Свиток Хевреха - Эрли Моури

камешку, госпожа! Стены и остров тот! Не пожалел бы костей своих! Мы хотели так! — искренне воскликнул он, взгляд его окончательно протрезвел, и эклектик с еще большим воодушевлением заговорил дальше: — Только олен Трим вмешался. К добру или худу, вмешался, пообещал, что судом честным все решит. Он свидетелей нашел из наряда ночных стражей, которые видели, как тебя в то утро из «Раковины» волокли. Еще каких-то полезных людей нашел! Госпожа! Олен Трим нас остановил! Убеждал, что все будет по чести и закону!

— Дорогая, клянусь тебе! Клянусь, ни минуты не забывали! — Голаф тоже вскочил, поднял и нервно отставил кувшин. — Я хотел убить его. Давпера… Еще вчера была возможность. И твоего хлыща Трима, — он шагнул к мэги, остановился в нерешительности, разглядывая ее лицо и глаза, окрашенные медным светом лампы.

— Что стоишь, мерзкий франкиец? — Астра смяла край накидки, в которой стало неуютно и душно, разжав пальцы, уронила ее на пол. — Поцелуй меня, что ли…

— Если позволишь, моя дорогая мэги, — рейнджер улыбнулся, осторожно обнял ее за талию, заглядывая долго в глаза, видел, как в них вздрагивали, распускались золотистые лепестки. Потом припал к ее губам, нежно и жадно.

— Голаф! — вырвавшись на миг, Астра прихлопнула кулаками по его спине. — На нас смотрят, Голаф!

На них действительно смотрели со всех сторон. Даже чья-то пьяная долгая песня повисла и оборвалась на неожиданной ноте.

— Хозяин! Два кувшина вина! Лучшего! — махнув трактирщику, вдохновенно воскликнул Бернат Холиг.

Оставаться в таверне Астре, впрочем, как и эклектику Холигу было опасным — подручные Давпера или стражи могли легко отыскать их здесь и в любом публичном заведении Ланерии. Именно поэтому Ренайт Трим, пожаловавший рано утром, настоял, чтобы они перебрались в его пустующий домик на окраине, возле Высоких садов. После недолгих уговоров это показалось разумным даже мэги. С одной стороны ей не терпелось найти способ выплеснуть на пирата гнев, скопившийся за последние дни, подобно черной грозовой туче. С другой, помня о морском чудовище и разговоре с Коралиссом, Астра понимала, что все может разрешиться только на Карбосе. Уже скоро там, на маленьком островке среди моря сойдутся они без всяких свидетелей Закона, Порядка, без добродушных и коварных советчиков, сойдутся, и их рассудит дикая воля богов.

Собрав немногие вещи, прибывшие с «Фарилией» и запасшись алхимическими приспособлениями, необходимость которых Бернат обговорил с Тримом, они втроем переехали в имение олена — небольшой двухэтажный домик с гранитными колоннами у входа, напоминавший древний рохесский храм. Высокие сады, раскинувшиеся по склонам холмов, скрывали их от посторонних глаз. Хотя здесь, за городской стеной посторонних и не было. Бернат с позволения хозяина сразу занял сарай, соседствовавший с пустой конюшней, и собирался начать там опыты с какой-то необычной солью, служившей основой взрывающемуся порошку. Рейнджер и мэги почти целый день бродили по саду, поднимались на южные холмы и смотрели на море, шумевшее в плену светло-серых скал. Отсюда не было видно ланерийской бухты, не было видно кораблей на рейде, «Нага», «Гедона», возможно, поэтому вид на зеленовато-серые волны, ткавшие кружево седой пены, казался так безмятежен и прекрасен. Там, на одном из холмов, устроившись в ложбине, окруженной розовыми цветами клевера, Астра решилась пересказать Голафу об Аасфире, бедах морского народа и обещании данном Коралиссу. Слушая ее, рейнджер мрачнел и злился. Вступить в схватку с чудовищем, о могуществе которого ходили слухи даже в далеком северном Вильсе, ему представлялось безнадежной глупостью. Тем более, памятуя, что в проклятом храме либийцев должна оказаться Анита. Надежда освободить ее до того, как Давпер покинет Ланерию, оставалось все меньше. Когда же Астра, снова вспомнив встречу с Давпером в платяной лавке, предположила, будто Анита находится вместе с пиратами не совсем уж без своей воли, Голаф рассердился еще больше. Они бы, наверное, поссорились, как это случалось не раз, только оглушающий грохот заставил их забыть обо всем и бежать к имению Трима.

Место пугающего происшествия нашлось сразу по облаку бурого дыма, не рассеявшегося еще над кронами мандариновых деревьев.

— Представьте, господин Ренайт, — подняв палец, возбужденно вещал Бернат, — здесь было всего полтора колта порошка. В сравнении с тем, что имеет Давпер, мне удалось увеличить его силу в пять раз! Мора-бора, все на мелкие кусочки.

— Бесспорно, чудесно, господин Холиг. Нет слов! Но это очень опасное изобретение, — олен подошел ближе, заглядывая в глубокую воронку с дымящимися краями. — Пока у Давпера, по вашим подсчетам, есть несколько бочек зелья. Это уже огромная сила. А что если он или люди, подобные ему, завладеют секретом получения этой силы?

— Вот поэтому я секрет держу здесь, — согнув вздернутый еще палец, эклектик постучал себя по лбу. — Только здесь. Я не веду никаких записей. И секрет летающего корабля здесь же, — он повторно стукнул себя по лбу. — Нет ни единого чертежа. Скоро свойство «обманутой ртути» в его машине выродится, а негодяй Свилг не знает, как ее получить вновь. Вот тогда станет ясным, кто построил «Песнь Раи».

— Конечно, ты, наш многоумный коротыш. Ну и напугал ты нас! — рассмеялась Астра, выходя из-за сарая. — Я думала, дом олена Трима постигла участь того пиратского гнездышка. Бах — и стены в пыль!

— Что вы, госпожа Астра, я же пока не причинил вам столько бед, сколько, вспоминаемый так часто, господин Хивс, — пошутил Ренайт и, тщательно отряхнув камзол и штаны, подошел к ней. — Есть некоторые известья, — он стал серьезным, тонкие губы вытянулись в бледную линию. — Недавно я был в суде Архора, и оказалось, что все обвинительные документы против вас непонятным образом исчезли. А соответствующие записи в регистрационных книгах вычеркнуты, как ошибочные.

— Получается, меня более не обвиняют? — несколько удивившись, переспросила Астра.

— Получается так, — кивнул олен.

— Что-то я не пойму, Ренайт, вас это огорчает? — разглядывая внимательно ланерийца, поинтересовался рейнджер.

— Меня это настораживает. При тех свидетельствах, что я собрал, суд все равно был бы на нашей стороне. И есть еще второе известие, — он минуту помедлил и негромко сказал: — Только что «Гедон» вышел из гавани. На нем пять девушек, о которых вы говорили. Их переправили откуда-то шлюпкой перед самым отплытием, и нельзя уже было предпринять ничего. Увы, — олен расстегнул ворот и поправил кожаную перевязь, державшую короткий рохесский меч. — Вы, конечно же, поспешите следом. Я все понимаю, госпожа Пэй и вовсе не собираюсь вас отговаривать. Пойдемте в дом, поговорим за столом, — приглашая жестом, он шагнул на мощенную гранитными плитами дорожку. — Если бы вы только подождали десять дней, я бы тоже отправился на Карбос. Я очень хочу быть рядом