Глубины отчаянья (СИ) - allig_eri

Генерал Хельмуд Дэйчер, по распоряжению Логвуда, удерживал их там, а потом двинулся дальше. Теперь он подле Сауды, объединяет остатки солдат, чтобы позднее соединиться с нами, а сайнады готовятся объединиться друг с другом.

— Я всё ещё считаю, что Зарни ударит в одиночку, — произнёс бригадир Лодж. — Он слишком надменен и самоуверен. Считает, что его войск будет с лихвой.

— Считать можно что угодно, — осадил его Гаюс, — а что случится по факту — хороший вопрос.

— Большинство думает также, как я, — хмыкнул Лодж.

— Большинство? — уточнил я.

— С учётом коменданта, вождя и мага Ворóн, Дуфа и капитана сапёров…

— Который никогда не ходит на наши сборы, — фыркнул Маутнер.

— Точно, — мрачно добавил Лодж. Мужчина сцепил руки за спиной, а потом подошёл ближе к открытому окну, словно желая вдохнуть свежего воздуха. — Не знаю только, с чего этот ублюдок решил, будто он выше всех нас. Проклятые сапёры ничего толком не делали, лишь чинили повозки, собирали камни да мешались под ногами у солдат.

Судя по звукам, снаружи остановились лошади, затем раздались позвякивание снаряжения и, наконец, одиночный стук. Дверь распахнулась. Внутрь вошёл комендант Фирнадана, Тольбус Логвуд, человек, который ныне управлял Нанвом, кто бы и что бы ни думал.

Мне показалось, что с момента последней встречи он почти не изменился. Сухопарый, плешивый, усатый… Только лицо стало обветренным, а кожа словно бы задубела.

Коротко осмотрев присутствующих, мужчина решительно прошёл вперёд — к столу в центре комнаты. За ним следом прошло ещё несколько человек: Торкон, уже знакомый мне вождь клана Серых Ворóн, и Вешлер, юный маг, пробудивший в себе знания прошлого. Его я видел всего пару-тройку раз. Последним заглянул низкорослый мужчина, одетый как крестьянин и выглядящий как порождение близкородственных браков. Его длинное, вытянутое лицо постоянно имело удивлённое выражение, а глаза казались бесцветными и водянистыми.

И всё же, заметив меня, новоприбывший замер.

— Новичок! — с чудовищным акцентом произнёс он. — Мы раньше не виделись. Я — Гралкий Дуф, капитан Диких Гусей.

— Изен, лейтенант «Чёрных Полос», — поднялся я и пожал его руку.

Дуфа, впрочем, почти сразу сменил Вешлер, которых обхватил моё запястье двумя ладонями.

— Наше терпение вознаграждено. Ты молодец, Изен, — выдавил он улыбку. Юнец казался бесконечно старым, словно бессчётные годы сплетались в его полуприкрытых глазах.

— Не думай, что я не заметил тебя, Изен, — между тем произнёс Логвуд, остановившись у стола с картой. — Мы ещё поговорим, но позже, после собрания. Сейчас не до этого.

Комендант внимательно оглядел каждого, кто находился в этом всё ещё задымлённом помещении.

— Я отдал чёткий приказ, — добавил он, обернувшись к Нарвину. — Где капитан сапёров?

— Ему сообщили о собрании, — пожал полковник плечами. — Я лично направил к нему вестовых, но… найти этого человека трудно.

Логвуд беззвучно выругался.

— Тогда по ситуации, — справился он с собой. — Бригадир Гаюс, докладывайте.

О, его повысили, — мысленно хмыкнул я.

— Вторая и четвёртая роты перешли за брод и окапываются там в данный момент, — начал здоровяк, который, словно бы не сбросил ни единого килограмма, оставаясь таким же высоким и мощным. — Сам брод длиной в четыреста метров, не считая отмелей по обеим сторонам — в них ещё около десяти метров. Средняя глубина полтора метра. Ширина — четыре-пять по большей части пути, иногда пошире, иногда поуже. Дно — десять сантиметров ила, ниже твёрдый камень.

