Кровавый алмаз (сборник) - Владимир Дугин

— Ага. Но думаю, что это тебя мучают мозоли, как и меня. Эх, сходить бы в баньку…

Мы помолчали, вспоминая показавшимися бы странными здешним обитателям обычаи русской парной бани.

— Есть еще способ… — Я задумчиво смотрел в окно. — Если я снова появлюсь в своем коттедже или в офисе, они могут меня заметить и связаться со мной. Тем более, что меня несколько дней не было на горизонте.

— Могут. Но и Адамс может тебя заметить, и тогда рухнет версия о твоем похищении. Ты что, хочешь, выставить меня лжецом перед этим почтенным джентльменом?

— Придется рискнуть. Я не вижу другого выхода.

— Не будем торопиться. Давай еще раз все обсудим.

Но как мы не ломали себе головы, ничего иного придумать не удалось. Пришлось остановиться на моем рискованном плане, в равной мере сулившем успех или полное фиаско. Чтобы ускорить развязку, я решил продемонстрировать свое «возвращение» как в офисе «Ассунты», так и в коттедже, служившем мне жилищем, благо до вечера было еще далеко, и мисс Макгроу находилась на боевом посту.

Гриша подвез меня на своей машине, и я распрощался с ним у входа в серое здание, украшенное скромной, но в то же время солидной вывеской, гласившей, что здесь — среди прочих контор и учреждений — помещается российское внешнеэкономическое объединение «Ассунта». Мы договорились встретиться вечером у меня дома. Присутствие гостя не могло, как я надеялся, помешать моему неведомому связному выразить мне свое почтение. А уж тогда я постараюсь договориться о столь давно обещанной встрече, сославшись на острую необходимость. В крайнем случае намекну, что мне угрожает серьезная опасность, и я нуждаюсь в помощи. Авось они не захотят терять такую ценную личность. На это я очень рассчитывал.

Отчасти я был даже рад, что Грише не пришлось одному выступать в роли "поджигателя встречного пала". Меня немного мучила совесть — ведь все это делалось, во всяком случае пока что, ради спасения моей шкуры от "Адамса и K°", ему лично ничего с их стороны не грозило. Правда, нас связывала привычная солидарность, но все же…

Кроме того, они могли и не поверить незнакомому человеку, явившемуся со столь важной информацией без всяких, так сказать, рекомендаций, могли принять все это за провокацию, каковой по сути дела и являлась наша затея. А тогда Грише, и мне пришлось бы метаться, как волкам, окруженным красными флажками. Это в том случае, если бы ему вообще удалось уйти со свидания с людьми Грегора живым. Он был им не нужен.

Все это я продумывал в сотый раз, поднимаясь в лифте на свой этаж.

— Вы совсем не загорели, мистер Майнер! — заметила наблюдательная старая дева, когда я появился в ее приемной. Она сидела в окружении телефонов, факсов и компьютера, сейчас все это хозяйство дремало, за исключением тихо шипящего электрокофейника.

— Меня укачало, и всю поездку я провалялся в каюте, — с ходу придумал я объяснение своему действительно несколько поблекшему виду.

— Какая жалость! А погода хоть была хорошая?

"Дзынь!" — звякнул где-то в глубине моего сознания звоночек тревоги. "Кажется, она ставит мне ловушку!" Если я по простоте душевной заявлю, что погода была хорошей, столь высокая чувствительность моего организма к легкой качке окажется подозрительной… Похоже, что в мисс Макгроу погибла ревнивая супруга высокого класса.

— На мой взгляд кошмарная. Не поручусь, что так и было, может, мне это только показалось с непривычки. Говорят, в том районе почти всегда качка — там сталкиваются два течения, и даже если нет ветра, волна довольно большая.

Как всегда, одна ложь тянула за собой другую. Я, однако, надеялся, что моя собеседница не такой уж опытный моряк, чтобы поймать меня на неточности или спросить, в каком же это месте прибрежных вод Австралии наблюдается столь жуткие гидрологические феномены.

— Мной никто не интересовался? — поспешил я переменить тему.

— Нет, сэр. И почты было очень мало.

Это обстоятельство удачно оправдывало мой отпуск.

— Я так и предполагал. Но все равно, давайте-ка я ее просмотрю.

С тоненькой пачкой писем я проследовал в свой кабинет и плотно закрыл за собой дверь, спасаясь от ее назойливой любознательности.

19

Маска: Я знаю, кто вы были.

М.Лермонтов

Они позвонили в восемь вечера. Голос был тот же, что и в предыдущие наши беседы.

