Легенда о вампирах. Диаблери - Ана Шерри

– Диаблери.

– Ты спятил, Визард! – Ален вскочил со своего кресла. – Оно убило Марию.

– Это всего лишь легенда. Марию мог убить сам Цепеш и сочинить эту легенду. Или безумный Бенедект впал в депрессию и написал ее.

– Если так, то Диаблери, может, и не существует. Я не могу понять, чем оно нам поможет.

– Диаблери соединит вас навеки. Одной кровью. Вы будете чувствовать друг друга на расстоянии. Каждый из вас будет ощущать чувства другого. Если ей больно, то ты будешь знать об этом. Если тебе грустно, она тоже об этом узнает.

Ален прикрыл глаза, помолчав, а потом взглянул на Мариана.

– Как оно поможет нам пережить то, что предложил Герман?

– Все просто, – Мариан начал заламывать пальцы, заметно нервничая, – в момент, когда Герман начнет читать молитву, вы должны думать о своей любви друг к другу, и все получится. Когда наступит время ей перекреститься, ты должен думать о любви к ней. Она перекрестится, Диаблери спасет ее. Так же и ей надо будет думать о том, как она любит тебя, когда очередь дойдет до тебя.

– Ты пьян, Визард?

– Нет. Я вчера перевел эту часть книги и понял, почему главная составляющая Диаблери – это любовь. Все крутится вокруг любви. В момент опасности нужно обращаться к ней. Если один не любит другого, то в момент обряда Диаблери его убивает.

– Ты хочешь поженить нас, Визард? – вздохнул Ален. – А вдруг она не любит меня? А вдруг что-то пойдет не так?

– Ты боишься? – Мариан повысил голос. – Ты любишь так сильно, чтобы вечно чувствовать ее? Ее страхи, ее переживания, ее боль.

– Я готов чувствовать ее страхи вечно, – повысил голос Ален. – А она готова чувствовать мои? Она готова взять весь мой гнев на себя? Мою нервозность, мою злость, мою агрессию?

Мариан пожал плечами. Об этом он как-то не подумал.

– Возможно, тебе придется быть помягче, – только и сказал он.

Ален закрыл глаза руками и рассмеялся. Ему предложили быть помягче, когда он еле сдерживается, чтобы не убить.

– Иди, Визард, я не могу больше слушать тебя. И сделай так, чтобы в ближайшее время Марк Вольф не попался мне на глаза.

Мариан вышел из кабинета начальника. День только начался, а он ощущал себя так, как будто отстоял двенадцатичасовую операцию. Морально истощенный, он пошел вниз к Лие. Остановившись на полпути, он вспомнил, что не спросил Алена о том, надо ли ей говорить о Диаблери. Но возвращаться не стал.

Ритуал Диаблери показался Алену смешным и глупым, но Мариан четко теперь знал, что это поможет им. Он, как хранитель Лии, был уверен, что лучше охраны, чем Ален, для нее нет. Мариан не мог вечно быть с ней. Ален мог. К тому же Ален в прошлом был воином, а это куда надежнее, чем обычный лекарь Мариан.

Он зашел в кабинет к Лие, натягивая улыбку, чтобы она не догадалась о его плохом настроение.

– Ты почему не на своем царском этаже, доктор Мариан Визард? – передразнила она его.

– Там царь зол, – усмехнулся он.

Она оторвалась от монитора, встала из-за стола и посмотрела на друга.

– Все еще зол? Сегодня что-то долго. – Лия подошла и обняла Мариана, как всегда делала это, и ему становилось лучше. – У него это пройдет.

– Не знаю, как ты справляешься с ним, Лия.

– Открываешь дверь с ноги, хватаешь стул и размахиваешься. Главное – быстро: у него хорошая реакция, – засмеялась она.

Мариан засмеялся вместе с ней. Ее смех снимал стресс. Какие они разные с Дандевилем, будто две половины одного целого. Она – свет и добро, он – тьма и сила. Как они могли влюбиться друг в друга? Они ведь такие разные. Мариан даже представит не мог Лию, которая кидается на Алена, швыряет в него мебель. Он слышал об этом, Ален сам рассказывал ему, но, зная его характер… Он действительно ее любил.

– Я пришел не просто так, дорогая.

– Ну конечно, – поджала губы Лия, – теперь тебе нужен повод, чтобы спуститься ко мне.

– Нет, – он улыбнулся, – и да. Я хочу сделать тебе УЗИ, и надо сдать кое-какие анализы. Мы должны удостовериться, что беременность протекает нормально. Сейчас самое опасное время, срок еще маленький.

Она кивнула. Его слова напугали ее, она совсем об этом не думала.

– Хорошо, но без анализов. Только УЗИ.

– Договорились. Жду тебя через пять минут в кабинете УЗИ на третьем этаже.

После его ухода Лия задержалась в кабинете еще на несколько минут и вышла к лестнице. Навстречу ей шел Марк Вольф. Девушка поздоровалась с доктором и опустила взгляд, проходя мимо. Живой еще! Значит, не все так плохо.

Она зашла в кабинет УЗИ на третьем этаже, Мариан уже ждал ее там. Лия легла на кушетку в предвкушении самого волнующего момента в своей жизни. Он намазал ей низ живота гелем, смотря в монитор, затем начал водить датчиком. Лия, затаив дыхание, следила за выражением его лица: Мариан хмурился.

– Не могу его найти.

Мариан посмотрел на Лию, и это совсем ее расстроило. Она привстала, но он рукой дал знак лежать, и она снова легла, смотря в потолок. Только бы он был. А если тест наврал? Ее рука сжала простыню, на которой она лежала.

– Вот он! – вскрикнул Мариан. – Я нашел его! Он маленький такой, как рисовое зернышко.

Лия засмеялась и привстала, чтобы посмотреть. Мариан развернул к ней монитор и пальцем показал место, куда закрепился плод:

– Он тут.

– Как ты тут что-то видишь? Где он? Я не вижу. – Лия расплылась в счастливой улыбке.

Мариан засмеялся и снова пальцем указал в монитор:

– Вот, видишь? Дернулся. Неспокойный, как его отец.

– Мариан, – она, улыбаясь, смотрела на маленькое пятнышко на экране, – надо же. Я и правда беременна. У него не видны клыки? Глаза какого цвета? Где мне рожать? А чем кормить его?

– Стоп! – Он рукой остановил ее, и она замолчала. – Все вопросы не ко мне, хорошо? Вот где тебе рожать и чем кормить, точно не мне решать.

Лия кивнула, снова уставившись в монитор и любуясь серым пятнышком.

– Какой он милый.

Мариан сначала не понял, о ком она, но, чтобы поддержать ее, кивнул:

– Самое красивое серое пятнышко.

– Он будет похож на Алена, – вспомнила свой сон Лия. – Я назову его Марианом в честь тебя.

У Мариана соскочила рука, и изображение погасло. Он не ожидал от нее такого. Она назовет первого в мире родившегося царского вампира, внука Влада Цепеша, сына Алена Дандевиля Марианом? В голове не укладывалось. Он вытер ей