Уступить искушению - Карин Монк

— Да входи ты, черт тебя побери! — крикнул Арман заплетающимся языком.

Филипп нерешительно открыл дверь. Тяжелый запах виски ударил ему в нос. Почти вся мебель в комнате была перевернута, на полу валялись пустые бутылки и битое стекло. Арман сидел в кресле перед камином с полупустой бутылкой к руке и тупо смотрел на давно погасшие угли. Его куртка, жилет и галстук валялись на полу, волосы рассыпались по плечам, рубашка на груди была расстегнута. Он выглядел как пьяница из парижского кафе — на таких Филипп насмотрелся вдоволь за свою недолгую жизнь.

Арман поднял голову и попытался сосредоточить свой взгляд на неожиданном госте. Он не знал, сколько времени провел в этой комнате; единственное, что сохранила его память, это боль, которую можно заглушить только с помощью виски. Один стакан, большего он не желал. Потом еще, еще… Но виски не дало свободы: наоборот, оно загнало его в ловушку гнева. Арман злился на Жаклин, на себя, на Францию и на весь мир в придачу. Он был неудачником, проклятым ублюдком, плохим сыном, плохим мужем и плохим отцом. Он не смог защитить свою семью и намеренно соблазнил Жаклин, а потом отверг ее. Она была вынуждена броситься в объятия маркиза — ведь у де Бире имелся титул. Что до него, то ему придется и дальше расплачиваться за свои грехи. Он снова поедет во Францию, не задумываясь о том, выживет или умрет. Ему уже все равно…

Филипп медленно пробирался через разбросанные по полу вещи. Теперь он знал, что Арман все это время был дома, но дворецкий не решился побеспокоить его в таком состоянии.

— Иди сюда и выпей со мной, — вяло махнул рукой Арман.

— Я не пью, — ответил мальчик.

— Я тоже не пью, — произнес Арман глухим голосом. Он поднял бутылку и отпил из горлышка. Янтарная жидкость стекала по его подбородку.

— Месье Сент-Джеймс, Жаклин требуется ваша помощь, — сказал Филипп. Он не был уверен в том, что Арман поймет смысл его слов.

— Да ну? И что же на этот раз — пора спасать еще одного воздыхателя?

— Я подслушал их разговор с маркизом…

— О, маркиз, — перебил Арман. — Это должно быть серьезно. — Он сделал еще один большой глоток.

— Да, и он сказал ей, что получил известие о ее брате. Брат жив, и Жаклин решила вернуться…

— Мне нужно было убить его.

— Кого? — удивился Филипп. — Брата Жаклин?

— Он дотрагивался до нее, — яростно прохрипел Арман. — Этот ублюдок прижимал ее к себе, целовал и рассказывал, как они поженятся, а она ему это разрешала, черт побери их обоих!

— Заткнитесь! — выкрикнул Филипп, чувствуя, как сжимаются его кулаки.

— Сначала она думала, что я ниже ее, — продолжал бормотать Арман. — Как же, дочь герцога слишком хороша для таких, как я. Но стоило ей оказаться в моей постели, как она с готовностью вытянула свои аристократические ножки…

Маленький кулачок Филиппа с такой силой врезался в челюсть Армана, что тот откинулся назад и клацнул зубами.

— Какого черта…

— Закрой свой поганый рот, проклятый ублюдок! — Филипп дрожал от ярости. — Ты ничего не знаешь о ней и недостоин даже стирать пыль с ее ботинок, понятно? — Мальчик стоял перед хозяином дома, сжимая кулаки, готовый в любой момент ударить еще раз. — Она всем рисковала ради тебя — своей жизнью, своим будущим. Ей было не важно, что произойдет с ней, лишь бы ты оказался на свободе.

Арман недоуменно уставился на него.

— Ты видел ее дом? — продолжал Филипп. — Он в несколько раз больше твоего. Они отняли его и разрушили, она шла по своему дому как королева и не плакала, потому что ей нужно было взять драгоценности, чтобы спасти тебя. Теперь она плачет каждую ночь. — Мальчик с презрением посмотрел на Армана. — И она не собирается выходить замуж за маркиза. Он недостаточно хорош для нее… и ты тоже, — добавил он после паузы.

Арман был в недоумении. Уличный бродяга, который должен всем сердцем ненавидеть аристократов, с пеной у рта защищает Жаклин. А почему бы и нет? Он спасла ему жизнь, вытащила из нищеты, привезла в Англию, где у него появилась надежда на будущее. Но она сделала не только это. Она стала его другом и с первого же дня дала ему понять, что он не слуга, а член ее семьи.

Преданность Филиппа до некоторой степени отрезвила молодого человека.

— Ты прав, — неохотно признался он, — я действительно недостаточно хорош для нее.

— Я думал, ты сможешь помочь, — в отчаянии сказал Филипп, — остановишь ее или отправишься вместе с ней. Посмотри на себя, — мальчик с отвращением поморщился, — ты и до конюшни-то не доберешься, не то что до Франции. Лучше бы я не приходил сюда, а сразу отправился за ней. — Он повернулся и направился к двери.

— Стой, — скомандовал Арман, пытаясь осознать услышанное. — Так она возвращается во Францию?

— Она уже в Дувре. — Говоря это, Филипп даже не обернулся.

— Одна? — Арман, пытаясь сохранить равновесие, поднялся с кресла.

— Нет, с маркизом.

Арман сдвинул брови и наморщил лоб, чтобы легче думалось. Франсуа-Луи отправляется с Жаклин во Францию? Интересно зачем? Филипп что-то говорил о брате Жаклин. Но разве маркиз тот человек, который готов рисковать своей жизнью ради других? Если он поехал во Францию, значит, не сомневался в собственной безопасности. Получалась какая-то полнейшая глупость. Почему если он действительно хотел по мочь Жаклин, то не отправился во Францию один и не привез ее брата?

Неожиданная догадка подействовала на Армана как ушат ледяной воды.

— Господи, да это же снова ловушка! — Стены комнаты начали кружиться вокруг него.

— Откуда ты знаешь? — испуганно спросил Филипп. Арман нетерпеливо замотал головой — он был не в состоянии что-либо объяснять.

— Позови дворецкого, пусть принесет кофе и чего-нибудь поесть; да скажи, чтобы приготовил экипаж. Мы должны ехать немедленно и попытаться остановить ее, пока она не угодила в лапы национальных гвардейцев. Ну же, скорее поворачивайся!

— Да, месье, — торопливо произнес Филипп, пораженный столь резкой переменой. Может быть, этот человек вовсе не так уж пьян?

Мальчик повернулся, собираясь выполнить приказание, как вдруг хриплый стон остановил его. Он обернулся и увидел, как Арман, закатив глаза, плашмя падает на пол.

Глава 16

Капли ледяного дождя стекали по щекам Жаклин, когда она, стоя на палубе корабля, смотрела, как вдали выступает из тумана побережье. Ее страна казалась такой мирной и спокойной, но Жаклин знала: впечатление обманчиво. Перед ней расстилалась жестокая и кровавая Франция, и ей оставалось лишь молиться о том, чтобы ее брат не стал жертвой во второй раз.

Жаклин не сомневалась, что он жив. С того самого момента, как Франсуа-Луи рассказал ей об Антуане, надежда, которую она прятала глубоко в душе, прорвалась наружу и наполнила ее жизнь новым смыслом. Она обязательно найдет его и поможет ему — третьего не дано.