Наши уже не придут 3 - RedDetonator

— Что поделать? — развёл руками тот. — Не сдержался.

— Что у тебя к Маннергейму? — спросил Владимир Ильич.

— Ничего, кроме того, что терпеть не могу двуличных мразей и предателей, — пожал плечами Аркадий.

— Чем он принципиально отличается от Корнилова? — усмехнулся Ленин. — А ему ты разрешил почётный расстрел.

— Тем, что Корнилов выступил против Временного правительства и его борьба против нас стала естественным продолжением этого выступления, — пояснил Аркадий. — Маннергейму же вполне нравилось Временное правительство, со всей этой его клоунадой, а вот когда к власти пришли мы, он сразу же вспомнил о том, что царя свергли, Россию предали и так далее. Двуличный подонок — вот кто такой Маннергейм. Он мог сидеть в своей Финляндии сколько хотел — нам ведь всё равно на неё. Но нет, как только он счёл, что время для подлого удара идеально — он ударил. Повёлся на лживые посулы Антанты, а в результате погибли десятки тысяч. И больше всего меня взбесило то, что он начал разыгрывать обиженку, которая пострадала ни за что.

— Хорошо, я тебя понял, — вздохнул Владимир Ильич. — Но впредь, если доведётся участвовать на международных переговорах, прошу тебя держать себя в руках. Ты очень многое изменил своим поступком. Теперь на Западе не сомневаются, что ты — «ястреб». Моя игра в преемника теперь должна быть изменена, так как если они будут уверены, что следующий председатель СНК — это ты, то они будут готовиться к войне с утроенной силой.

— Они и так будут, — усмехнулся Аркадий. — Мы присоединили территории, которые вообще никогда не были в Российской империи. Мы попрали их зоны влияния, ворвавшись в их колониальные владения, как слон в посудную лавку. Сейчас война не к месту, но они уверены, что она неизбежна. И она неизбежна. Советую, Владимир Ильич, воспринимать её как факт, который гарантированно состоится. Как восход или закат.

— Война против кого? — поинтересовался Ленин.

— Против Европы, — ответил Аркадий. — Вероятнее всего, что против Германии. Но я допускаю различные сценарии.

— Не будем загадывать слишком далеко, — произнёс Ленин. — Но будем готовиться к худшему сценарию.

— Эх, пора мне… — вздохнул Аркадий, после того, как посмотрел на часы. — Нужно посетить утренник, а потом снова в Смольный…

— Новый год где будешь встречать? — поинтересовался Владимир Ильич.

— Дома, — пожал плечами Аркадий. — У меня будут Сталин, Свердлов и Дзержинский с семьями.

— Отдохните хорошо, — пожелал ему Ленин с улыбкой. — Новый год грозит нам новыми испытаниями и вызовами.

*5 февраля 1922 года*

— Наше нахождение здесь считается секретом, — произнёс Воронов.

— Но я думаю, что они уже всё знают… — вздохнул Удальский.

— Агентуры вражеских разведок уже зачищены, — покачал головой Василевский. — Да и даже если они будут знать — то что? Каких-то два механизированных полка — это ерунда, по сравнению с тем, что Антанта позволяла себе в Польше и Финляндии. Я слышал, что там против нас сражались «добровольческие соединения» из французов и англичан…

— Было дело, — кивнул Бронислав. — Итак, какова диспозиция?

— Сейчас мы находимся в городе Фэнтянь, — заговорил Александр Михайлович Василевский. — Наша стратегическая цель — додавить отступающие войска милитаристов до Ляньшаня. Это позволит изолировать Ляодунский полуостров, с находящимися там соединениями противника, от снабжения с востока. После этого будет нетрудно принудить их к сдаче.

— Как обстоят дела с боевым духом вражеской армии? — поинтересовался гвардии полковник Воронов.

— Плохо, — улыбнулся полковник Василевский. — Нередки случаи сдачи в плен целыми батальонами — у Фэнтяньской клики, уже около двух месяцев, наблюдаются перебои с поставками провианта. Дела у неё идут откровенно погано, поэтому она дерёт с крестьян три шкуры, а те уже начали оказывать сопротивление. После того, как Чжан Цзолинь утратил свою столицу, уверенность в его падении укрепилась окончательно — Чжилийская клика уже начала оккупировать южные пределы Фэнтяньской клики и сейчас находится на подступах к Пекину.

— Вместо того, чтобы консолидироваться и бить общего врага, они начали собачью грызню между собой, — нарушил возникшую паузу Чэнь Дусю.

Это коммунист из местных, примкнувший к НОАК почти сразу после того, как началось вторжение в Маньчжурию.

— И это нам на руку, — кивнул гвардии полковник Удальский. — Так в чём будет состоять наша задача?

— Ваша задача — нанести, силами своих полков, два глубоких удара сквозь недавно сооружённую линию обороны противника, — произнёс Александр Михайлович. — Бетонных укреплений там нет, а противотанковая артиллерия присутствует в незначительных количествах. Нужно будет прорваться до Ляньшаня и занять возле него оборону.

Согласно карте, которую начал внимательно рассматривать Бронислав, тут, кроме как по побережью, особо и не пройти, поэтому Ляньшань, стоящий почти на берегу, служит искусственным препятствием любому противнику.

Городских боёв здесь не избежать, как бы сильно этого ни хотелось, поэтому они обязательно будут.

Враг может похвастаться числом солдат, но, увы для него, не их качеством. Милитаристы не имеют большого боевого опыта и их офицеры плохо подготовлены, поэтому они часто допускают гибель личного состава там, где этого можно было легко избежать — Удальский прочитал об этом из докладной записки полковника Толбухина, который уже основательно тут повоевал.

— А теперь к подробностям, — произнёс Василевский. — Вот эта высота, условно названная «высотой 64», расположена прямо позади линии обороны противника и служит отличным местом для корректировки его артиллерии. С некоторых пор, они перестали размещать свою артиллерию на высотах, так как заметили, что у таких батарей очень плохая статистика выживаемости.

Василевский открыл одну из папок и показал кадры аэрофотосъёмки.

— Как видите, на высоте будто бы никого нет, но это не так, — произнёс он. — Там находится минимум два расчёта корректировщиков, снабжающих оперативной информацией все четырнадцать артиллерийских батарей. Здесь нужно будет проскочить форсированным маршем, чтобы не попасть под губительный огонь. Линия обороны же построена по европейскому образцу, то есть, включает в себя…

Глава двадцать первая

Механизмы власти

*18 июня 1922 года*

Аркадий обошёл раму и внимательно рассмотрел её.

— Выглядит… надёжно, — изрёк он задумчиво.

— Расчётная грузоподъёмность — семь с половиной тонн, — заявил Ципулин Владимир Иванович, директор Владимирского автомобильного завода. — Две оси принимают на себя основную нагрузку, но