Черный человек. Научно-фантастический роман - Василий Головачев

Нить виома развернулась в плоскость, но глубины не приобрела: с той стороны связь не включили. Прошла минута, другая, третья, на вызов никто не отвечал. И тогда Мальгин испугался по-настоящему. Бросив взгляд на часы в стене — три двадцать три утра, — набрал телекс Ромашина и стал поспешно одеваться. Ромашин ответил, когда он застегивал рубашку.

— Клим? Что случилось?

Выглядел Игнат так, словно спать и не ложился.

— По-моему, у меня только что побывал Шаламов.

Бывший начальник отдела безопасности внимательно рассмотрел лицо Мальгина, отметил его нервозность, кашлянул.

— Что значит «по-моему»? Вы его видели?

— Нет, но… ощущение, что в квартире кто-то был… странный запах… и еще вот это. — Клим показал «значок».

— Что это?

— Похож на значок с отломанной булавкой, но какой-то необычный и весит около килограмма.

— Из ваших гостей никто не мог обронить?

— Я обнаружил бы его раньше. Повторяю, у меня ощущение, что был именно Шаламов. И еще меня тревожит… — Клим заколебался. — Купава не отвечает на вызовы, дома ее нет. — Заметив взгляд Ромашина, с усилием заставил себя успокоиться, сказал с усмешкой: — Все-таки неожиданное случается в жизни чаще, чем ожидаемое.

В глазах Ромашина мигнули колючие огоньки.

— Вряд ли эту формулу можно применить к данной ситуации. Давайте сделаем вот что: проверьте, дома ли Купава, может быть, у нее просто не работает связь, а я кое-кого предупрежу. Встретимся возле ее дома. Идет?

Клим кивнул, уколол руку «значком» и, спрятав его в карман, вызвал такси к дому.

Начало уже светать, когда он, преодолев три сотни километров на метро, а остальные десять на такси, позвонил в дверь квартиры Шаламова, подождал, позвонил снова и вошел, мысленно приказав двери открыться.

В квартире стойко держался тот же самый запах, что появился и в его собственном доме, ошибиться было невозможно, а сама квартира была прибрана и пуста. Купава исчезла. Исчезла и колыбель с антиграв-подвеской. Мальгин со звонким туманом в голове сел на несмятую кровать Купавы и сидел так до тех пор, пока в квартиру не вошел Ромашин. Он сразу все понял.

— А не могла она поехать к вашему отцу?

— Он сразу бы позвонил.

— И все же я, с вашего позволения, проверю. — Игнат негромко продиктовал распоряжение в каплю микрофона, свисавшую с мочки уха; на нем уже была рация компьютерной связи, подобная той, что носил недавно Мальгин. — Идемте со мной. С вами хочет познакомиться мой преемник.

— А не рано?

Ромашин молча ждал.

Клим еще раз кивнул и встал.

Они спустились вниз, сели в белый скоростной куттер пограничной службы, из которого выпрыгнули двое крепких ребят в кокосах. Шел шестой час утра, и солнце уже встало, вызолотив вершины берез недалекой рощи.

В пути почти не разговаривали. Ромашин покрутил в пальцах тяжелый «значок», вопросительно посмотрел на соседа.

— Вы разрешите взять его на время?

Мальгин безмолвно пожал плечами, решая и в дальнейшем обходиться минимумом слов и жестов. Он все искал ответ на вопрос, где могла находиться Купава. Подруг ее новых он не знал, а из старых помнил только Наташу Верченко, проживавшую где-то в Днепропетровске. Но едва ли Купава ни с того ни с сего поедет к подруге, когда у нее есть люди ближе, сестра, например, под Курском, родители Дана в Бежице… Или она все-таки поехала к отцу? Зачем? Да и он сообщил бы…

— Не ломайте голову, Клим, — посоветовал проницательный Ромашин, — отыщется. К сожалению, мое предложение об установлении постоянного наблюдения за Купавой не прошло, СЭКОН добро не дал, поэтому я тоже не знаю, где она, однако по всем адресам, известным мне… и вам, уже пошли люди. Подождем.

Хирург не ответил. Тоска вползла в сердце струей холодного и зябкого тумана, и все время хотелось проснуться. Купава смотрела на него из памяти тревожно и с ожиданием, словно хотела о чем-то предупредить, и ничего с этим ощущением Клим поделать не мог. Правда, уже в здании СПАС-центра его усилия взять себя в руки наконец возымели действие, и в отдел безопасности он вошел, повторяя девиз Фихте: «Действовать! Действовать! — вот для чего мы существуем».

В знакомом кабинете, хозяином которого был недавно Ромашин, стоя, разговаривали двое: средних лет мужчина, широкий, но болезненно рыхлый на первый взгляд (Мальгин вспомнил, что таких мужчин скорый на эпитеты Шаламов обычно называл «гроб с музыкой»), и невысокий, но крутой, весь накачанный, большерукий молодой человек. Лицо у него было овальное, широкоскулое, с широко расставленными серыми глазами под выпуклыми дугами бровей и с тяжелым подбородком; волевое, умное, серьезное лицо, чем-то неуловимо схожее с лицом Ромашина. Во всем облике этого человека проглядывала спокойная надежность. Мальгин понял, что это и есть новый начальник отдела.

— Знакомьтесь, — сказал Ромашин, поздоровавшись. — Клим Мальгин, нейрохирург.

— Майкл Лондон, — подал широкую сильную ладонь начальник отдела. — Очень приятно.

Мальгин молча пожал руку.

— А это Герхард Маттер, ксенолог, привлечен нами для работы с объектами в Горловине.

— Извините, — шевельнул двумя подбородками Маттер, наклонил голову с громадной лысиной, — слышал о вас много, но никак не удавалось познакомиться. Заходите в лабораторию, Клим, поговорим. Я сейчас вынужден вас покинуть, дефицит времени просто жесточайший. До встречи.

Он ушел.

Лондон поправил усик микрофона у губ, он тоже был включен в систему компьютерной связи, жестом указал на стулья:

— Располагайтесь, побеседуем, хотя Маттер прав: дефицит времени катастрофический. Клим, вы лучше знаете свою бывшую жену… простите…

— Ничего, — сказал Мальгин.

— Ее нет ни у вашего отца, ни у сестры, ни у подруг и друзей, известных нам. Куда она могла отправиться? Вполне вероятно, что панику мы затеяли зря, но Игнат опытней меня, и я доверяю его интуиции. К тому же выяснились новые обстоятельства. Пять часов назад обнаружена орилоунская станция метро. Мальгин невольно вздрогнул, посмотрел на ничем не выдавшего свои чувства (уже знает?) Ромашина, перевел взгляд на Лондона, но от вопроса «где?» удержался. Начальник отдела снова поправил усик микрофона, кивнул.

— Ваша идея оправдалась, равно как и идея Джумы Хана, который первым ее предложил. Большой инк Геоинститута за несколько часов обнаружил три похожих образования, одно из них оказалось орилоунской транспортной машиной, вернее, ее «скелетом», таким же, как и «храмы» на Страже Горловины. Координаты: северная оконечность озера Таймыр.