Банды Нью-Йорка - Герберт Осбери

Смерть О Луна вызвала стычки по всему Китайскому кварталу, но владельцам театра от этого было не легче, поскольку комик пользовался большим успехом. Кульминация войны пришлась на новогоднюю ночь. Театр был заполнен зрителями. Представление шло с воодушевлением и фейерверками, но внезапно кто-то пустил петарды в воздух над оркестровой ямой. Они взорвались, и зрители в панике разбежались. Когда все покинули здание, пятеро людей из Он Льонг остались на месте – их застрелили под шум взрывающейся пиротехники. Мок Дак и еще несколько человек из Хип Синг были арестованы, но не понесли наказания ввиду отсутствия доказательств.

Раздраженные тем, что в их заведении происходят такие события, владельцы театра объявили, что закроют его. Прошло несколько совещаний, и наконец в 1910 году было решено, что перемирие 1906 года должно быть возобновлено по крайней мере применительно к театру и в его здании убийства происходить не будут. Но «кровавый угол» не был упомянут в этом договоре, и люди с ножами и револьверами, которые раньше устраивали побоища в театре, теперь ждали своих жертв снаружи, поэтому зрителей по-прежнему было мало. Затем за театр взялись различные «белые дьяволы», и, когда Хичкок и Хэмфри разорились со своим планом открытия в нем кинематографа, стало очевидным, что китайский театр больше существовать не может. Таким образом он стал миссией и перестал представлять интерес для китайцев.

Война тонгов, в которой был убит О Лун и которая оставила китайцев без театра, была вызвана убийством молодой девушки Бау Кам (Сладкий Цветок), которая была продана отцом в Кантоне за несколько долларов и привезена в Соединенные Штаты. Здесь ее купил за 3 тысячи долларов на аукционе в Сан-Франциско тонг Лоу Хи, важный человек в клане «Четверых братьев» и союзник Хип Синг. Он прожил с девушкой четыре года. Затем у него появились проблемы с полицией, и, когда он не смог получить разрешения на женитьбу, у него отобрали Бау Кам и отправили в христианскую миссию, чтобы спасти от греха. Потом появился Чин Лен, трудолюбивый садовник, который женился на ней и привез ее в Нью-Йорк. Лоу Хи потребовал от Чин Лена вернуть деньги, которые он заплатил за девушку, но садовник отказался, после чего Лоу пожаловался на него «Четверым братьям» и Хип Синг. Главари тонгов посчитали его жалобу справедливой и потребовали выдачи Чин Лена. Однако клан Он Льонг проигнорировал их требование, тогда люди Хип Синг немедленно подняли над Домом тонгов на Пелл-стрит красные флаги и объявили войну, известив об этом посредством ярких плакатов, развешанных на досках объявлений. Несколько дней спустя, 15 августа 1909 года, убийца проник к Чин Лену в дом № 17 на Мотт-стрит и убил Бау Кам ударом в сердце, отрезав ей пальцы и изрезав все тело.

Началась резня. Наверное, это была самая смертельная война, которую тонги когда-либо вели в Нью-Йорке; количество жертв составило около 50 человек убитыми и в несколько раз больше ранеными. К тому же было разрушено много домов, поскольку к тому времени китайцы начали экспериментировать с динамитом, результаты чего были страшны. Старый Том Ли уговаривал заключить мир, пока не вмешалась полиция и не выдворила всех тонгов из города, но более молодые и горячие бандиты с обеих сторон поклялись костями своих предков, что не остановятся, пока не истребят врагов. Наконец капитан Уильям Ходжинс с полицейского участка на Элизабет-стрит, поддерживаемый китайскими торговцами, которые не были членами ни одного из враждующих кланов, заставил главарей выслушать мирные предложения. Сначала он пошел к вожакам Он Льонг, и те сказали ему, что ничто их так не обрадует, как примирение с братьями, но сначала те должны отдать им китайский флаг, жареного поросенка и 10 тысяч пакетов фейерверков. Это примерно, как если бы куклуксклановцев попросили отдать свои балахоны «рыцарям Колумбуса» и пасть ниц перед папой римским. Естественно, бандиты из кланов Хип Синг и «Четверых братьев» гневно отказались, и стрельба с резней продолжались еще год.

В конце 1910 года проблема была наконец решена учреждением китайским послом в Вашингтоне «Комитета сорока», состоящего в основном из китайских торговцев, преподавателей и ученых. Таким образом, перемирие не ставило никаких позорных условий ни для одной из сторон. Комитет действовал до 1912 года, когда в Чайнатауне появился новый клан тонгов, Ким Лан Вуй Со, объявивший войну и Хип Синг, и Он Льонг. Давние противники объединились для уничтожения выскочек, что шло у них неплохо, но тут снова вмешалось китайское правительство, которое с помощью нью-йоркской полиции вынудило тонгов к новому перемирию. Оно было подписано 22 мая 1913 года ассоциацией китайских торговцев, тонгами Он Льонг, Хип Синг и Ким Лан Вуй Со.

Это соглашение установило мир в Чайнатауне, ко всеобщей выгоде и процветанию, вплоть до 1924 года, когда началась другая война из-за того, что несколько тонгов Он Льонг отделились от организации, прихватив с собой существенную сумму денег клана, и нашли убежище у Хип Синг. Борьба спорадически продолжалась в течение нескольких месяцев, но не достигла масштабов прежних конфликтов. Что касается Нью-Йорка, большинство убийств происходило не в Чайнатауне, а среди китайцев – владельцев прачечных и ресторанов в Бронксе и Бруклине. Была также большая война на Западе в 1921 году, в которой принимали участие тонги Суй Инг, Бинг Конг, Суй Дон и Дзянг Инг, но ни один из этих кланов не был представлен на Востоке, и Нью-Йорка эта война не коснулась.

3

Банды гангстеров на территории Чайнатауна почти не воевали, но в Китайском квартале было полно притонов, управляемых белыми, где гангстеры отдыхали и восстанавливали силы. Скотчи Лэвелл, отказавшись от трудной жизни речного пирата ради работы вышибалой в танцевальном зале «Кэллахэн» на Чэтэм-сквер, открыл свой собственный кабак на Дойерс-стрит, 14, примерно в то же время, когда среди бандитов появился Монах Истмен. Напротив «Кэллахэна» находилось заведение Барни Флинна, который приобрел большую популярность среди ирландцев, когда заказал одному художнику нарисовать портрет Джорджа Вашингтона и отказывался принять работу, пока у ног генерала не были нарисованы несколько мертвых англичан. В доме № 6 по Дойерс-стрит располагался «Чэтэм-клуб», где иногда пел и обслуживал столики Ирвинг Берлин, что происходило по специальному разрешению Ниггера Майка Солтера, в чьем заведении на Пелл-стрит, 12 тот работал поющим официантом, пока не изобрел регтайм. Сейчас в передней комнате старого «Чэтэм-клуба» расположен склад, но внешний вид здания не изменился: это любопытное здание с множеством фронтонов, невероятно грязное и украшенное всевозможными архитектурными безделушками.