1945. Год поБЕДЫ - Владимир Бешанов

«Над городом поднялся полуторакилометровый густой столб черного дыма и пыли, — вспоминает Галицкий, — это было захватывающее зрелище. Такого мощного удара авиации до этого дня я еще не видел никогда. В городе возникли пожары, было уничтожено множество складов с боеприпасами и продовольствием, вышла из строя связь, обваливались разрушенные ранее англо-американскими тяжелыми бомбардировщиками здания в центральной части города, оказались погребенными в бомбоубежищах под развалинами многие солдаты и офицеры врага. Моральное состояние войск гарнизона Кёнигсберга было подавленное, о чем нам рассказали пленные офицеры и генералы».

Генерал Ляш: «Кёнигсберг, куда ни взгляни, представлял собой страшную картину. Воздух был полон дыма и гари, небо по ночам пылало в зареве пожаров и летящих искр. Командные пункты и подвалы были переполнены жителями, искавшими убежища… Запасы продовольствия и боеприпасов были уничтожены. Разрушения в городе были настолько велики, что невозможно было не только передвигаться, но даже и ориентироваться».

Неоднократным массированным налетам авиации флота и 4-й воздушной армии подверглась и военно-морская база Пиллау. Всего за сутки советская авиация совершила 4758 самолето-вылетов, сбросив 1658 тонн бомб.

Под прикрытием артиллерии и авиации пехота и танки, имея впереди штурмовые отряды и группы, настойчиво пробивались к центру города. Начались уличные бои, которые отличались особым накалом. Каждая сотня метров стоила крови. Гвардейцы генерала Галицкого прорвали вторую оборонительную позицию, разгромили 69-ю пехотную дивизию, втоптали в грязь два батальона полицаев из «боевой группы» Шуберта, продвинулись на 2–3,5 километра, захватили форты № 11, 12 и 8, несколько промышленных предприятий, железнодорожную сортировочную станцию и район паровозного депо. Быстрое взятие форта № 8, блокированного батальоном 243-го гвардейского стрелкового полка, обеспечила 3-я рота 11-го отдельного моторизованного огнеметного батальона. Ее действия вошли в учебник:

«В течение ночи на наружной стороне рва было установлено 40 огнеметов, направленных на амбразуры и окна центрального капонира. На рассвете 7 апреля в ров были сброшены дымовые шашки, и ров быстро наполнился дымом. Нацеленные на амбразуры фугасные огнеметы своим огнеметанием заставили противника прекратить огонь из капонира. Внутри капонира стали рваться боеприпасы, часть гитлеровцев получили ожоги.

После огнеметания штурмующие подразделения преодолели ров и ворвались в форт. Огнеметчики залили огнесмеси в вентиляционные трубы и забросали их гранатами и бутылками с зажигательной смесью. Внутри помещений форта начался пожар и стали рваться боеприпасы, что вынудило гарнизон форта сдаться. В плен было взято 154 солдата и 30 офицеров».

Вечером части 16-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майора М. А. Пронина вышли на южный берег реки Прегель. 43-я армия продвинулась до одного километра и захватила 15 кварталов. Ее правофланговые части вели бои в 3–3,5 километрах севернее реки Прегель. Штурмовые группы 550-го полка 126-й стрелковой дивизии, усиленные саперами и огнеметчиками 4-й штурмовой инженерно-саперной бригады РКГ, ворвались в форт № 5, который пал к утру. Войска 50-й армии, ведя ожесточенные уличные бои, продвинулись до 1,5 километра, овладели 15 кварталами и пригородом Байдриттен. 39-я армия отразила восемнадцать контратак и продолжала рваться к заливу Фришес-Хафф: «Противник не отходит, и мы ведем бой на его уничтожение».

Для разрешения возникшего кризиса комендант крепости запросил у генерала Мюллера разрешения передать в северозападный сектор обороны 5-ю танковую дивизию и с ее помощью вернуть утраченные позиции в районе Шарлоттенбурга, но уже перешли в наступление 2-я гвардейская и 5-я армии, и Мюллер ничем не мог помочь обескровленному гарнизону.

Общее положение оборонявшихся к исходу 7 апреля резко ухудшилось. Почти все рубежи на юге и на северо-западе Кёнигсберга были прорваны. Оставшийся в немецких руках «плацдарм» со всех сторон простреливался советской артиллерией. Офицер из штаба генерала Шуберта вспоминал: «Всюду велись уличные сражения, бои за отдельные дома. Жителей, прятавшихся в подвалах, охватило отчаяние, слышались их стенания, заглушавшиеся шумом боя. Границы фронта были неопределенные; более того, они смешались. Никто не мог толком сказать, что осталось у нас, а что уже принадлежит противнику. Связь командира боевой группы с полком давно нарушилась, давно прекратилась также всякая связь с комендантом крепости и с соседями. Правильно руководить боем стало невозможно. Люди, находившиеся в опорных пунктах, были предоставлены сами себе».

