Круги на воде - Сьюзен Виггз

Она также больше не встречалась с Алексеем, хотя знала, что он где-то здесь. Придворные дамы болтали о нем, отмечая его красоту и экзотическое очарование. Так как он заявил, что ничего не помнит о резне в Новгороде, Юлиана старалась избегать его.

Она давно ждала этого дня. Прошла уже неделя ожидания, когда наконец герольд[30] сообщил ей, что король примет ее.

Ожидая приема у короля, Юлиана не теряла времени зря. Она старалась лучше узнать двор короля Генриха. Это оказалось проще, чем она думала.

Юлиана нашла много общего с княжеским двором ее отца в Новгороде – церемонии, тайны, сплетни, блеск и великолепие.

Внимательно прислушиваясь к разговорам в дамских салонах, она много узнала о привычках и пристрастиях Генриха. Он наслаждался своей властью, но королевские обязанности тяготили его. Генрих посвящал управлению королевством только два утренних часа. Ходили сплетни, что больше всего он не любил подписывать указы и официальные документы. Для этих целей Генрих использовал печать. Она была уникальной и воспроизводила еще и подпись короля.

Эту печать изобрел несколько лет назад некий преданный ему барон по имени Стивен де Лассе.

Каждый раз, когда Юлиана думала о Стивене, ее охватывало такое сильное, страстное желание, что она чуть не лишалась чувств. Она повторяла себе, что не должна скучать по нему, но сердце не хотело слушаться.

По утрам после короткой встречи со своим советником король передавал дела в ловкие безжалостные руки Кромвеля. Генрих обожал спортивные занятия и развлечения, им он и предавался в оставшееся время.

И сегодня из-за холодного моросящего дождя, перешедшего ночью в снег, король предпочел проводить спортивные занятия в помещении.

А это всегда интересовало его больше, чем охота или стрельба из лука.

В приемном зале веселье было в полном разгаре. У стен стояли длинные столы. Вино и эль текли рекой, так же, как и сплетни с языка Хэвлока. И в самом центре, подобно оси непрерывно двигающегося колеса, сидел сам король Генрих.

Труппа актеров давала представление. Юлиана потеряла из вида герольда и остановилась в тени под канделябром. Она ничего не поела перед приемом, и сейчас спазмы голода свели ее желудок. Нетвердыми шагами Юлиана направилась к столу, но запах эля и мяса вызвал у нее тошноту и головокружение.

Она повернулась к двери, чтобы уйти, и столкнулась лицом к лицу с лордом Спенсером Мерифильдом, с которым познакомилась несколько дней назад.

Пожилой джентльмен в нарядном костюме с печатью крайней меланхолии выглядел несколько нелепо с ребенком на руках. Вежливо улыбнувшись лорду Спенсеру, Юлиана обратила свое внимание на актеров. Труппа действительно была дерзкой, и Юлиане не потребовалось много времени, чтобы узнать персонажей фарса.

Грузный мужчина с высокой короной на голове изображал пантомимой ссору с чопорной пожилой женщиной. Та трясла огромными четками перед его лицом до тех пор, пока мужчина в отвращении не вскинул руки и не отвернулся к черноглазой красавице, поджидающей его в тени.

Когда женщина, изображавшая красавицу, вручила ему куклу с рыжими волосами, он сначала оттолкнул ее с тем же выражением отвращения на лице, а затем отрубил красавице голову. Бумажная голова с нарисованными удивленными глазами и открытым ртом покатилась на пол.

Собравшиеся поглазеть придворные разразились громким смехом, но лишь на короткое мгновение. Все увидели, что Его Величество совершенно не смеется и постепенно один за другим, словно гаснущие свечи, придворные замолчали.

Ребенок на руках Спенсера захныкал. Спенсер покачал его и прошептал:

– Тише, Ларк[31].

– Девочку зовут Ларк?

– Ее настоящее имя – Женевьева Беатрис Летисия Ратледж Мерифильд. Но больше всего ей подходит имя Ларк.

Как будущую мать Юлиану начали интересовать маленькие дети. Она с интересом рассматривала девочку. Кожа у ребенка была цвета слоновой кости, щечки розовыми, волосы черные.

– Она очаровательна, мой господин. Это ваша внучка?

Лорд Спенсер повернулся к Юлиане, на губах его играла горькая усмешка.

– Нет. Это моя жена.

– Ваша жена?

– Да, но это уже другая и довольно длинная история.

Лорд Спенсер снова обратил свое внимание на актеров.

Юлиана покраснела, испытывая стыд за свое любопытство.

Властным голосом король Генрих приказал удалить актеров из Дворца.

– Их накажут? – спросила Юлиана Спенсера.

– День продержат в колодках. Если эти глупцы не замерзнут до смерти, их отпустят на свободу.

– Неужели они не понимают, что нельзя писать злые памфлеты на тему несчастных браков короля?

– Они ирландцы, – очевидно, по мнению Спенсера, это объясняло все. Заметив насмешливый взгляд Юлианы, он добавил: – Все ирландцы глупцы. И они ненавидят всех англичан, начиная с короля. – Лорд указал на удаляющихся актеров. – Вон тот – самый большой глупец из всех. Заявляет, что обладает даром предсказания. Заявляет, что ему известен один знатный ирландский род и представитель этого рода будет сидеть на английском троне. Фу! – Спенсер презрительно сплюнул. – Пророчества ирландца стоят не больше клятвы пьяницы.

Юлиана с интересом слушала лорда.

– Пора вспомнить о своих собственных несчастливых браках, – добавил Спенсер, поправляя одеяльце на ребенке.

Юлиана подняла глаза и увидела, что в зал входят Алексей и несколько джентльменов сурового вида.

– Действительно, – пробормотала она. – Мои комплименты вам, господин и вашей... э... жене, – Юлиана погладила ребенка по головке и поспешила навстречу Алексею.

Пробираясь через шумную толпу, она подумала о том, какие странные бывают повороты у судьбы. Почти забытые предсказания цыганки Зары вдруг пришли ей в голову.

На самом деле, Юлиане долго и далеко пришлось путешествовать, и все же кое-что не совпадало. Она взглянула на Алексея и увидела необыкновенно красивого, гордого русского боярина. У него было много достоинств, но Юлиана его не любила.

А Стивена?

Не зная, как себя вести, Юлиана приветствовала Алексея вежливой улыбкой. Он был окружен своей свитой. Свет факелов осветил лицо одного из мужчин, и Юлиана увидела яркий шрам на его щеке. Мороз прошел у нее по коже, и на какое-то мгновение она замешкалась. Свое состояние она объяснила беременностью.

Алексей щелкнул каблуками и поклонился ей. В свете факела вспыхнули украшения на его одежде. Юлиана сощурилась, увидев пуговицы на его русском камзоле.

Гранатовые пуговицы.

– Алексей?

Он приподнял пальцем ее за подбородок.

– Я всегда считал, что ты должна стать красивой девушкой, – русская речь песней звучала в ее ушах, – но я даже и мечтать не смел, что ты станешь такой красавицей.