Магистр - Евгений Малинин

– Да ты что ж это творишь, харя твоя безголовая! Ты зачем мне ноги из тела выдергиваешь!… Ты что ж, думаешь, меня новые отрастут?…

– Так я того… – попыталась объяснить свое усердие бедовая харя. – Я тока дернул чуть-чуть…

– Что б тебя так твои дети каждую ночь дергали!… – снова завопило начальство, а затем вдруг совершенно спокойным голосом приказало: – Давай разувай меня!…

Подчиненный недоумевающе поскреб свою шапку, а потом нырнул под ноги начальству и, задрав тому брючины до колен, принялся быстро разматывать у него на ногах онучи. Скоро белые лоскуты обмоток лежали на земле, но ступни не собирались покидать уютных гнездышек лаптей. И верно, я ж не лапти к земле приковал, а ноги.

Начальство, может быть, и расстроилось своей неудачей, но совершенно не растерялось. Последовал новый короткий приказ:

– Беги за подмогой!… Приведешь восемь человек, да захватите две лопаты. Четверо будут меня откапывать. А остальные поведут этого, говоруна… – он ткнул обнаженной саблей в мою сторону, – …с его дружком в замок. Быстро!…

– Ага!… – бодро откликнулся младший башибузук и кинулся в ночной лес. А вслед ему полетело мое маленькое наставление, произнесенное негромким речитативом. Теперь этот бедолага должен будет до рассвета бегать невдалеке от нашего лагеря, а я вполне мог позволить себе немного соснуть, в чем после прошлой ночи очень нуждался.

Я залез в свою палатку, сопровождаемый удивленным взглядом своего «дружка» Пропата, и через минуту заснул сном младенца.

Больше в течение ночи никаких, тревожащих сон, случаев не произошло, и я, прекрасно выспавшись, поднялся вместе с ясным солнышком.

Снаружи Пропат мирно спал у прогоревшего костерка, а наш незадачливый поимщик храпел, лежа на спине и уставив в светлеющее небо коленки прилипших к земле ног. В стелящемся над землей утреннем тумане размытой тенью маячила моя дремавшая лошадь.

Я умылся, быстро развел огонь и подвесил над ним котелок с запасенной водой. Затем подошел к коню и внимательно осмотрел его. Вернувшись к костру, я приготовил несколько бутербродов и всыпал в закипевшую воду заварку. В этот время проснулся Пропат, и когда он, умывшись, присел у костра, завтрак уже стоял на «столе», в смысле – лежал на траве. Я налил чаю в еще одну кружку, взял кусок хлеба с ломтем ветчины и подошел к приспешнику барона Кузела.

Едва я остановился над его неловко лежащим телом, как он прекратил храпеть, открыл глаза и уставился на меня непонимающим взглядом. Потом до него дошло, что перед ним стоит его ночной насмешник, и он неловко, но достаточно быстро поднялся на свои прилипшие к земле ноги. И первое, что он сделал, утвердившись в вертикальном положении, это схватил меня за рукав и злорадно заорал:

– Попался, господин насмешник!…

– Осторожно, а то я тебе на голые ноги могу кипятком плеснуть… – добродушно предупредил я рьяного служаку. С утра он был догадлив и тут же отпустил мой рукав. В благодарность за это я сунул ему в руки кружку с чаем и краюху хлеба с мясом.

– Подкрепись, а то не сможешь службу исполнять… – Я похлопал его по косматому плечу. Он в ответ похлопал еще заспанными глазами и тут же впился зубами в бутерброд.

Мы с Пропатом быстро прикончили свой завтрак и свернули лагерь.

Когда мы были готовы к выходу, я подошел к молчавшему башибузуку.

– Мы сейчас уйдем, а ты часика через два кричи громче, вон товарищ бродит где-то здесь неподалеку, он сможет тебе помочь. Раньше кричать не стоит, он все равно тебя не услышит… – Я внимательно взглянул ему в глаза, стараясь, чтобы он вполне усвоил мои наставления. – Да, вот еще что. Откапывать тебя не надо, ноги твои постепенно сами собой отклеятся…

– Ты откуда знаешь?… – неожиданно поинтересовался он.

– Так я ж их сам приклеил, – пожав плечами, ответил я и, не обращая внимания на дальнейшие его вопросы, вернулся к Пропату, стоявшему рядом с лошадью.

Мы двинулись к болоту как раз в тот момент, когда из-за горизонта показался краешек огненно-красного солнца. Окружавшая нас крошечная рощица сразу стала веселой и приветливой, а темневшее впереди болото еще больше помрачнело. Мы приблизились вплотную к черной стоячей воде границы и остановились.

– Значит, так, – обратился я к своему спутнику. – Если я разгоню этот ядовитый туман, ты сможешь перелететь через болото?

– Конечно, – тут же ответил он. – Только ты-то сам как будешь перебираться?

– Это вопрос другой, – медленно проговорил я, оглядывая болото внимательным взглядом. – Главное, тебя переправить…

Посчитав кое-что в уме, я взглянул на Пропата и сказал не терпящим возражения тоном:

– Ты летишь точно на запад и ждешь меня на той стороне болота. Я пойду напрямую и выйду к тебе. Это займет определенное время, но ты ни в коем случае не суйся в болото, даже если тебе покажется, что я тебя зову на помощь!

– Почему? – удивился он.

– Потому что это не простое болото, и оно может выкинуть самый неожиданный фокус… Ты все понял? – Я впился в лицо своего товарища своим самым строгим взглядом. Тот судорожно сглотнул и молча кивнул мне.

– Тогда начнем… – задумчиво проговорил я.

Привязав уздечку коня к торчавшему из травы тонкому стволику обломанного деревца, я плеснул в ладонь немного воды из своей фляжки и принялся читать старое шаманское заклинание воздушного вихря. При этом я, по всем правилам науки Крайнего Севера своей Родины, кропил воду с ладони, очерчивая каплями круг.

Уже через несколько секунд в нескольких метрах передо мной стлавшийся над болотом туман начал закручиваться гигантской спиралью, постепенно убыстряя скорость своего вращения. Огромная воронка повисла над мертвой поверхностью болота, втягивая в себя клочья тумана, космы гниющей травы, покрывая рябью черное стекло болотных окон. А потом эта воздушная юла двинулась к западу, прочерчивая своим острым концом ясно видный след на неподвижной поверхности болота.

– Давай! – скомандовал я, не оборачиваясь.

В тот же момент позади меня раздался слабый хлопок и из-за моего плеча, тяжело взмахивая крыльями, вылетел большой черный грач. Птица, без раздумий и сомнений, направила свой полет следом за уходящим смерчем, постепенно превращаясь в черную уменьшающуюся точку. Когда она исчезла вдалеке, я взял узду своего коня и повел слегка упирающееся животное к границе болота. А сзади меня раздавались какие-то невнятные крики, видимо, боец барона Козела пытался меня о чем-то предупредить. Через мгновение я вступил в полосу черной воды, очерчивающей границу болотной магии.

Едва я пересек границу, как мир вокруг меня мгновенно изменился.