Интервью и беседы с Львом Толстым - Лев Толстой

VIII

Лев Николаевич похвалил фонограф и сделал движение к лестнице. Дети окружили. - Лев Николаевич, дайте мне книжечку сегодня! - И мне! - И мне! Л. Н. был в недоумении. Но затем с решимостью наклонился к детям и, приглядываясь к ним, начал их отделять за плечи, одних - направо, других налево. - Вы идите домой! Вы вчера получили. А вы подождите. И, отстранив детей с лестницы, Л. Н. ушел наверх. Но раздались протесты: - Я вчера не получал, Лев Николаевич! - И я не получал! Л. Н. полуобернулся с лестницы и, видимо стараясь говорить как можно мягче, произнес своим особенным тоном, исключающим всякие прения: - Я вам сказал: сегодня вы не получите книжек. И уходите с богом. А вы подождите!.. Часть детей беспрекословно удалилась. Но некоторые остались за стеклянной дверью, поджидая своих счастливых товарищей. Через некоторое время Лев Николаевич появился с пачкой книжек и, руководствуясь какими-то соображениями, начал раздавать книжки с разбором. - Это - тебе! Нет, постой!.. Лучше вот это тебе. А это - тебе!.. Мальчики с веселыми криками ушли на деревню, а семья Льва Николаевича и гости - наверх, к вечернему чаю.

IX

Но иногда вечерние курсы в Ясной Поляне заканчиваются необыкновенно красивыми эпизодами. Занятия с детьми глубоко интересуют Льва Николаевича. И зачастую он к ним готовится как добросовестный профессор к университетским лекциям. Особенное значение он придает беседам с детьми по поводу предыдущих лекций. И вот однажды по поводу лекции по астрономии яснополянские вольнослушатели заявили Льву Николаевичу, что они разыскивали по его способу Полярную звезду на небе и никак не могли найти ее. Невзирая на холодный вечер, Л. Н. с юношеской быстротою накинул на себя пальто и, выйдя с детьми на воздух, начал объяснять им взаимное отношение звезд. И трудно было придумать более символическую картину, как занесенная снегом Ясная Поляна и Лев Николаевич Толстой, стоящий ночью в снегу, среди крестьянских детей, и указывающий им на звездное небо.

Комментарии

П. Сергеенко. В Ясной Поляне (Вечерние курсы). - Русские ведомости, 1908, 2 апреля, No 77. О П. А. Сергеенко см. ком. к интервью 1906 года. Преподавание Толстого в новой яснополянской школе Сергеенко наблюдал во время своего приезда 13-15 января 1908 г.

1* Имеется в виду яснополянская школа Толстого 1861-1862 годов. 2* Фритьоф Нансен (1861-1930), норвежский исследователь Арктики, в 1888 г. первым пересек Гренландию на лыжах, а в 1893-1896 гг. руководил полярной экспедицией на корабле "Фрам". 3* Толстой впервые прочел крестьянским детям, и "с успехом", рассказ Н. С. Лескова "Под праздник обидели" 16 апреля 1907 г. "Л. Н. сам был очень тронут этим рассказом", - записал Маковицкий (Яснополянские записки, кн. 2, с. 415).

"Русское слово" П. А-ч. . Из Ясной Поляны

Приехавший из Ясной Поляны один из друзей Л. Н. Толстого рассказывает, что Лев Николаевич в настоящее время совершенно оправился от случившегося недавно с ним несчастья. Дело было так. Во время прогулки Л. Н. посторонился перед проезжающими санями, но так неудачно, что его задело по ногам крылом саней. И задело так больно, что некоторое время Л. Н. не мог ходить и, против обыкновения, даже жаловался на боль, когда его спрашивали окружающие. Но теперь все "образовалось". И жизнь в Ясной Поляне потекла по старому, по испытанному руслу: с тихими "сосредоточенными утрами", продуктивно рабочими днями и прелестными интимными вечерами. В последние дни дороги совсем испортились и покрылись просовами, так что и по дороге ходить рискованно, а сворачивать в сторону уж истинное горе, осложняющееся еще тем, что провалившаяся в снегу нога иногда касается подснежной воды, и валенки мгновенно превращаются во влажную губку. Но Л. Н. все-таки каждый день совершает неизменно утром и после завтрака прогулки на воздухе, запасаясь на них свежестью и вдохновением. И когда на днях знатный морозец скрепил разрыхлевший снег и образовал прочный наст, Л. Н. с такой юношеской легкостью совершил длиннейшую прогулку и вернулся домой таким оживленным и жизнерадостным, что любо было смотреть на него. И все похваливая и удивительный наст, и ярко солнечное утро, и жизнь, которая так хороша на 80-м году, он с аппетитом выпил чашку какао и с аппетитом приступил к работе. А работы у него, как всегда, на 48 часов в сутки. 30 марта он закончил вчерне свой большой и сложный труд - свод своего миросозерцания (*1*). Это довольно толстая стопка исписанных на пищущей машине страниц. И, любуясь работой переписчиц, как художник игрой светотеней, Л. Н. сказал с оттенком сокрушения: - И как я перепорчу всю вашу работу. Сначала, впрочем, буду стараться и вырисовывать каллиграфически всякую букву (Л. Н. сделал рукою закругленный жест), но затем увлекусь и пойду крестить страницы и так, и этак... Но пока отделка законченного вчерне издания отложена на время. В настоящее время Л. Н. уже захвачен новой работой (*2*). И снова он - весь огонь и напряжение. И как меткий стрелок не пропускает мимо себя ценной дичи, так и Л. Н. не пропускает мимо ни одного слова, относящегося к его работе. И, прислушиваясь к теперешним беседам в Ясной Поляне, нетрудно догадаться, о чем в настоящее время пишет Л. Н. Но уважим его особенность: подобно пчелам, он не любит, когда заглядывают в его лабораторию.