Я приготовился было изображать панический страх и просить о помощи, но этого делать не понадобилось.

— Мистер Майнер, мы ждем вас у развилки шоссе, ведущего в Норт-Туррамерра.

Эта развилка, которую мне часто приходилось проезжать, находилась совсем близко, всего в полутора милях от моего дома. С их стороны было очень любезно не заставлять меня тащиться, глядя на ночь, к черту на кулички.

— Я буду там через пятнадцать минут.

— Извинитесь перед вашим гостем и приезжайте один.

Значит, они все же следили за моим коттеджем, а не только за офисом, и заметили появление Гриши. Не знаю, за кого они приняли его, но только не за моего «опекуна», так как тогда понимали бы, что избавиться от такого «гостя» мне будет затруднительно. Слава Богу, что им не пришло в голову помочь мне в этом без спроса. О такой возможности мы с Гришей не подумали…

— Хорошо, я так и сделаю.

Мой собеседник не прощаясь положил трубку. Что ж, это было немного невежливо, но ведь мы увидимся через короткое время и такой конец разговора вполне соответствовал деловому тону. Мне приходилось тщательно анализировать все нюансы, чтобы выбрать нужную линию поведения — от этого многое зависело.

Гриша вопросительно взглянул на меня.

— Проводить тебя? Я мог бы попробовать сделать это незаметно.

— Не стоит. Я не хочу начинать с нарушения уговора, тем более, что собираюсь просить о помощи.

— Подождать тебя здесь?

— Лучше давай распрощаемся, и ты сделаешь вид, будто уехал на своей машине. Оставь ее где-нибудь, а потом вернись сюда.

— А если они увезут тебя? Что ж, мне целую ночь бродить по парку? Утром ты найдешь мой труп, обглоданный москитами.

— Я дам тебе ключ. Но не включай свет и не шуми, даже если захочешь кофе. Постарайся сделать так, чтобы они не заметили твоего возвращения.

— Попробую.

Мой друг скромничал. В случае необходимости его долговязая фигура как бы становилась совсем бесплотной, растворялась в сумерках. Он мог змеей скользить среди деревьев ночного леса, пробираться между гремящими при малейшем прикосновении мусорными баками городских задворок, бесшумно ходить по заваленной пустыми бутылками и консервными банками темной комнате. Его таланты в роли ниндзя были непревзойденными, а способность видеть в полном мраке граничила с чудом. Тут я всегда ему завидовал завистью всех цветов радуги.

Мы сердечно и довольно шумно, как и положено после хорошо проведенного вечера, распрощались у входа, стараясь, впрочем, не переборщить в изъявлениях дружбы, чтобы это не выглядело нарочитым, и разъехались в разные стороны. В зеркале заднего вида я мог еще некоторое время видеть красные огоньки фар его «порше», а потом они скрылись за поворотом. И я сразу почувствовал себя страшно одиноким.

Чуть проехав развилку, я остановился и вышел из «ситроена». Движение в этот час уже было небольшим, и лишь одинокие машины проносились мимо, шурша покрышками и покачивая лучами фар.

Точно в назначенный срок к месту, где я остановился подрулил светло-серый «мерседес», и из него неторопливо выбрались два человека.

"Переговоры обещают пройти в мирной обстановке дружеского взаимопонимания", — с некоторым облегчением подумал я. Вряд ли они могли надеяться захватить меня или заставить делать что-либо против моей воли такими малыми силами, ибо еще со времени наших встреч в Союзе люди Организации на горьком опыте научились ценить во мне достойного бойца. Приехав с враждебными намерениями, они собрались бы целой армией.

В свете фар я мог разглядеть, что эти двое были мне незнакомы.

— Мистер Майнер, — сказал один из них, не поздоровавшись, из чего я сделал вывод, что он всего лишь подручный, выполняющий служебную функцию, а не "высокая договаривающаяся сторона", — прошу вас, пройдите к нашей машине, вас ждут.

Я заколебался. В тесном салоне «мерседеса» они смогут осуществить то, что было бы трудно выполнить вдвоем на открытом пространстве — приставить мне к виску пистолет и надеть наручники. Но деваться было некуда назвался груздем, полезай в кузов. Так я и сделал.

— Рад вас видеть живым и здоровым, мистер Майнер, — произнес пожилой джентльмен в темном костюме — обладатель красивого баритона, знакомого мне до сих пор только по телефонным разговорам. Он расположился на заднем сиденьи «мерседеса» и, чуть отодвинувшись, сделал жест рукой, приглашая меня сесть рядом. Я послушно уселся на дорогую обивку из натуральной кожи.