И пришел Лесник! 14 (S-T-I-K-S) - Василий Лазарев

— Горошину? — первый впал в прострацию. — За одну шкуру?

— Такие здесь цены, зато троих обслужит. Целый час! — поднял палец «философ». — Сколько за час можно успеть!

— Хорошо. Водила, ты как? — это уже они меня спрашивали. — Давно на бабе не был?

— Дык давно. У меня есть горошина, мне командировочные дали. Я угощаю.

— О, дело! Вы там все зажиточные на горе, — похлопал мен по плечу второй мур.

— Только не тощую, хочется, чтобы было за что подержаться! — облизнулся я.

— Вальку зови, ух ядрёная баба. Всё у неё на месте. Задница какая, в обморок свалишься. А главное заводная, она нас как-то завела по второму разу за час, — закатил глаза вспоминая мур.

В утренние часы баня стояла свободная и нас пустили в третий номер. Всего их было десять. К вечеру здесь уже выстроиться очередь, а нам дали час времени на помывку и разрешили пропустить Вальку. Пока её ждали, решили ополоснуться. Я без задней мысли разделся, памятуя слова кольщика, что главное не тереть мочалкой наколку. Выкинув старое бельё в корзину, я потянулся и увидел бесконечно удивлённые глаза моих спутников. Оба уставились на мою подмышку. Я перевёл взгляд на зеркало, в котором отражалось моё тело и увидел наполовину стёршуюся голову ворона.

Глава 28

Push the Tempo

— Э…? — «философ» медленно переглянулся с напарником соображая, что дальше делать. Мы стояли втроём в раздевалке абсолютно голые. В отличие от них красным у меня было только лицо. Я так хотел смыть с себя эту вонь, что пренебрёг безопасностью, но такой подставы от кольщика я не ожидал. Вернусь, обязательно начищу ему морду. Мур направил на меня свой мерзкий узловатый кривой и грязный указательный палец и промычал.

— Стронг! — прошептал его бойфренд. Прочистив своё петушиное горло, он взял тоном выше и заорал на всю баню! — Стронг!!! Держите стронга!

В моей руке оказался пистолет с глушителем, лежавший поверх чистых шмоток. Один выстрел, один труп. Откукарекался, родной. Мура отбросило на «философа» заляпав того тёплыми липкими мозгами, ко всему прочему убиенный умудрился сползти по телу товарища и крепко вцепиться ему в ногу. Пока «философ» пытался освободиться от посмертных объятий я успел натянуть штаны. Мур молча отпихнул своего товарища под лавку и схватил металлический ковшик. Приглядевшись, он увидел в моей руке пистолет и автоматически прикрыл ковшиком своё хозяйство, чем несказанно рассмешил меня. В этот момент дверь нашего кабинета открылась и в раздевалку вплыла дородная женщина средних лет. Сказал же нормальную привести, а это что? В кои веки захотел изменить Лианке, а здесь такое! В ней же килограмм сто пятьдесят живого веса.

— Ну что, детишки! А вот и ваша тётя Валя пришла, кому из вас первому отсоса… — мне хватило одного взгляда, и я понял, что имею все шансы остаться импотентом после приёма у тёти Вали. Такой типаж может отбить у меня охоту смотреть на женщин навсегда. Многочисленные складки на животе, свисавшие водопадом, я бы ещё понял. Я мог принять мешки под глазами и грязные длинные ногти. Меня даже не покоробили кривые слоноподобные ноги и один чёрный ноготь на большом пальце. Я даже игнорировал огромный лиловый фингал у Валентины под глазом и кривые почерневшие зубы. Но то, что творилось у неё на левой груди, отвисшей до колена, я стерпеть не смог.

На ней красовался профиль товарища Сталина. У Кобы на рисунке с годами отвисла челюсть и сейчас он очень был похож на голодного тарга. Его курительная трубка в руке тоже увеличилась в размерах и стала похожа на чубук. На груди прелестницы неизвестный художник умудрился изобразить даже струйки дыма, превратившиеся сейчас в дымовую завесу на всю длину. После такого я почувствовал приступ тошноты и не выдержав выстрелил Валентине промеж глаз. Нельзя быть такой… красивой. Тело с горохом упало на доски поколебав земные устои. Покачнувшаяся баня застонала и снаружи раздался недовольный женский крик.

— Валь, что они с тобой делают? — в ответ услышала крик о помощи «философа» и удовлетворённо заключила. — Ты там аккуратнее с ними! Мужик нынче пошёл хрупкий.

Хрупкий мур весил примерно так же, как перегородившая намертво выход Валентина. Его колотило от соседства со мной. Вся его брутальность исчезла, и он ошалело переводил глаза с трупа своего компаньона на Валентину. Пока он пребывал в шоке я успел сунуть ноги в ботинки и затолкать за веревочку кальсон кассету с лайт-спеком. Наконец мур вернулся в реальность и приготовился снова орать. Мне ничего не оставалось как схватить нож и пригвоздить его к стене бани.

— Ори не ори, а Валька из тебя вытрясет всю душу, — прокомментировали с улицы. Какая слышимость! Пора валить отсюда. Мытьё откладывается, я поискал место и в итоге спрятал маяк в парилке под полкой. В полутьме его там не скоро найдут. Вернувшись из парилки, я увидел стоявшего в тамбуре с полотенцами и простынями в руках банщика. Он тупо рассматривал расплывшуюся по полу Валю, медленно разлагающуюся в раздевалке. И тут он увидел меня, бросил свои пожитки и заорал что есть силы.

— Стронг! — и выпорхнул наружу. Всё, попал! Я вколол сходу ещё одну порцию и как был в белых кальсонах и ботинках с разбегу проломил дощатую стену бани. Я даже не заметил боли, когда мне по руке чиркнул гвоздь и оказался на улице. На меня уставились десятки офигевших глаз. Ждать, когда они достанут стволы я не стал и рванул единственно известной мне дорогой на КПП. В спину мне понеслись проклятия и команды. Через несколько секунд над базой взвыла сирена, и послышались выстрелы. Тут же меня что-то толкнуло в спину, но не сбило с ног, а наоборот придало скорости. На короткий миг вокруг меня вспыхнула голубая сеточка электрических разрядов. В меня уже стреляли ранее и я точно знал, как ведёт себя тело после ранения. Некоторое время пока ещё ты находишься в шоке ничего не чувствуешь. Затем ты начинаешь понимать, что тебя подстрелили, потому что рука или нога перестают тебя слушаться. Ты начинаешь ощущать слабость и онемение. Сразу после того, как шок проходит ты начинаешь чувствовать боль. Дальше, если не остановить кровь ты начинаешь мёрзнуть и в итоге погибаешь от потери крови или непосредственно от самого выстрела.