Гномий Клинок - Дмитрий Морозов

— Ладно, расслабься, — там, на площади — обычный морок, а не какой-нибудь мой родственник. К тому же — где бы я нашла дракона такого большого, что бы был виден из любой точки города — и настолько глупого, что бы согласился сидеть на самой жаре весь день, пугая обычных горожан своим видом?

— Великая, в народе Ван- Раконо драконы вызывают совсем другие чувства.

— Ну а найти самовлюблённого идиота, согласившегося быть объектом восхищения, я бы тем более не смогла. Эй, любезный, ещё торт!

— Но среди раконцев наверняка найдутся достаточно сведущие в магии люди, которые смогут обнаружить подделку!

— Естественно! А, обнаружив её, они захотят узнать больше, пойдут по связующей нас ментальной нити — и обнаружат меня! Да, кстати, ты ещё не видел — вот сидят те, кто смог это сделать.

Грея небрежно ткнула ложкой в сторону тёмного угла террасы. Там, за столом, сгрудилось несколько весьма примечательных личностей — жрец одного из храмов Великого, ректор центральной академии, главный врач одной из городских клиник и несколько аристократов — из старинных родов, где уважали магию…

— Иди, знакомься — я их вкратце просветила, что происходит, и они согласны помочь тому, на кого пал выбор дракона. Это костяк твоей будущей администрации — может, и неявный, но действенный. У тебя должны быть помощники, когда я уйду.

Ракх-инти, уже успевший встать и приветливо улыбнуться растерянным магам, многих из которых он знал лично, стремительно обернулся, потрясённый.

— Великая, ты уходишь?

Грея небрежно махнула ложечкой. Кусок торта сорвался с неё — однако длинный язык метнулся, подхватив лакомство. Драконесса невозмутимо облизнулось и кивнула:

— Как только всё успокоится. Политические интриги — не мой конёк. На данном этапе у тебя серьёзных противников нет — бывший правящий клан позаботился об этом. А с шушерой, которая наверняка полезет из всех углов, ты справишься и сам. Должен справиться, если, конечно, чего-то стоишь. Тем более, что это и есть твои новые обязанности — следить, что бы к власти не пришли недостойные.

— Но как же ты?

— Мне что, теперь до скончания веков у вас памятником работать? — Грея устала от пустого разговора. — Меня ждёт хранитель! Он вполне готов к единению — драконий гнев не может ошибаться! Когда я его найду — я вернусь! И проверю, насколько ты смог выполнить своё предназначение! Поэтому торопись ковать железо, пока я тут и не даю ему остыть!

Драконесса успокоилась и лукаво подмигнула, кивнув в сторону растерянных магов. Ракх-инти вздохнул и пошёл знакомиться с новым кабинетом министров…

Огромные скалы стояли безмолвными часовыми. Почти чёрные, покрытые водорослями, они застыли клыками у входа в морскую стихию, словно зубы гигантской пасти. Элана передёрнуло.

— Может, поискать лодку?

Кристальный пепел вздохнул.

— Ты хочешь спровоцировать нападение стархов? Они не пускают лодки через океан! Или ты воды боишься?

— Да не воды… Глубины. В ней можно скрыть что угодно…

— Угу. Например, тебя. Мы, вроде, так и решили поступить?

Элан кивнул, не отводя глаз от морской глади — спокойной и ровной, лишь иногда подёргивающейся рябью из-за лёгкого ветерка. Он разделся, сложив всё в небольшой расщелине, оставшись только в набедренной повязке — и решительно пошёл в воду.

Видящий народа молотов, Бленд, наблюдающий за хранителем из-за скал, только покачал головой, когда хранитель нырнул — и водная гладь расправилась, став обычной — и гладкой. Он не спеша встал, отряхивая руки — человек ушёл дорогой, где народ молотов ничем не мог ему помочь — значит, пора пришла идти к своему народу — и ждать возвращения уже триединого, готового выступить против святошей…

Вода синела, постепенно становясь всё темней. Поверхность моря оставалась всё выше над головой, и Элан чувствовал, как его тело начинает сдавливать тяжёлая толща. Лучи солнца, горящего высоко над ним, пронизывали водную гладь, освещая всё вокруг хранителя — но под ногами чернели глубины, и хотелось рвануть к поверхности, подальше от незримого ужаса, который мог прийти из темноты.

— Хватит! Ты ведёшь себя в воде, как перепуганный человек — пришла пора почувствовать себя рыбой! — Кристальный пепел недовольхо вздохнул, всё вокруг пошло рябью, поддёрнувшись дымкой, острая боль скрутила тело, заставив на секунду зажмуриться — а потом Элан увидел:

Тонкие змеи водорослей обволакивали дно, как странные, нелепые декорации. Солнце плотными лучами ткало невесомый полог, создавая иллюзию стен в бесконечном пространстве. Мелкие рыбёшки яркими красками цветов разукрашивали водный мир, словно яркие ноты бесконечной мелодии вселенной. Элан медленно плыл в невесомости света и тьмы, скользя в незримых струях. Вытянув вперёд руки, он обнаружил тонкие перепонки между пальцами. Ухмыльнувшись предусмотрительности меча, хранитель перевёл взгляд на ноги — и оторопел. Лёгкая золотистая чешуя покрывала торс, спускаясь до ступней, ставших плоскими и вытянутыми, словно ласты диковинного животного. Ноги не соединились воедино, но теперь гораздо удобнее было двигать ими вместе, создавая мощный ток воды, несущий вперёд, лишь изредка поправляя движение кистями рук.

— Ещё немного, и я стану рыбой.

— Среди деревьев — будь деревом, среди русалок — русалом. Однако ты думаешь не о том. Находясь в чужом для себя мире, нужно быть настороже — не зная, откуда придёт опасность, ты уязвим. Не владея собственным телом — уязвим вдвойне. Когда мы доберёмся до стархов, будет попроще, но для них людское побережье — место ведения воин, здесь они бывают вылазками, так что я бы не рассчитывал на скорую встречу.

Хранитель поёжился.

— А откуда у тебя уверенность, что моя встреча со стархами пройдёт гладко?

Кристальный пепел улыбнулся, обдав позвоночник теплом мёда.

— Ты уже встречался с ними. И, по-моему, одного даже спас. Их логика странна, а мышление необычное — но оно есть, и значит, с ними можно договориться. Не тревожься о том, что не наступило.

Внезапно из зарослей вперёд скользнуло гладкое тело — длинное и стремительное, оно атаковало с неотвратимостью брошенного гарпуна. Огромные челюсти сжались на боках растерявшегося человека — однако охнувший кристальный пепел мгновенно растворился в теле человека, невесомой струйкой крови просочившись под кожу — и возник нерушимой преградой жадной твари. Однако та, вместо того, что бы выпустить ставшей твёрдой добычу, взбрыкнула — и торпедой понеслась в глубины океана.

Дёрнувшись несколько раз в попытке выбраться, Элан смирился и, пытаясь унять дрожь, поинтересовался: