Болотник - Андрей Алексеевич Панченко

сломаю. Я же с сомнением рассматривал привезенный аппарат. НЛ-15 — надувная десантная лодка для перевозки войск. Семь отсеков без жесткого или надувного дна, вместо пайола — фанера. Семь отсеков, масса не на много меньше чем у СНЛ-8, длина почти пять метров, но она значительно уже, всего полтора метра. Моя рама для мотора выступает за габариты, мест для её крепления не предусмотрено, как не предусмотрено и мест для крепления защитной чешуи. Жесткого транца так же нет, вместо него ременная система для крепления мотора, которое, по инструкции, предполагается выпилить самому.

С креплением мотора на этот резиновый «пипелац» я промучился два дня, но задачу решил, наварив дополнительные упоры и как можно жестче притянув их ремнями к местам для крепления транца и уключинам для весел. В качестве защиты использовал цельный лист прорезиненной ткани, который закрепил с помощью обычной веревки — на один раз хватить должно. Осмотрел результат — убожество, но ехать должно. На всё про всё ушло пять дней неторопливой работы.

О том, что лодки готовы к выезду, по телефону из опорного пункта, доложил начальнику милиции. Он, выслушав меня, сообщил, что выезд будет послезавтра утром, группа подтянется к моему дому к четырем утра.

Свободный день потратил на отдых, делать ничего не хотелось. Как обычно затопил баню и в гордом одиночестве пил пиво в беседке, наслаждаясь тишиной и покоем. За эту неделю я не видел никого из друзей, за исключением Толика, да и того исключительно в его служебном кабинете. Андрей не мог вырвется с работы, Иваныч отбыл с женой отдыхать на юга, Степан так и не вернулся ещё с участка, а Савельич немного приболел. Артур тоже так и не появился. Но и такой отдых нужен, я сидел и старался ни о чем не думать. Время летит вскачь, сделать нужно очень много, и мой напряженный график изрядно меня вымотал. Предстоял новый, изматывающий поход на болото.

Глава 27

Ровно в четыре часа утра, к дому подъехали две машины. Уже знакомая мне волга начальника милиции и «Москвич». На волге прибыла группа сотрудников милиции и врач, на «Москвиче» — невзрачный дядька, неопределенного возраста, невысокий, среднего телосложения с небольшим пивным животом и весёлыми глазами. Посмотришь на него — повар или инженер какой. Троих я знал по зимнему выезду. Андрей, следователь и эксперт поздоровались со мной как со старым знакомым. Четвертый мужик, приехавший с милиционерами был врач. Весёлый мужичок, как я и предполагал, был из КГБ. Снаряжения, как я и просил было минимум. Небольшой мешок с продуктами, криминалистический и медицинский чемоданчик, тюк с пустыми мешками, у всех планшеты для документов, и по небольшому, тощему рюкзаку, с личными вещами, через одного все с табельным оружием или с охотничьими двустволками. У комитетчика — рация. Одевали их в этот раз видимо в одном месте, все в энцефалитах, резиновых сапогах и плащ-палатках.

— Привет. Кирилл? — ко мне подошёл и протянул руку КГБшник — А я Толик, фамилия Ашуров. Давай на «ты»?

— Привет Толян — я шлёпнул его по ладошке своей рукой и КГБшник довольно заржал — звание у тебя Толик, я так понимаю, майор или даже полковник?

— Точно. Майор. Но зови по имени, нам не один день вместе по болотам скитаться — майор осмотрел, уже спущенные на воду аэролодки и спросил — на этих кораблях поплывём?

— Моряки не плавают, а ходят, а плавают лишь цветы в проруби — я с серьёзным выражением лица поднял в верх указательный палец — вот и мы пойдём.

— Ха-ха! Точно! Слышал, что так говорят. Только там не про цветы, в поговорке — и опять весело засмеялся, при этом не забывая, цепким взглядом осматривать наши средства передвижения — и всё же, что это такое?

— Ну тогда докладываю по форме, всё равно выпытаешь. Две лодки, оснащенные аэродвигательной силовой установкой на базе мотоциклетного и автомобильного мотора, готовы к выполнению задачи! Товарищ майор, докладывал сержант Найденов! Доклад окончен! Разрешите получить замечания, взыскание и наказание — я дурачась вытянулся по стойке смирно и сделал тупое лицо с выпученными глазами.

— Сейчас разберусь как следует и накажу кого попало — сделав страшное лицо и не переставая смеяться поддержал шутку майор — С майорами, учти, сначала говори: «Шучу», потом шути. Мы здесь шутками не играем! Сразу видно, служил!

— Товарищ майор, не делайте умное лицо, не забывайте, что вы офицер!

— А ха — ха! — майор уже ржал в полный голос, демонстрируя мне оттопыренный в верх большой палец правой руки — Сработаемся!

— Так, товарищи опергруппа — я повысил голос, обращаясь ко всем присутствующим, которые со смехом слушали наш разговор — Сейчас загружаемся в лодки. На маленькую Андрей и товарищ врач, как наиболее худые и лёгкие, старшим и механиком-водителем, назначается лейтенант Кирюшин. Все остальные на большую лодку. Толик садится рядом со мною, а вы, кабаны, ложитесь на нос лодки. И где только откормили вас, лосей таких. При выезде на болото, всем одеть накомарники и застегнутся, гнуса будет много. Как говорил мой командир роты — «Все наши неприятности от того, что верхняя пуговица расстегнута». Во всём слушать меня и Андрея, на болоте много опасных мест, есть выходы болотного газа. На траву и кочки, даже если кажется, что они прочные, не выходить. Не спорить. По этому вопросу существует всего два мнения. Одно неправильное, а другое мое. Сначала спрашиваем, а потом делаем. Руки в пропеллер не совать, моторы и шнуровку баллонов не трогать, на ходу не курить и спички не поджигать, колюще-режущие предметы в лодке не доставать, они обе надувные, и их легко пропороть, особенно вас касается — товарищ врач.

— А почему меня? — удивлённо взглянул на меня доктор.

— Потому, что с виду, вы самый умный и сразу видно, что людей резать любите — нелогично объяснил я, оставив стоять доктора с удивленно-ошарашенным видом. Я хотел поднять ребятам настроение, скоро нам предстоит поездка по унылым топям.

— Кирюшин! Чего смешного?! Если ты клоун, иди сюда и встань на мое место.

— Ну чё, инструктаж законен? Грузимся? — спросил, подходя ко мне Андрей, и прошептал на ухо — поаккуратнее с конторским, он очень тобой интересовался.

Я благодарно хлопнул по плечу друга — начал всё-таки соображать. Я и сам знал, что благодушное веселье майора обманчиво — работа у него такая. Он с одинаковой, веселой улыбкой на лице, будет шутить со мной, а потом, если надо, допрашивать.