Генерал Ляш, перебрасывая подразделения с менее активных участков, в основном из восточного сектора, пытался организовать новый рубеж обороны по северному берегу силами батальонов, подчиненных штабу 61-й пехотной дивизии. Так, практически без боя были оставлены гарнизонами форты № 1а «Грёбен», № 2 «Бронзарт» и № 2а «Барнехоф». Во избежание полного уничтожения, комендант запросил разрешения подготовить прорыв на запад, чтобы вывести из города войска и население. Мюллер, которому Ляш не понравился своими пораженческими настроениями с момента первого знакомства, ответил отказом «в самой резкой форме».

Ожесточенность боевых действий не ослабевала и с наступлением темноты. Поздно вечером дивизии 11-й гвардейской армии под огнем противника на амфибиях и подручных средствах приступили к форсированию реки Прегель.

С утра 8 апреля штурм возобновился с новой силой. В этот день штурмовым отрядам была придана вся дивизионная артиллерия, в уличных боях широко использовались огнеметы и реактивные снаряды М-31. Максимальной силы достигли удары авиации: за третьи сутки советские летчики совершили 6077 самолето-вылетов, сбросив на головы противника в районе Кёнигсберга и Пиллау 2100 тонн бомб. Краснозвездные самолеты затмили «клочок кёнигсбергского неба», и было непонятно, как они там поместились.

Наконец, около 14 часов в районе Амилиенау штурмовые отряды 18-й гвардейской стрелковой дивизии армии Галицкого встретились с частями 87-й гвардейской дивизии армии Белобородова. Мышеловка захлопнулась. Гарнизон Кёнигсберга был окружен и расчленен на части, с внешней стороны кольца осталась лишь часть 561-й народно-гренадерской дивизии. Вскоре ширина прорубленного коридора достигла трех километров. По приказу Василевского 43-я армия постепенно поворачивала на запад, обеспечивая внешний фронт окружения и готовясь к наступлению вдоль северного берега залива, а 11-я гвардейская — на восток, чтобы завершить разгром противника совместно с дивизиями 50-й армии генерала Озерова.

Убедившись, что дело — верняк, Советское информбюро выдало сообщение: «Сегодня наши войска начали штурм города и крепости КЁНИГСБЕРГ…

В результате ожесточенных боев советские части прорвали внешний обвод крепостных позиций и заняли ряд городских районов Кёнигсберга. Занято семь фортов, большое число дотов, очищены от противника пехотные казармы, главная сортировочная станция, главный вокзал, главная товарная станция, машиностроительный завод, железнодорожные Мастерские и Кёнигсбергский порт. Развивая успех, наши войска, наступающие с юга, соединилась с войсками, наступающими на город с северо-запада, и тем самым зажали кёнигсбергский гарнизон противника в железное кольцо. Советские штурмовые группы успешно преодолевают завалы и баррикады на улицах и выбивают немцев из укрепленных зданий. Места боев завалены трупами гитлеровцев. Захвачены большие трофеи. Количество пленных непрерывно возрастает».

Вечером гарнизону Кёнигсберга по радио и через громкоговорящие установки было передано предложение маршала Василевского сложить оружие и сдаться в плен, над городом разбрасывались листовки с обращением командующего фронтом, однако немецкие войска, удерживавшие центр и восточную часть города, продолжили сопротивление. Русских парламентеров отгоняли огнем. Генерал Ляш снова предложил организовать прорыв из окружения всеми наличными силами. И снова генерал Мюллер приказал удерживать крепость до последнего солдата, разрешив лишь пробить коридор на запад «с целью эвакуации партийных деятелей и гражданского населения» силами ударных отрядов, сформированных из частей 548-й и 367-й дивизий. Им навстречу должны были атаковать 561-я народно-гренадерская и 5-я танковая дивизии. Однако попытка ночного прорыва южнее дороги Кёнигсберг — Пиллау сборных частей, перемешавшихся в темноте со многими тысячами беженцев, была встречена шквальным огнем из всех видов оружия и провалилась. Среди убитых оказались командир 548-й дивизии генерал-майор Эрих Зидау и глава кёнигсбергской полиции генерал Шуберт. Натиск немцев с внешней стороны кольца был отбит частями 39-й армии и 90-го стрелкового корпуса 43-й армии.