Шут - Е. Кочешкова

И шут.

— Осужденный имеет право на помилование, — королева с облегчением отметила, что голос ее тверд и полон силы.

Господа, собравшиеся в зале, взволнованно загудели. Разбирательство приобретало неожиданный интересный поворот. Но неужели они и впрямь думали, будто Элея позволит «милосердно» отрубить Руальду голову?

— Имеет, — печально сказал король Давиан. Так же, как и его дочь, он предполагал, что этот суд не будет самым быстрым и легким на его правлении. И лучше любого из советников знал — королева станет защищать мужа. И, разумеется, тоже заготовил немало веских аргументов в пользу решения Совета.

Элея понимала, чего добивается отец. Смерть Руальда сделает ее единственной полноправной наследницей Крылатого трона. Такой роскошный дар судьбы… Для кого-то, может быть, но не для нее — Элее вовсе не хотелось возвращаться в Золотую и поганой метлой выгонять оттуда соперницу. А потом жить в страхе быть отравленной, как королева Дарея… Потому что Тодрик, добрая душа, вовсе не обрадуется такому повороту событий.

Однако… все ее доводы бессильными волнами разбивались о каменную неумолимость короля и совета. Давиан не оставлял Руальду ни единого шанса на помилование. На каждый аргумент дочери у него находилось десять своих, не оставляющих и камня на камне от ее защиты.

Это был конец.

Но когда отчаяние уже наполнило Элею, вытеснив все остатки мужества, встал Патрик.

— Ваше Величество, — голос его был звонок, в отличие от королевы, шут даже не пытался скрыть своего волнения, — вы — мудрый монарх. И я понимаю, что вами руководит желание наказать человека, который нанес оскорбление королеве. Я знаю законы ваших земель. Такое предательство смывается только кровью. Но я сейчас скажу то, что не будет приятно никому из здесь присутствующих. Вы пожаловали мне земли и титул. Я беру на себя дерзость возвратить вам этот дар, которого не достоин, и потребовать взамен другой. Жизнь за жизнь. Всего лишь. Я вернул вам Элею. Вы вернете мне Руальда.

Они все смотрели на него, как на сумасшедшего. Десятки пар изумленных глаз. А Патрик стоял, стиснув губы. В лице — ни кровинки. Он сказал все, что хотел. И, как бы то ни было, он имел право на эти слова и этот ультиматум. Все это знали. Знал и отец. И с этим требованием он не мог поделать ничего. Есть законы, которые невозможно обойти…

— Жизнь за жизнь, — тяжело обронил он, — но виновный должен быть наказан. Мы не можем позволить ему покинуть Острова просто так.

Элея почувствовала, как кровь ударила в виски. Да, Руальд не умрет. Но это не значит, что его не засадят в каменный мешок на всю оставшуюся жизнь. Она бросила взгляд на шута — тот молчал, растерянный… серые глаза наполнились тревогой.

Члены совета вновь принялись совещаться, время от времени задавая разные вопросы ее отцу. Затем Харван огласил окончательный вердикт:

— Король Закатного Края будет помилован. По просьбе нашего гостя мы даруем ему жизнь. В качестве наказания совет постановил следующее. Первое, король Руальд подпишет указ, позволяющий торговым судам Белых Островов беспошлинно входить в порты Закатного Края. Второе, король Руальд обязуется выплатить Островам материальное возмещение, размер которого будет оговорен отдельно. И третье. Вина может быть смыта только кровью. Завтра на рассвете король Руальд будет публично подвергнут отсечению правой руки до локтя.

«Нет!» — хотела крикнуть Элея, но лишь крепче сжала челюсти, отведя глаза.

Она не могла больше сделать ничего для своего короля…

— Нет! — крикнул шут. — Вы не можете! — но его уже никто не слушал, члены совета медленно и с достоинством покидали свои места. Расходились и придворные. — Нет… — простонал Пат, обхватывая голову руками. Он один все еще сидел за широким длинным столом, дрожа, стискивал собственные пряди волос, точно хотел выдрать их с корнем. — Это невозможно… Светлые боги… вразумите меня… что же мне делать?

Не выдержав, Элея поспешила выйти вон. Она не могла позволить себе расплакаться прямо здесь, в этом зале.

9

— Чего ты еще от меня хочешь, Элея?! Твой муж останется в живых. Это лучшее, о чем он мог бы помыслить! — воздух в королевском кабинете звенел от напряжения, хотя вместо целого собрания здесь были только два человека.

— Отец! Он же король! Он не межевой рыцарь, не кухаркин сын! Как он будет жить после этого? — Элея с отчаянием смотрела в глаза Давиана. Внутри у нее до сих пор все клокотало от возмущения. — Так поступить с правящим монархом!.. Это дико!

— Вот именно! — отец хватил кулаком по столу. — Вот именно! Он не кухаркин сын, которого можно было бы выпороть и отпустить! Я мог бы унизить его таким образом! Мог бы! И он бы сам повесился после этого! А как он будет жить — мне дела нет! И прекрати уже эту истерику, дочь моя! Ты слишком милосердна. Когда твой супруг готовил для тебя келью в монастыре, он вовсе не думал, как ты будешь жить. Избавь меня от этих эмоций! Он опозорил тебя, выставил на посмешище, а ты жалеешь этого предателя!

— Да! Да, я жалею его! И, если ты заметил, не только я!

— Ни слова больше, Элея! Твой шут! Он не имел права так поступать!

— Он имел, — отрезала она. — Он имел право. И ты это знаешь.

— Избавь меня от разговоров о нем! Я сделал все, чтобы этот парень поднялся выше любого из моих подданных, чтобы ты…

— Молчи, отец! Я не желаю обсуждать эту тему! — Элея уже поняла, к чему клонит Давиан, но затрагивать болезненный вопрос ей вовсе не хотелось.

— Вот и договорились, — промолвил король, сердито сжимая губы. — А теперь ты пойдешь к себе, и мы больше не будем портить друг другу кровь, — он демонстративно отвернулся и, сняв тяжелую корону, положил ее на стол перед собой.

Аудиенция окончена.

Элея молча развернулась и покинула комнату отца. Она знала его слишком хорошо. Знала, что дальнейшие разговоры и в самом деле не имеют больше смысла.

«Прости, Альда… — думала она с горечью, — есть вещи, которые я уже не в силах изменить… Видят боги, я не знаю, не знаю, что еще сделать…»

Как бы то ни было, а Руальд останется жив. И если будет на то воля богов, время залечит его раны…

Элея не стала возвращаться в свои покои, она прямиком отправилась к мужу.

Снова темные ступени, уводящие в глубину подземелья, снова отсветы факела на сырых стенах, гулкое эхо шагов… На этот раз короля караулили другие стражники — два молодых парня, которых Элея видела только пару раз и даже не знала их имен. Они учтиво поклонились и без лишних слов открыли дверь в темницу Руальда.