Возвращения домой: Герой - Роберт Сальваторе

— Дзирту потребуется наша помощь — моя и Киммуриэля, по крайней мере, — объяснила Ивоннель.

Внезапно, дверь распахнулась. В проеме появился Артемис Энтрери, который чуть не задохнулся при виде молодой жрицы.

Ивоннель продолжала сидеть, совершенно не смутившись.

— Может быть, его практики с монахами помогут ему прийти туда, где он будет доверять миру достаточно, чтобы принять эту помощь, и в тот момент, мимолетный момент, мы должны быть готовы сделать все очень быстро. Это его — наша — единственная надежда.

Сказав это, она посмотрела на Энтрери, одаривая мужчину не менее пристальным взглядом. Задолго до того, она пришла к выводу, что потеряла лучший шанс излечить Дзирта от Безумия Абисса в тот момент — момент голой истины — когда он противостоял демону, которым считал Кэтти-бри. Тогда, наблюдая за следопытом через свою чашу прорицаний, Ивоннель видела дроу совершенно побежденным, отчаявшимся и потерявшим все, что можно было потерять.

Именно тогда был шанс что-то исправить. Она считала так тогда и до сих пор верила в это. Посмотрев на Энтрери, она попыталась вспомнить всю историю их взаимоотношений с Дзиртом. Её знания были довольно обширными. В конце концов, Артемис Энтрери жил в Мензоберранзане много десятилетий назад. В те времена, когда Дзирт первый раз вернулся в город, а матроной матерью была Ивоннель Вечная.

Жрица позволила взгляду задержаться на человеке и, в конце концов, она кивнула. У неё появилась идея.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

«Невероятный герой»

Каждый день — и сейчас это проявляется чаще — наступают моменты, когда мои страхи заставляют меня чувствовать себя дураком. Как и уверенность, что все окружающее — сплошной кошмар. Моменты ясности, когда абсурдность всего произошедшего — возвращение Кэтти-бри и всех моих друзей, длинная жизнь Артемиса Энтрери — бледнеет рядом с глупостью моих страхов. Рядом с мыслью, что Ллос, без всяких причин, решила уничтожить меня.

И тогда я вспоминаю, какое оскорбление нанес Паучьей Королеве. Теперь она не остановится ни перед чем, чтобы вернуть мне этот долг.

Я вспоминаю пытки, которым подверг Эррту Вульфгара, пытаясь сломать его.

Однако это путешествие кажется мне величественнее и масштабнее всех пережитых прежде, ибо теперь я прошел пол-Фаэруна, держа путь в место, о котором слышал только в рассказах.

В Монастыре Желтой Розы есть на что посмотреть. Местные братья и сестры практикуют свое мастерство ревностнее всех, кого я знал прежде. Их соблюдение устава и ритуалов может сравниться с фанатизмом Веселых Мясников или самоотверженностью мастеров оружия Мензоберранзана. Прекрасно созерцать людей, что в великой гармонии постигают вершины своего искусства. Они опираются на успехи друг друга с такой честной радостью… не страшась продвижения других членов ордена. Например, Афафренфер вполне может поставить под угрозу чье-то место в иерархии.

Мастер Саван рада тому, что Афафренфер движется вверх по иерархической лестнице монастыря. Она сказала мне с радостью в глазах и легкостью в голосе, что никогда прежде не видела такого стремительного совершенствования тела и духа, какое показывает теперь Афафренфер. Тем не менее, вскоре он будет оспаривать принадлежащий ей титул. И проиграй она бой — её место в иерархии монастыря станет на ступень ниже.

Я спросил её об этом, и ответ женщины пришелся мне по сердцу. Если он сможет победить её, то заслуживает и похвалы, и места. Ей же нужно будет усерднее тренироваться, чтобы отвоевать свой титул назад. В конечном итоге, подъем Афафренфера только сделает её лучше.

У неё собственное видение конкуренции. Она считает, что нет лучшего соревнования между людьми, чем то, что человек ведет сам с собой. Вызов, брошенный самому себе, должен перевешивать все остальное. Проще говоря, возвышение наших противников заставляет нас самих становиться лучше и лучше. Нужно приветствовать такую возможность, а не бояться или избегать её.

Это полностью противоречит философии Мензоберранзана. На самом деле, именно желание дроу удерживать других и даже убивать, чтобы любым способом сохранить собственное положение, когда-то вынудило меня покинуть город. Подобная позиция безнравственна и ограниченна.

Здесь, в Монастыре Желтой Розы, я нашел полную противоположность этой бессмысленной паранойе. Здесь я чувствую себя так же, как в тот день, когда столкнулся с Монтолио и узнал о Миликки. Но на этот раз я познаю взаимоотношения, которые поддерживаю всем сердцем.

И это прекрасно.

Великолепно.

Как и сам Кейн, Великий Магистр Цветов, который с помощью глубокой медитации и самоотверженности превратился в нечто большее, чем просто существо Материального Плана. Одновременно он — самое невесомое и эфемерное из известных мне созданий, чья сущность в большей степени принадлежит духовному миру, и человек, преисполненный надежности и рассудительности. Я пришел к выводу, что он мог бы победить меня в любой момент нашего поединка, но выбрал время, чтобы в полной мере показать долгий путь до физического совершенства, который мне лишь предстоит пройти.

Я часто замечал, что невозможно достичь совершенства тела, и что стремление к этому — скорее идея, нежели реальная цель. Именно в Кейне я нашел самый близкий пример этого неуловимого и недостижимого идеала, который я ранее считал невозможным.

И потому для меня большая честь находится рядом с ним и обучаться под его руководством. Теперь я чувствую, что земля под моими ногами стала прочнее. Где-то здесь лежит ключ к разгадке. Если бы все было правдой, если бы достижения Кейна были истинными — то я мог бы представить себя, следующим этим путем.

Но ведь ясно, что мои враги нашли способ заставить меня ослабить бдительность, нашли способ дразнить меня иллюзиями, которые так желанны сердцу Дзирта До’Урдена.

Таким образом, в те моменты, когда земля под моими ногами становится тверже, когда мои страхи кажутся куда более нелепыми, чем окружающая реальность, которая привела меня к ним, я должен напоминать себе, что это расслабляет меня. Я должен напоминать себе о цене, которую заплачу, когда, наконец, позволю обмануть себя, поверив, что мир вокруг реален.