Зачеловек - Юрий Никитин

— Скоро будет и твоя.

Мрак не сразу понял, а когда насторожился и попытался переспросить, Олег уже оборвал связь и сказал Виктории доброжелательно:

— Попробуй эти креветки! К сожалению, очень редкий вид. Боюсь, с ним уже покончено…

— Обитают в Индии? — спросила Виктория.

— Да, абсолютно эндемичный. Но там взорвалась килотонная ядерная бомба. Извини, нам с Мраком нужно поработать срочно. Мы оставим вас ненадолго, хорошо?

Виктория взглянула поверх очков, губы сложились в понимающую улыбку:

— Я все ждала, когда же вы это наконец-то скажете!.. Нельзя же столько отдыхать и развлекаться: целых два дня, с ума сойти можно! Как вы нас, двух баб, только выдерживали. Конечно же, идите, только…

— Что?

— Умоляю, придумайте что-нибудь и для меня. Нет, конечно же, я вполне могу заниматься своей работой, особенно теперь, с таким подарком, но я жадная, наглая, бессовестная…

Она сузила глаза, стала похожа на китаянку, до чего же умильно, в таких огромных очках, можно сказать безобразных, что на нее совсем не похоже, но старается, старается, безумно хочет понравиться ему, Олегу.

— Я все еще надеюсь, — закончила она почти жалобно, — что мне перепадет что-нибудь еще… Все-все, умолкаю! Мы с Тигги пойдем купаться, у вас здесь чудесный пляж, Тигги уже разведала.

Он подумал, предложил:

— Я подумал, а зачем вам таскать такие тяжелые очки? Тем более Мрак говорит, что у вас красивые глаза… Хотите, имплантируем чип, куда поместим все содержимое вашего агрегата?

Она вскрикнула:

— Конечно же, хочу!

— Сегодня вечером, — пообещал он. — А сейчас идите купайтесь.

Едва они скрылись из виду, Олег взглянул на Мрака, исчез, а в следующее мгновение пронесся по темному техасскому небу и завис над небольшим, но просторно раскинувшимся городком. Мрак возник рядом, ничего не спрашивал, вслед за Олегом пошел вниз, ноги ударились о землю. Отсюда на бледном светлеющем в рассвете небе слабо вырисовывается, все еще наполовину скрытое дымкой, футуристическое здание техасской компании Зайвекс. Если в других странах исследования в области нанотехнологий введут в старых институтах высоких технологий, благо для них не требуется много места, то в Штатах еще лет двадцать назад мультимиллионер Джеймс фон Эр Второй, с присущим ему размахом, создал нечто вроде знаменитого Лос-Аламоса, то есть купил огромный участок территории на пустующих землях, отгрохал целый городок, а для того, чтобы выстроить головное здание компании, пригласил лучших архитекторов мира.

Конечно, эффект мог получиться комическим, нанотехнологии — не тот случай, когда требуется строительный размах, большинство построенных домов в научном городке стояли пустыми не меньше трех-четырех лет, а в гигантском здании института был занят только один этаж, однако все сработало: ученые и общество оценили внимание и огромные деньги, а сами ученые возгордились и начали работать втрое усерднее.

В позапрошлом году, еще до того, как действительно стало тесновато, фон Эр Третий, наследник и продолжатель дела своего отца, распорядился выстроить еще одно здание, туда и перевели основные исследования. Сейчас многолетний труд завершился созданием первого мэмса, который, по замыслу, может создавать мэмса. То есть МЭМС — микроэлекромеханическая система, способная к самовоспроизводству в уменьшенных масштабах, на которую ухлопано несколько миллиардов долларов, сейчас начинает создавать две своих копии, но уменьшенные в два раза, те два мэмса соберут уже четыре, вдвое мельче, и так пойдет по нарастающей, пока через тысячу вот таких сборочных операций по нисходящей не будут собраны настоящие наномашины, мельче мамы-прародительницы что-то в миллион раз.

Олег свернул к комплексу зданий, где размещаются компьютерные службы, они призваны были помогать с вычислениями, но давно уже разрослись в самостоятельный институт. Мрак бурчал, почему бы не перенестись прямо в здание, Олег резонно возразил, что просто необходимо во избежание расспросов и расследований, чтобы все наблюдающие телекамеры засекли их приближение издали, опознали и передали снимки в систему охраны. Охрана здесь усиленная, что значит вместе с телекамерами за всеми подступами наблюдают спаренные крупнокалиберные пулеметы, а в самом здании предусмотрена система толстых стальных щитов, что по сигналу тревоги перекрывают все помещения. Внутри стен, кстати, такие же щиты, Олег сам распорядился их поставить, за что Мрак с месяц называл трусом, пока на территорию не прорвалась красная бригада Тофлинга, который как раз попытался пробить стену и проникнуть в центральный зал.

Территория института ограждена высоким забором, издали видно, как перед воротами горят огни, вокруг костров десятка два демонстрантов, эти несут круглосуточное пикетирование, а днем привалит толпа в две-три тысячи человек, здесь люди третьей культуры более организованны, чем в России. Все демонстранты одеты так, что Мрак заскрипел зубами, за один только вид расстреливал бы, не спрашивая имен.

Олег удовлетворенно кивнул, немало сил пришлось приложить, чтобы убедить их выглядеть именно так. Теперь они считают, что это круто, революционно, а обыватели видят, какая дрянь осаждает институт, где наверняка приличные люди, если уж их блокируют эти очень уж неприличные…

Невры, вспомнил Олег, учили детей подкрадываться к зверю, бить острогой рыбу, искать съедобные корешки — детям это нравилось. В славянских или германских племенах он наблюдал, как детей обучали обращаться с оружием. Сперва деревянным, потом, по мере возмужания, уже и железным. Учили верховой езде… Детям это нравилось еще больше. Сейчас же их заставляют изучать науки, соревноваться друг с другом на олимпиадах, напрягать мозги над абстрактнейшей математикой, в то время как старая нервная система, сформировавшаяся еще задолго до первой цивилизации охотников на мамонтов, требует бегать, прыгать, метать копье и каменный топор или хотя бы гонять в футбол.

Но, что делать, технологической цивилизации нужны математики, миллионы математиков, десятки миллионов ученых, высококвалифицированных инженеров, а ими иначе не стать, как упорно и настойчиво через грызть гранит наук. Однако же самые стойкие, что так и не поддались давлению общества, а также самые тупые становятся алармистами, защитниками окружающей среды, байкерами, безработными, существующими на пособие, членами молодежных банд или просто грабителями, а также всякого рода террористами и прочими активными борцами с существующим положением вещей. И, конечно же, они получают поддержку со стороны мощных структур, предпочитающих оставаться анонимными, оттуда идут деньги, в прессе деятельность этих крикунов освещают охотно, называя борцами за свободу, за права, за гуманизм и раскрепощение.