— Направим им в подкрепление ещё одну роту, кавалерию Коуланда и клан Серых Ворóн, — произнёс Логвуд. — Если налётчики сайнадов объедут нас через дальние переправы, вы их остановите. Вождь Торкон? — и обернулся к бородачу, к которому отошёл Вешлер.

— Хм, — задумался он, — мы можем сделать это.

Взгляд Тольбуса упёрся в Атмаса Коуланда, на что тот лишь коротко кивнул.

— Отлично, — комендант посмотрел на Маутнера, а потом Дуфа, — «Чёрные Полосы», Дикие Гуси, первая и третья роты с отрядом инсуриев и магами будут охранять эту сторону, пока не перейдут раненые и беженцы. Я буду удерживать позицию на юге и перекрою дорогу к деревне, пока путь не освободится.

На этих словах закашлялся полковник Нарвин.

— Комендант Логвуд, по поводу порядка перехода. Совет Знати будет недоволен. Сотни аристократов, родственников архонтов, богатейших купцов и всех остальных, кого мы вытащили из четырёх городов…

— Плевать, — постановил Тольбус. — Первыми пойдут повозки с ранеными. Затем скот, затем беженцы.

— Может, если мы слегка разделим отряды, — продолжал настаивать Нарвин, на лбу у которого заблестел пот, — пустим сперва сотню голов скота, потом сотню благородных…

— Благородных? — ухмыльнулся Гаюс. — Ты, наверное, имел в виду беженцев.

— Конечно… — почесал он затылок.

Коуланд негромко рассмеялся. Маутнер презрительно фыркнул.

— К обеим сторонам пытаешься подольститься? — поинтересовался капитан. — А я-то думал, что ты — солдат Первой.

Лицо Нарвина потемнело от гнева, а пальцы сжались.

— Разделяться не вариант, это самоубийство, — произнёс Дуф. — Кого мы тогда прикрывать будем? Ради чего жопу рвать? Чтобы толстосумов выгрести, ждать покуда они все свои кареты перевезут? А позади будут люди помирать.

— Это ты верно говоришь, — проворчал Лодж. Бригадир рассматривал Нарвина, словно тот превратился в кусок вонючего и начавшего гнить мяса.

— Спокойствие, — поднялся полковник. — У нас есть долг перед ари…

Мощный удар кулаком по столу перебил его. Все одновременно замолчали и взглянули на Логвуда. В раздавшейся тишине удалось услышать скрип повозки на улице. Кто-то подъехал. И интуиция подсказывала, что вряд ли это запоздавший капитан сапёров.

В следующий миг дверь открылась (без предварительного стука), и в помещение вошли двое мужчин. Передний был одет чисто и ухоженно: светлый камзол, чистая рубаха, небесно-голубые штаны по последней монхарбской моде. А ещё он нёс на себе явные следы стремительного истощения — кожа висела складками, но жир был вытоплен не до конца. Его лицо больше напоминало смятый кожаный мешок, но всё равно сохраняло изнеженное выражение, к которому в данную минуту примешивались возмущение и обида. Я узнал его — Илазий Монтнар, первый советник Силаны Плейфан, матери моего ребёнка.

Следовавший за ним человек тоже носил дорогую одежду, но пыль и пот превратили её в бесформенный балахон, который мешком висел на худой фигуре. Этот мужчина был стар и сгорблен, а его кожа несла следы многочисленных солнечных ожогов. К глубочайшему удивлению, его я тоже узнал, пусть и не сразу — Геварди Нородон. Богатый купец, внучек которого я спас при погромах в Монхарбе.

Слово, однако, взял именно Илазий.

— Приветствую достопочтенное сборище, — его голос звучал несколько тонко, а сам мужчина переводил дыхание, что казалось странным, ибо приехали они на повозке — звуки слышали все. Неужто он запыхался, пройдя десяток метров?.. — К сожалению, новости о нём с опозданием достигли