Деление на Ноль - Денис Алексеевич Ватутин

немного, – досадливо вздохнул Джек, – или через «лежанку» вообще тащиться…

– Ты думаешь… – начал было Озноб.

– А почему нет? – вскинул брови Зима.

– Сам знаешь… – кашлянул Морозов. – Чем ниже, тем гаже…

– Лучше так, чем никак…

Естественно, я мало что понял, но подкрепившись и тщательно собрав все банки в специальный мешок, мы выдвинулись в коридор, начало которого больше напоминало траншею с красивыми овальными бортиками.

Вперед снова ушли наши неизменные дозорные.

Через некоторое время раздался какой-то тихий шорох, и наша цепочка остановилась.

Наконец вернулись наши «глаза и уши».

– Вот свиньи тут ходили: консервы раздавили и оставили прям на полу! – услышали мы громкий шепот Ника.

Тут же в тишине тоннеля раздались какие-то скрежещущие звуки, а затем послышалось тихое рычание… Правда, какое-то странное: словно скрежет опустился на пару тонов ниже…

– Стоять! – сипло выкрикнул свистящим шепотом Зима, и все замерли…

Звуки приближались…

Глава 16

Невкусные дары моря. «Карман» Овна. «Колесо»

Громкое щелканье и ритмичный рык приближались: мне стало казаться, что звук, который напомнил мне рычание, больше похож на скрежет коловорота, сверлящего кирпичную стену.

Складывалось впечатление, что, несмотря на эхо коридора, источников уже несколько.

Группа сталкеров прижалась по стенам, а Озноб, Грета и Грох, встав на одно колено и прикрываясь «мулом», вскинули укороченные карабины.

Я же, привыкший к большим площадям, для маневра просто присел на корточки и выхватил свой «Соер».

– По команде свет вперед, – раздалась команда Джека.

Шорох камней и звуки коловорота приближались.

– Свет! – крикнул командир сталкеров.

Тут же все лучи фонарей уперлись в поворот коридора, и я обомлел…

Из-за угла показалась согнутая блестящая конечность с несколькими сочленениями, затем огромная бордовая клешня, которая сжималась и разжималась, и плоская, как миска, туша с черным ртом, возле которого шевелились ногочелюсти. Сверху подрагивали глазные отростки, и скрипы наподобие рыка выдавала вторая клешня, трущаяся о панцирь… Краб! Размером почти в полтора метра!

– Скрипали! – крикнул Ник…

Трактор громко и цветисто выругался.

Я не мог оторвать завороженного взгляда от этого чудовищного членистоногого. Жути добавляло еще и то, что это омерзительное существо махало своей огромной клешней, словно подзывало поближе подойти, хищно шевеля ногочелюстями и антеннами.

– Джек, стрелять? – нервно спросила Грета.

В руках Пако уже был здоровенный дробовик «Завр».

Крабы топтались у поворота, противно шелестя острыми лапами по мелким камешкам, приглашая к себе поближе.

– Мы не знаем, сколько они «наскрипели» тут, Хиус поймет, кого они всполошили, – спокойным голосом произнес Зима. – Грох, кидай «уйди-уйди»!

Да – слышал я про подземных крабов, но никогда не пытался с ними встретиться, как, пожалуй, и с йети. Конечно, к дарам моря я относился позитивно, но вот этих пробовать не было никакого желания, чего явно нельзя было сказать о самих скрипалях. Называли их так потому, что они скрипели шипами на сегменте своей клешни о край массивного панциря экзоскелета. Звук-то скрипку совсем не напоминал, зато движение клешни рождало ассоциацию с движением смычка по инструменту. Его еще иногда называли «зовущий».

Ясное дело – крабов приманил запах раздавленных мясных консервов, а тут они встречают живые мясные тушки. И явно незадачливые морепродукты находились сейчас в замешательстве: то ли уйти и подождать, пока мы сожрем часть еды, и довольствоваться объедками, то ли напасть и обеспечить себя вкусным уже надолго. И призывные помахивания клешнями как раз говорили об их агрессивном испуге и глубоких «размышлениях».

