Об истине и зверях - Барб Хенди

Память заполнила голову Винн.

Она увидела огромное дерево без коры, с желтовато-коричневой слабо светящейся древесиной, на открытой, поросшей мхом прогалине. Оно выглядело крупнее, чем она помнила, как будто она присела между насыпями его больших корней.

Зубы отпустили ее руку, и слова заполнили ее голову:

«Святилище… Хармун… Беги!..»

Тень умчалась в глубину леса.

— За Тенью, сейчас же! — крикнула Винн Красной Руде, опираясь на Чейна.

Досада заставила руки Сау'илахка стать материальными, когда он сжал их в кулаки. Он все еще мог чувствовать своего фамильяра, хотя его чувства были задушены ужасом. Своими большими ушами он слышал поблизости только шелест листьев на ветру, но никаких голосов.

Ташгаль просто лежал, дрожа, там, где упал.

Страх завладел им полностью, и Сау'илахк должен был заставить его повиноваться своей воле. Он, сквозь этот страх прислушивался к скудным звукам, достигающим его ушей. Треск веток, тяжелое дыхание и рычание стаи — всё это обострялось в голове ташгаля….

Зверёк начал дергаться, приходя в себя.

«Пошевеливайся… или умри.»

Он, возможно, не понял слов, но само намерение заставило небольшое животное в ужасе встать на лапки. Оно открыло глаза, и его уши напряглись, а затем оно увидело ноги и лапы маджай-хи, промчавшиеся мимо.

Ташгаль сжался за широким корнем дерева.

«Поднимайся… Ты, трусливый маленький вор!»

Зверёк послушно уцепился за кору маленькими, подобными руке лапами и полез вверх. Поднявшись выше, Сау'илахк наблюдал, как похожие на волков собаки промчались через подлесок. Неистовая эльфийская женщина шла за ними. Они не искали Винн, но все шагали в одном направлении.

Сау'илахк повел ташгаля с дерева на дерево, пока он не нагнал их.

Разум Чейна был затуманен влиянием леса, но страх за безопасность Винн ликвидировал любые эффекты его последнего принятия фиолетовой смеси. Внутри него, управляемый гневом и голодом, начал пробуждаться дикий зверь, смешавшись с одной целью в его омраченном уме.

Он вынудил Винн идти перед собой так, чтобы ничто не смогло добраться до нее. Где-то впереди их вела Тень. Но они бежали к месту, куда все его инстинкты приказывали ему не идти. Настойчивость Тени привести их к тому неприятному дереву не имела никакого смысла.

Если Стихийные Духи пришли за Винн, и если та эльфийская женщина призвала их, то ее священное дерево было последним местом, куда они должны были бежать.

Только две вещи останавливали Чейна вскинуть Винн себе на плечо и кинуться прочь.

Во-первых, он не мог находить дорогу под влиянием леса, и только усилия Красной Руды, расчищавшего путь за Тенью, давали Чейну ориентироваться. И, во-вторых, стая могла догнать их, вся или несколько собак, прежде чем Тень достигнет места, которое она искала.

Зверь внутри Чейна рванулся в своих цепях. Он вопил и выл, желая развернуться… убить, независимо от того, что охотилось на них… и стать охотником самому.

— Быстрее! — крикнул он Винн, пока они бежали.

Всё, что попытается прикоснуться к ней, умрет — независимо от того, кем оно является.

Винн выбежала на прогалину за Красной Рудой. Тень повернулась и начала лаять на нее, обернулся и гном, уставившись на лес. Одно украденное из памяти слово продолжало эхом отзываться в голове Винн:

«Святилище… Святилище… Святилище…»

Оно было на расстоянии броска камня. Вся прогалина была заполнена нижними ветвями и мерцающим стволом Хармуна без коры, и его пылающий древесный свет мог поспорить с лунным.

Почему Тень думала, что это место безопасно? Духи могли вселиться во что угодно, растущее в лесу. Это дерево по своему духу было даже ближе им, чем что-либо другое.

Красная Руда посмотрел на неё, а потом поверх её головы. Внезапно он уронил ее посох на землю и перехватил свой железный обеими руками. Он два раза провернул его над головой.

— Беги от деревьев! — закричал он.

Винн собиралась бежать, когда хриплое рычание раздалось позади нее. Кто-то оттолкнул ее, почти отбросив в сторону. Когда она восстановила равновесие и повернулась, между нею и деревьями, спиной к ней стоял Чейн. Искривлённые ветви вяза тянулись к тому месту, где только что была она.

Чейн поднял меч, но не успел взмахнуть им, как посох Красной Руды, качнувшись, рухнул вниз.

Листья и щепки от молодых веточек полетели во все стороны. Но поверх опущенного посоха Красной Руды из леса выскочила темная фигура. Пятнисто-коричневый маджай-хи пошел прямо на Чейна, а Тень зарычала на ещё двух из стаи, бегущих из подлеска.

Винн стояла, бешено пытаясь придумать способ закончить это прежде, чем прольётся кровь. В любой момент Врейвилия могла догнать их, а именно она была той, кто начал весь этот хаос. Винн обернулась, смотря на огромное дерево, мерцающее на прогалине.

Почему Тень хотела, чтобы они пришли сюда?

Винн оглянулась назад и отыскала свой посох, лежащий у ног Красной Руды, который теперь хлестал своим длинный посохом назад и вперед, отражая нападки трёх маджай-хи. Она поднырнула под его замах и схватила конец рукояти своего посоха.

Одна быстрая вспышка солнечного кристалла может ошеломить всех, не слишком навредив Чейну. Это было все, что она смогла придумать. Она подняла посох и отступила на несколько шагов. Но споткнулась, поскольку что-то хлестнуло ее по голени и дернуло за ногу.

Толстый корень, выросший из мшистой земли, обмотался вокруг ее колена.

Винн выхватила из-за спины старый кинжал Магьер.

— Назад! — крикнул Красная Руда.

Мшистая земля снова разверзлась под ногами Винн. Второй корень устремился вверх к ее груди.

— Нет! — всё, что Винн смогла выкрикнуть, когда падала.

Сау'илахк увидел свет вперед, пока ташгаль мчался по веткам леса. Чем дальше животное уходило от поляны с осинами, тем больше ветер спадал и оставался позади. Все же, чем ближе его фамильяр приближался к свету, тем больше окружающие деревья дрожали от чего-то другого. Сау'илахк не мог понять, от чего.

Небольшой просвет в деревьях впереди показал ему нечёткую картину. Он увидел на прогалине Винн. Чейн, Тень и гном стояли перед нею. Остального было не разобрать, поскольку первые из стаи ворвались на прогалину.

Красная Руда пошёл на них, также как и Тень. Чейн помчался вперед к ряду деревьев, и Сау'илахк потерял его из виду. Вдруг земля ушла из-под ног у Винн.

Что-то темное обвилось вокруг ее ноги.

Ташгаль прыгнул к дереву на краю просеки — и мир почернел.

Последняя вещь, которую увидел Сау'илахк, была каким-то свечением, желтовато-коричневым и исходящим от огромного, древнего дерева, лишенного коры, но все еще живого. В темноте, которая поглотила все его чувства, Сау'илахк снова услышал звук раскалывающейся древесины.