайно спокойно и миролюбиво. Когда Реми шла, он тоже шел. Если она бежала, он бежал с ней. Сегодня она бежала по небольшому защищенному пляжу на южной оконечности Ла-Хольи; этот пляж назывался Лягушатником. Каждый дюйм пляжа и бетонный мол занимали около ста тюленей и морских львов. Реми знала: в Венгрии Золтан не мог видеть тюленей и морских львов, но и он не беспокоил морских животных и не лаял на деревья и камни.

Они повернули назад и побежали по бетонной дорожке к Голдфиш-Пойнту, потом по зеленой лужайке мимо пальмовой рощи в парке отеля «Валенсия». Глядя на океан парковой зелени, Реми думала, какое это невероятное место. Ла-Холья означает «драгоценность» – очень подходящее название. Они с Сэмом решили построить свой дом над Голдфиш-Пойнтом, на северном краю этого небольшого района. Сам Пойнт – мыс – обозначал вход в пещеры скалистого берега, омываемые прибоем, и был назван по ярко-оранжевой золотой рыбке-гарибальди, которая живет в заливе Ла-Холья.

Когда Фарго создавали проект своего дома, они только что завершили шестилетний период управления компанией по выпуску и продаже аргоновых лазеров, изобретенных Сэмом. За компанию и ее патенты им предложили очень большую сумму, и они ее продали. Так впервые получили не только возможность построить себе большой и дорогой дом, но и время и силы для этого.

Дом – четырехэтажный, площадью двенадцать тысяч квадратных футов – находится прямо напротив Голдфиш-Пойнта. На четвертом этаже помещались хозяйская спальня, две ванные, два встроенных шкафа, небольшая кухня и гостиная, где одна стеклянная стена выходила на океан. На третьем этаже располагались четыре гостевые комнаты, главная гостиная, главная кухня и столовая. Второй этаж они решили превратить в спортивный зал; бассейн с дорожками, вертикальная стена для подъема и дорожка в тысячу квадратных футов, которую Рэми использовала для фехтования, а Сэм для дзюдо.

Для офиса оставался только первый этаж. Здесь оборудовали рабочие места Сэма, Реми, Сельмы и еще четырех исследователей. На этаже находились дополнительные гостевые спальни, лаборатория и аквариум длиной четырнадцать футов с соленой водой и водорослями, заселенный морскими животными с калифорнийского побережья.

Во время вечерней пробежки с Золтаном Реми увидела за бухтой две яхты, их не было раньше. Они стояли примерно в полумиле от берега; с суши казалось: они почти соприкасаются. Яхты были большие, быстроходные, класса сто тридцать футов; такие она видела в западном Средиземном море у знаменитостей. Обычно эти яхты способны развивать до шестидесяти узлов, а некоторые и больше. За последние годы она наблюдала несколько таких яхт в гавани Сан-Диего, но те были очень дорогие и лучше приспособлены для плавания между островами Греции или вдоль Французской Ривьеры, чем в Тихом океане.

Они с Золтаном миновали отель и побежали по улице вверх, к лесистому плато, где стоял их дом. Отсюда Реми видела его – он стоял на склоне, и некоторые его окна выходили на океан. Огни в доме казались ей теплыми, приветливыми. Сэм разработал и установил систему индивидуальных датчиков, в сумерках автоматически включали по несколько ламп на каждом этаже. А поскольку внутренних стен было мало, весь дом начинал золотисто светиться.