«Уйди-уйди» – я такого названия не знал, но догадывался, что это какой-то из звуковых артов Самии (их целая куча разных типов).

Бледное лицо Гроха, казалось, фосфоресцировало в темноте коридора: он резким, нервным, но четким движением отстегнул с пояса крестообразный предмет и, словно тарелку, послал свой снаряд к повороту навстречу крабам.

В эту же секунду где-то на уровне не слуха даже, а вибрации в центре черепной коробки раздался звук… нет, не звук, а какой-то фоновый шум, сравнимый, наверное, с шелестом крови в сосудах. Будто тебя оглушило взрывом, и после этого стоит «звон в ушах», как выражаются обычно. Только звон этот внутри головы и едва уловим.

Я невольно потряс головой…

Не знаю, как там должны слышать членистоногие, но щелчки и скрипы, издаваемые ими, порождают и ультра-, и инфраволны. Значит, эти же волны должны действовать и на них. Да и на гоферов с кукерами наверняка…

Но воздействие в данном случае оказалось неоднозначным: когда арт шмякнулся о противоположную стену, шевелящиеся суставчатые ножки скрипалей, ожидающих решения своего вожака, резко зашевелились, отступая. Несколько особей с противным костяным клацаньем даже отпрыгнули назад. Но вот их лидер, который зазывал нас своей жуткой клацающей клешней, неожиданно прыгнул вперед прямо на нас.

Раздался хриплый вопль Трактора, и нас оглушил громогласный выстрел двенадцатого калибра.

– Сука, – простонал Трактор.

Послышался треск еще трех выстрелов, на сей раз уже пистолетных. Побоявшись задеть Трактора, в этих пляшущих фонарных пятнах и дергающихся силуэтах я послал несколько выстрелов в сторону шевелящихся, убегающих ножек.

– Прикрывайте! – крикнул Зима и вместе с Головастиком метнулся к товарищу, продолжая палить в членистоногих, озаряя яркими вспышками темное пространство подземелья.

Я с тревогой отметил, что одна из выпущенных пуль, выбив небольшую искру, отрекошетила от панциря ближайшего к повороту скрипаля и стукнулась о каменную стену.

– Вот дерьмо! – Головастик, поскользнувшись на раздавленных мясных консервах, взмахнул руками и уперся в головогрудь отчаянно работавшего клешнями вожака.

– Держи-держи-держи его, Трактор! – с натугой прохрипел Зима.

Треск, скрежет, какой-то глухой хруст, перекрываемый тихим шорохом десятков костяных конечностей и редкими выстрелами Гроха, Химика и Сергея.

Раздался громкий стук о камни, и обездвиженная туша с обвисшими, причудливо изогнутыми конечностями рухнула на пол.

– Ни Хиуса же у него хапальник, – слегка дрожащим голосом произнес Головастик, держа в руке оторванную клешню размером с неплохой чемодан.

– Трактор, как ты? – с тревогой в голосе спросила Грета.

– Да нормально, – с натугой просипел Пако, – поцарапал он меня маленько.

– Ага, – добавил Зима, – и Головастик чуть не раздавил…

– Да я поскользнулся на этих долбаных консервах! – оправдывался Ник.

– Я тебя, конькобежца, чуть не пристрелил случайно, – гневно высказался Грох.

– Надо у тебя оружие отобрать на всякий случай, – едко ответил Головастик, – а то, чуть что: «Головастик, иди вперед, ты же у нас прямо настоящий Азер, все видишь насквозь…»

– Так, кончай базар, – резко прервал дискуссию Зима, – там, в тоннеле, куча скрипалей, и они настроены пообедать. А на их возню могут приползти другие голодные интересанты…

– Так давайте тут приберемся, – предложил молчавший доселе Химик, – все же мусорить в пещерах нехорошо…

– Ага, еще и полы помоем, – посоветовал не отошедший от стресса Головастик, изобразив клешней поступательные движения воображаемой шваброй, – хлоркой тут все посыпем, потом выйдем к скрипалям и честно скажем: извините, ребята, жрачки больше нет, можете