Комментарии

П. А-ч. Из Ясной Поляны. - Русское слово, 1908, 9 апреля, No 83. Автор статьи, по-видимому, Петр Алексеевич Сергеенко. О нем. см. комент. к интервью 1906 года. П. А. Сергеенко гостил в Ясной Поляне 30 марта 1908 г.

1* "Закон насилия и закон любви". Работа над статьей продолжалась и после этой даты. 2* Толстой усиленно интересовался в эту пору темой смертной казни. Позднее это вылилось в статью "Не могу молчать".

"Русские ведомости". В. Булгаков. В Ясной Поляне

Только что вернулся из Ясной Поляны, где виделся и разговаривал с Л. Н. Толстым. Здоровье Л. Н., если судить по его внешнему виду, находится в прекрасном состоянии: живостью и мощью веет от высокой фигуры великого старца; не меньшей бодростью проникнуты и его речи. Только однажды в течение беседы с уст Л. Н. сорвалась фраза: - Я теперь устал и занят! Чем занят Л. Н.? На днях в одной из московских газет проскользнула заметка, что Л. Н. работает над новым сочинением, которое должно явиться отражением всего его мировоззрения, сводом всех его мыслей. Это сообщение не вполне точно, именно в той части, где говорится о том, что Л. Н. занят "новым сочинением". На самом деле он занят новой переработкой своего "Круга чтения", изложение которого должно принять более строгий, систематический вид. Л. Н. считает действительно "Круг чтения", особенно в новой, еще неизвестной никому редакции, лучшим воспроизведением своего миросозерцания. Работе этой он придает большое значение и усиленно занимается ею, не выходя иногда из своего кабинета с утра часов до трех дня. - По двенадцати раз переписываю я одно и то же! - говорил мне Л. Н. Писатель должен строго относиться к своей работе и соблюдать в ней своего рода целомудрие!.. Это, вероятно, будет уже моя последняя работа, - добавил он. Современные писатели, по мнению Л. Н-ча, относятся к своим опытам недостаточно критически и осмотрительно. - Нынче так много писателей, - говорил Л. Н., - всякий хочет быть писателем!.. Вот я уверен, что среди почты, которую только что привезли, непременно есть несколько писем от начинающих писателей. Они просят их прочесть, напечатать... Но как целомудрие нужно соблюдать, так и в литературе следует высказываться лишь тогда, когда это становится необходимым. По моему мнению, писатель должен брать то, что не было до него описано или представлено. Как начинал писать я? Это было "Детство"... И вот когда я писал "Детство", то мне представлялось, что до меня никто еще так не почувствовал и не изобразил всю прелесть и поэзию детства. Далее разговор коснулся той атаки, которую повели известные круги против Л. Н. в связи с подготовлявшимся чествованием его юбилея. Наряду с угрозами и "бранью Л. Н. получает также и выражения искренней любви и сочувствия и так отзывается на них: - Конечно, это сочувствие очень приятно, но... у меня в молитве... Я ведь составил себе молитвы, которые припоминаю себе каждый день... Так вот там я говорю: "Радуйся, когда тебя ругают!" Радуйся потому, что эта ругань, право, загоняет тебя внутрь самого себя, заставляет в себе самом сосредоточиться... Сильно взволновало Льва Николаевича полученное им при мне письмо от одного из его последователей, Молошникова (*2*), привлекаемого петербургским окружным судом к ответственности за распространение брошюр Толстого. Оказывается, за последнее время случаи привлечения к суду "толстовцев" участились. Что касается отношения Л. Н. к юбилею, то близкие к нему лица просят за выражение его мнения считать только его собственные письма, напечатанные в газетах, а не анонимные сообщения русских и иностранных корреспондентов; в письмах же Л. Н. высказывается чисто отрицательное отношение к юбилею. Вообще в Ясной Поляне недовольны той неточностью, которою иногда страдают репортерские сообщения о Л. Н. Так, недели две тому назад в одной большой газете появилось изложение содержания новой якобы повести Л. Н. под заглавием "Отец Сергий" (*3*). В действительности повесть эта написана Львом Николаевичем уже около шести лет тому назад. На праздниках Ясную Поляну посетили сын Л. Н., писатель Л. Л. Толстой, пианист Гольденвейзер и другие гости. Не так давно уехал оттуда Г. С. Петров. Снег вокруг деревни еще не совсем стаял и, как везде в Тульской губ здесь стоит настоящая весенняя распутица. Это, однако, не мешает Льву Николаевичу делать свои ежедневные утренние прогулки.